Тьма, смотри на меня (сборник)
Шрифт:
Дождь и радужная сфера
Две разные, но очень похожие половины единого целого.
Левая и Правая, как рога Дьявола.
Потерянный в слабом рассвете сон, где Ты, Она и Он доезжаете до длиннейшего моста через реку, а на его поверхности разлито зеркало воды.
Она ныряет первой, с Ним вы за Ней. Вода такая вязкая, будто болотный мёд. И вы плывёте по мосту, как в ощущениях последнего кошмара.
Сначала Она понимает, что не доплыть. Потом и вы уже готовы повернуть.
На середине мостовой
Прозрачная вода: в ней нет течения, подобно вам — недвижима.
По берегам большой реки обычный летний лес. Повернув назад и с трудом доплыв до такого далёкого края моста|начала суши, вы прекрасно помните о том, что эта планета ваша, только ваша, абсолютно постоянно ваша, целиком.
Почему-то именно у Тебя Она спрашивает, почти шутя:
— Как получилось, что мы втроём теперь всегда одни??
Но не получит от Тебя ответа.
Ты лишь мотаешь головой, себя талантливо расписывая в своём незнании нелепыми мазками. Внутри насмешки Её глаз Ты всё же различаешь свою глупость. Зато вот Он готов ответить Ей:
— Радиопассивная+видеоактивная химия химеры, рекомбинация забытой схемы. Теперь ты вспомнила? Теперь ты понимаешь — где мы?
В чьей-то роговой оболочке…
Как на показ перед приговорёнными выстроились цепью. Убийцы-инквизиторы. Безмерной ненавистью к еретикам у каждого глаза зашиты.
В руках по факелу: во мраке жаркой ночи пылают очищения цветы. Неярко, тускло…
— Эти пятеро, — указав на неугодных, он обращается к толпе. — Признались в ереси, продажи души и личной беседе с самим Князем Тьмы на богохульные темы…
— Они всего лишь дети!
— Вовсе нет! Они обманывают вас своим безвинным внешним видом! — Он замотал монашьей головой как одержимый, казалось из толпы, что огнь на факеле забился ярче в злобе. — Внутри они чернее адских впадин! Коль мы их средь себя оставим — то превратят потомков наших в слуг себе и Господину своему.
— Так сжечь их!
Тащат к будущему пепелищу вязанки дров. И шёпот липнет по толпе:
— Из дерева невиданного вида им костерок-то разведут…
Огонь… Уж к пальцам ног; смиряющие рубища нахально манят пламя…
Тот, что с толпою говорил, священник главный, от казни в стороне стоит, не смотрит. Внезапная улыбка — холодный лунный шрам. Насмешливый взгляд Дьявола из черноты его зрачков.
И в тот же миг — пять полыхающих ракет взлетают в небо ночи.
Ещё лишь пару панических воплей из рассыпающейся толпы, как удалившиеся «факелы» игриво превратились в звёзды. Средневековые космические пули…..
— Эти пятеро::. шипящий плевок в костёр колдунов и ведьм.
Макс убирает от тебя «бинокль» Машины Снов. Вы в старом заброшенном подвале. Или это чердак?
— Мы, как они, становимся всё больше похожими на свою смерть, — говорит Макс, простодушно улыбаясь. А тебе бы ещё хоть разок заглянуть в неё, Машину Снов…
Эта странная машина ваша, только ваша, абсолютно постоянно ваша, целиком. Она всегда здесь была и всегда здесь будет.
С помощью скорости тьмы Машина Снов покажет всё самое забытое, что есть в тебе, но чем ты не владеешь.
Успех — Свобода — Красота… Для каждого своё мистическое Счастье.
Всего лишь сон, за который себя в Беспамятство отдать не жалко.
Кривая ухмылочка Макса:
— Не давай свою душу — хоть плоть.
Вы вдвоём в этом грязном подвале, где кто-то когда-то оставил Человечеству суицидальное устройство самообмана.
Пора уходить. Кристина и Мира давно ждут вас.
Последний раз посмотрев на Машину Снов, медленно двигаясь за Максом сквозь пыльную тьму, ты наконец-то понимаешь:
Он прав… Наша смерть похожа на нас.
О2ч3 е н1ь4.
Ночь.
Труп стал совсем дурно попахивать. Невозможно жить, если от тебя постоянно такой аромат. Строго противопоказано.
Он, кстати, сидит между нами. Как вездесущая тьма.
Я — слева. Макс — справа. От трупа. Не слышно ни звука вокруг.
«Плечом к плечу, они сидели насмерть…»
Мертвец смотрит то на меня, то на Макса.
Ты — это он, а он — это я… Кто-то здесь запутался в собственной жизни?
Все мы видим играющие «пиксели» в темноте. Хаотичный цифровой код формирует пространство.
Можно видеть с закрытыми глазами, утверждает Макс. Такая способность мозга называется эфировидением. Макс же именует это «Видеть невидимое».
Я, конечно же, не вижу, кто им сейчас играет. Интересно…
Вне зависимости от точек зренья: ВСЁ — это ЭФИР. Он повсюду и нигде.
В холодильнике, в телевизоре, в телефоне, в мониторах компьютеров, в проёмах тёмных окон, в чужих гробах и книгах, внутриснаружи твоей головы. В прошлом, в будущем, в настоящем.
Э Ф И Р… эфир …ЭфиР…
Мы втроём сидим на диванчике в квартире Макса. Луна деликатно заглядывает внутрь комнаты через приоткрытую балконную дверь. Жёлтая тряпка в роли шторы как обычно слегка откинута.
У Макса (кстати) — «ушки кошки». Это такая причёска.
Макс называет её просто — «сова».
Его тёмные волосы подняты вверх с двух сторон почти на затылке.
Слева и справа от темени. По мне, так это простая растрёпанность.
На нём синие джинсы и чёрная куртка, в карманах которой он словно пытается уместить параллельный мир — столько там всякого хлама.
У Макса сине-карие глаза. А ещё есть татуировка. Красивый чёрный крест во всю грудь, которую сейчас скрывает жёлтая футболка. Напряги зрение, и прочтёшь на ней надпись: «DreamPlayer».