Тьма
Шрифт:
— Не признает, ты знаешь расклады. Главой консилиума обе Марии поставили Бориса, а он против смещения супруги, а у него там уверенное большинство. Сенат обеих Империй не проголосует за отрешение. Верховный Канцлер и Главком Сил формально лояльны Марии, а на самом деле их всё устраивает в таком положении. Даже твой нынешний папаша не согласится, ведь на твоей Луне его тоже всё устраивает.
Бурчу:
— Она такая же моя, как и твоя.
Усмешка.
— Неправда, я там не был даже не разу. Что бы делал океанолог на Луне? Исследовал моря Селены?
— Ну,
— Уел. Ладно, что мы имеем в сухом остатке? Таком же сухом, как и моря Селены? А имеем мы проблему, ибо двое из Трёх Посвященных не имеют реальной юридической власти, только тайные рычаги, а пока ситуация ещё не в нашу пользу. Ждём. Занимайся молодой мамой, дочкой, разбирай завалы в архивах Хранилища, не забудь там пыль вытереть и полы помыть.
* * *
ОСТРОВ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ. ГОСТЕВАЯ КВАРТИРА. 7 февраля 2016 года.
Мы сидели на диване втроем. Я обнимал жену, а жена кормила грудью Катю. Хоть молоко появилось, а то Динка уже переживать начала и пытаться организовать кормилиц для малышки. Диана в итоге дала отбой, а я, втихую, распорядился подбирать варианты. Молоко — это дело такое. Мало ли что случится. К тому же, зачем Дине портить грудь? Она особа публичная, все обсуждают её фигуру.
Смешно. Прямо вот клуб звёзд светской хроники — Ната, Дина, Аня, Эби. Они затмевали собой всех кинозвёзд и персон популярных каналов в миросети. Вместе взятых. В квадрате.
Они не были светскими львицами.
Просто львицами. Хоть Света, хоть Тьмы. Каждой своё.
Светы тут не было. Не повезло болгарской царевне. Что поделать. Кстати сказать, Эби — «мой» прямой потомок, а Светлана — нет. Так что у меня был и свой интерес в этом деле.
Шутка.
Жена подняла голову, оторвавшись от созерцания чмокающей губами дочки.
— Как дела у нас?
Господи Боже, ну почему мне задают один и тот же вопрос, на который я не имею права отвечать правду?! Зачем мне её волновать и портить ей молоко?
Целую Диану в щёку.
— Всё хорошо, радость моя. Люблю вас обеих.
Счастливое:
— И мы тебя очень любим.
Вот и славно.
* * *
ОСТРОВ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ. КЛИНИКА. 8 февраля 2016 года.
Я смотрел на тело под колпаком. Доктора говорят, что прогресс некоторый имеется. Подрагивают пальцы. Веки. Губы. Но, оптимизм очень осторожный.
Что ж, судя по всему, это тело попаданца в моё тело. В то, точнее, которое было моим до февраля 1917 года. Куда делся мальчишка? Дядя Федя предполагает, что он тут. Интересно, что он скажет, если это тело очнётся?
Врачи выражают оптимизм.
А я страшусь этого дня.
Дня, когда может опрокинуться Небо.
Ведь это так просто.
С улицы донеслось:
— Боже, Царя храни.
Сильный Державный,
Царствуй на славу нам…
Шла репетиция празднования 99-й годовщины воцарения Михаила Великого.
Глава 8
Внезапная проверка готовности или Прощеное Воскресенье
* * *
ОСТРОВ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ. ГОСТЕВАЯ КВАРТИРА. 12 февраля 2016 года.
— Ты хочешь стать Императором?
Диана смотрела в пламя камина.
Я покосился на огни включенного браслета. Писать не должны. Можно говорить.
— Нет, солнце, не хочу. Совсем. И в прошлой жизни не хотел и в этой не хочу.
— Что значит «в прошлой»?
Язык мой — враг мой.
— Я имею в виду до нашей свадьбы и после.
Вроде выкрутился.
— Нет, я не хочу стать Императором. Да и очередь на Трон передо мной до самых небес. Просто надо что-то делать. Моя популярность — враг мой. Государыня слаба. Вовка ещё хуже. Остальные… Я не знаю, что мне делать.
* * *
ОСТРОВ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ. ПАРК. 15 февраля 2016 года.
— Миша, зачем вы мне всё время врёте?
Я шел рядом с катящимся креслом. Мы гуляли по парку, и Царица ловко управлялась с пультом, направляя своё движение.
Подъехав к скамейке, Мария вдруг затормозила.
— Миша, сделай доброе дело. Я хочу пересесть на лавочку. Так надоела эта каталка.
— Конечно, моя Госпожа.
Я наклонился, Императрица обхватила мою шею, и я перенёс Её Всевеличие на простую парковую скамейку.
Очень осторожно и в чём-то даже трогательно нежно. Как сестру, коей она мне и приходилась по крови.
Она могла дать знак обслуге, которая бдит в метрах пятидесяти от нас и её бы пересадили, словно пушинку, со всем уважением и почестями. Но, Императрица захотела так.
— Присаживайся, не стой столбом.
Киваю.
— Благодарю, моя Госпожа.
Стоило мне присесть, как на колено Царицы прилетела какая-то птичка и принялась с деловым видом чистить пёрышки. Мария, не шевелясь, любовалась ею. Наконец, птица упорхнула по каким-то своим птичьим делам.
— Так что скажешь?
Я покосился на её Звёздный нож, который в ножнах был закреплен на левом предплечье. Нож — свидетельство того, что врачи, и, в первую очередь муж Борис, считают её вполне адекватной. Ходить не может. Пока во всяком случае. Но, ножом если и порежется, то только чтобы накормить свой клинок кровью.