Тьма наступает
Шрифт:
– Нет, Мэл…просто…
Сара замялась, не зная, что сказать. Я фыркнула и направилась в самый конец зала. Там обычно сидят неформалы, зубрилы, изгои и прочие отбросы общества. Там когда-то сидел Томас…а теперь и я.
Сара не стала догонять меня. Что ж, близких людей я теряю со скоростью света. Очень жаль. Мы с Сарой дружили почти с первого класса. Она всегда была мне, как сестра. Поддерживала меня, прикрывала. Но, видимо, это время прошло.
Я села за свободный столик. Есть мне тут же перехотелось, и поэтому я достала телефон. Так хотелось позвонить маме и пожаловаться
Я написала:
«Том, пишу тебе лишь для того, чтобы узнать как ты. Позвони, когда сможешь. Буду ждать. Все еще твоя сестра, Мэл»
Хм, сгодится. Как только он пробудится от дневного сна, то позвонит мне. По крайней мере, я на это надеялась.
После занятий, на которые мне идти не хотелось, я ожидала Шона у его машины, дабы расспросить, каким образом эта белобрысая сука заняла мое место. Причем, не только в команде. Я вдохнула и выдохнула. Прошло не так много времени с тех пор, как я вернулась, но уже чувствовала себя чужой. Словно мне здесь не место. Неужели все настолько изменилось за какие-то месяцы?
Наконец, показался Шон. Он все еще был в форме, не успел переодеться, скорее всего, и направлялся ко мне, по-прежнему улыбаясь во весь рот. Я нахмурилась. Предстоит невеселый разговор.
– Привет, - сказал он, - Ну, как ты?
– Просто волшебно, - съязвила я, - Оказывается, я уже не королева.
– О чем ты?
– Каким образом Миррем заняла мое место? Почему вы с Сарой ей это позволили? Ты ведь знал, как я ее ненавижу!
– Прости, но… - он замялся, что несвойственно для такого парня, но потом все же ответил, - Извини, Мэл. Я ничего не смог сделать. Ее отец спонсирует наш колледж, и место она заполучила сразу же. Стала капитаном, а там все остальное к рукам подобрала.
– Хотя бы ты не с ней? – отчаянно спросила я. Шон посмотрел на меня так, словно я сказала что-то дикое.
– Я тебя люблю, - сказал он, немного погодя, - Ты знаешь, что я никогда бы не изменил тебе.
Еще один в коллекции «парней, обожающих Вудс». Может на мне лежит какое-нибудь проклятье? Тогда понятно, почему все парни вьются вокруг меня, а потом умирают. Хм, и тут же возникает вопрос - почему этот долбанный блондинистый кровосос до сих пор жив?
Я взглянула на Шона. Он, очевидно, ждал ответного признания, но сказать ему правду я не могла, а лгать не хотела, поэтому я произнесла:
– Увидимся завтра.
И, сев в машину, нажала на газ. Когда я посмотрела в зеркало заднего вида, Шона уже не было видно.
Наступил вечер. Я приняла горячую ванну, приготовила себе ужин и улеглась перед теликом. К несчастью, ничего занимательного там не показывали. Я съела запеканку (один кусочек все же оставила на утро) и со спокойной душой отправилась спать. Хотя, по правде говоря, душа моя была отнюдь не спокойна. Том не звонил мне. А ведь он должен был уже
Я села на кровать и взяла в руки телефон. Оставалось только ждать. Проходили минуты, а телефон все молчал. Я взглянула на часы. Десять. Черт. Том и не думал мне звонить.
Положив телефон на тумбочку, я легла. Из открытого окна дул прохладный ветерок, светила луна. Я слушала шум проезжающих мимо машин и думала о том, что мне делать дальше.
Родной город казался мне чужим. Я чувствовала себя самой одинокой из всех людей на свете. Все отвернулись от меня. Семья, друзья. Я больше никому не нужна, а каждое воспоминание о недавнем прошлом угнетало меня все больше и больше. Голова заполнялась ненужными мыслями.
Я попыталась отогнать их, но получилось не очень. Попытаться уснуть? Вариант. Но если я усну, мне будут сниться сны, а их я видеть не хочу, так как в последнее время сны мне снятся отвратные. Я вижу либо кровь, либо чью-то смерть. Чаще всего мне снится Хэлл. И это не дает мне покоя. Его образ не выходит у меня из головы. Однажды я видела, как он сгорает на солнце. Этот сон мне особенно запомнился. Я словно была там, чувствовала всю ту боль, которую он испытывал, и запах горелого мяса вперемешку с ужасом.
С тех пор сплю я плохо, и часто просыпаюсь ночью, в холодном поту. Это дурацкое чувство вины, как же я его ненавижу!
Перевернувшись набок, я, в конце концов, заснула.
Мне снова снился сон.
Шагая по ледяному полу, я иду куда-то вперед, в даль, в темноту, и никак не могу понять, зачем я туда иду. Что меня там ждет? Нет-нет, даже думать об этом не хочу. Под ногами что-то скользит. Смотрю на пол – кровь. Много крови. Она везде, и я не в силах больше совладать со страхом и отчаянием.
Я пытаюсь бежать вперед, но ничего не выходит – я стою на одном и том же месте. Вокруг начинают мелькать образы, лица, воскресшие из памяти. Воскресшие из мертвых.
Прислоняясь к стене, чтобы они не задели меня, я наблюдаю за их движениями. Они идут вперед, словно не видя меня. Громко шаркают ногами, как зомби, и тупо смотрят вперед. Присматриваюсь и вижу отца. Его знакомое до боли лицо здесь, рядом со мной. Он бледен, круги под глазами чернеют с каждой секундой все больше и больше. Он проходит мимо, и я сама не осознавая того, плачу. Слезы, горячие, как кипяток, льются из моих глаз ручьем, и я не могу остановиться. Что-то внутри меня болит. Душа.
Затем я поворачиваю голову и вижу Стивена. Окровавленный, он плетется еле-еле, и из его груди торчит осиновый кол. И снова боль, слезы. Мне так больно! Господи…словно в меня вонзили тысячи ножей сразу!
И тут я понимаю, почему так болит душа. Последний из вереницы мертвецов, и далеко не самый малозначимый персонаж в моей жизни – Хэлл Скрим. Он замыкает шествие. Как ни странно, я не вижу на его лице или теле ожогов, от которых он погиб. Напротив – он все так же красив, каким я его запомнила. И он единственный, кто видит меня. Глядя мне прямо в глаза, он улыбается. Нежно, тепло и так любяще, что у меня щемит сердце. Он протягивает руку, и я слышу слова, вылетающие из его прекрасных губ: