Тьма всех ночей
Шрифт:
Сейчас все находилось на грани равновесия, и Непанте это не нравилось. Груз будущего лег на ее плечи. Она должна была решить — где сражаться: на стороне мужа или на стороне Вартлоккура. И, как чародей и предсказывал, даже любовь не определяла ее суждения. Так много вариантов будущего может пасть с концом грядущей битвы — битвы, которую она поможет выиграть, если выберет Вартлоккура.
Она только сейчас осознала, что Вартлоккур нуждался не просто в сексуальной любви, как она недавно начала верить (хотя, конечно, было много и этого), но — как она подозревала с самого начала — нуждался
Состояние возможного. Противоположная сторона еще выстраивает Силы.
Выбор мужа мог привести к крушению мира, и тогда будут преданы сотни тысяч или миллионы. В ее руках находились судьбы наций — больше, чем когда она была частью имперских снов Вороньего Грая. Этот груз тяжелым камнем ложился на душу. Она подошла к креслу, упала в него, подтянула под себя ноги (короткое платье позволяло это сделать) и в размышлении уперла подбородок в кулак.
Вартлоккур не мог оставаться на месте. Его догнали грехи прошлых лет. Он метался, как тигр в клетке, бросая короткие взгляды то на Непанту, то на колокольчики, желая понять ее лучше и знать больше о том, почему его предупреждающее устройство испортилось. Он должен был помочь Непанте раньше. Теперь ему было некуда бежать. Пришла расплата, а он относился к тем, кто не мог ее избежать.
Сбоку Вартлоккура шепотом позвал Старец:
— Мы можем позволить ей сделать только один выбор. Даже если мы не можем принудить к нему силой. Ты должен на нее как-то повлиять. Она — женщина. Потенциальным подкупом может стать молодость. Омолодись снова. Посмотри, как она реагирует. Брось несколько намеков. У меня наготове все инструменты.
Вартлоккур изучал Непанту. Наконец он кивнул:
— Ты прав. Это не может испортить дела: хуже некуда. Готовь.. — Он повернулся и стал смотреть на свою великую работу, свой вклад в колдовство, свою надежду. На миг он увидел то искусство, что увидела Непанта, красоту. Возможно, скоро все это станет прахом или новым оружием для его врагов.
— Ради того, что приближается ко мне, и того, что, приводя меня в ужас, накроет меня, — прошептал он.
Непанта глянула на него вопросительно, слабо улыбнулась, но при этом не видела его. Он повернулся к Старцу.
— Готов?
Вартлоккур сделал глубокий вдох, пожал плечами и сказал:
— Полагаю — да.
Внимание Непанты было привлечено речитативом новых заклинаний. Она повернулась, когда серебристые серые мошки запеленали Вартлоккура. Не изменив положения, увлеченная, она слушала и смотрела, моментально забыв обо всем. Затем серебряная туча улеглась. И она глубоко вздохнула.
Вартлоккур сделал шаг к ней, вытянув вперед руки. Умоляющий, такой же молодой, каким он был, когда призывал властелина стихийных духов Земли на Ильказар. Исчезли морщины, седые волосы, борода и вздутые голубые вены на руках. Как она и ожидала, он был сильно похож на бин Юсифа, хотя характер не был столь четко выражен в лице. У Гаруна был вид голодного волка.
Она медленно покачала головой, отказываясь верить. Зов, который она ощущала прежде, стал сильнее, чем всегда.
— Могу я увидеть его? Моего мужа?
— Через минуту, — сказал Старец. — Вартлоккур, ты должен что-нибудь съесть. — Он показал на давно забытое блюдо с едой и вино, затем пошел к зеркалу. После заклинания зеркало ожило, но показало только безумнейшую пляску серебристых искр.
— Я лишил их способности смотреть и слышать. Теперь они ослепили меня, — промямлил Вартлоккур с набитым ртом. — Нет, погоди. Вероятно, та моя штука. Да, думаю, это подходит. Интерференция.
— Он будет здесь завтра, — сказала Непанта.
— Да, — ответил Вартлоккур.
— Я не хочу, чтобы он страдал. — Она искала обоснование. По выражению их лиц она видела, что они ожидали этого. — Проклятие! Я люблю его!
— Ух! — хрюкнул Старец. Он надеялся, что ему не придется менять свою линию. — Вартлоккур! То что ты сделал с собой… мог бы ты сделать это же для Непанты? Не можем ли мы наложить первичные заклятия на нее?
Новые и молодые черты Вартлоккура выразили сильное удивление. Он сказал:
— Она никогда не будет моложе, чем сейчас.
— Может, и нет, но это уже достаточно хорошо, не так ли? — Непанта уже зацепилась за его слова, уверенная в их важности, хотя и не все ей было понятно. — Непанта, если бы ты смогла после всего вернуться к своему мужу — после того, как поддержала бы нас сегодня и смогла бы послужить своему предназначению с Вартлоккуром, — ты бы согласилась?
— Я не понимаю.
— Скажи «да»! — закричал Вартлоккур, Я могу сделать так, что ты вернешься к своему теперешнему возрасту в любое время, когда захочешь. Ты сможешь прожить остаток жизни со своим мужем, а затем снова вернуться ко мне. Я смогу подождать еще несколько лет. Скажи, что согласна. Я знаю, что ты хочешь. Так говорят твои глаза. О, Старец дал мне и мед, и соты, когда я думал, что возможно только что-то одно или вообще ничего. — Он страшно взволновался. Потом его лицо пересекла тень неуверенности. — Но ты должна сдаться мне полностью, прямо сейчас. Ты знаешь, что мы должны делать. В противном случае будущего не будет совсем. Ни для кого из нас.
— Я знаю, — ответила она. Ее бремя превратилось в пожирающего дракона. Каждый аргумент казался ей непреодолимо привлекательным и равно отвратительным. Куда бы она ни повернулась, она видела благоприятнейшие возможности получить то, чего так жаждала душа, но все же при любом выборе существовала возможность ужасной боли для других. — И самую жестокую боль я принесу ему. Если он это откроет, это будет так, словно я вонзаю в него раскаленные ножи. Но если я этого не сделаю, он не проживет даже столько, чтобы узнать, как сильно он мог быть ранен. Это ужасно жестоко: ранить, чтобы дать жизнь, и предавать, чтобы спасти.
— Тогда думай о себе как о целителе, — сказал Старец. — Пусти кровь.
Его предложение не помогало. Боль и печаль Непанты стали глубокими словно океан. Сможет ли Насмешник хоть когда-нибудь поверить, что она предавала его из любви к нему? Он возненавидит ее … Но чтобы ненавидеть, он будет жить. Проклятие! Жестокая игра, в которой она была пешкой. Чего она так боялась, воздавая справедливость своему мужу: теперь она должна охотно следовать за Вартлоккуром, чтобы ее Сила могла присоединиться и поддержать его в предстоящей борьбе. Если она откажется… Клыкодред затрясся.