То, что скрыто
Шрифт:
Больше всего на свете я хочу порадовать Мэддена, особенно после того, что он только что для меня сделал, поэтому я киваю и застенчиво улыбаюсь.
— Хорошо, я останусь, если ты одолжишь мне одежду для сна.
Перекатившись на противоположную сторону кровати, он находит для меня футболку, пока я отыскиваю в устроенном нами беспорядке свои трусики и натягиваю их обратно. Как только я готова ко сну, я жду его указаний, на какой стороне мне спать и что вообще делать. Мэдден сбрасывает джинсы, оставаясь лишь в черных трусах, и я восхищаюсь его абсолютной мужской красотой. Он забирается обратно на кровать и ложиться на левой стороне, откинув для меня простынь, чтобы я подвинулась к нему и легла спиной к его груди. Осторожно,
— Спокойной ночи, сладкая девочка.
— Спокойной ночи, сэр.
Глава восемнадцатая
Better Days ~ The Goo Goo Dolls
Блейк
Будильник на моем телефоне срабатывает ровно в шесть утра, вырывая меня из безмятежного сна. Проснувшись в объятиях Мэддена, я пытаюсь выбраться из них, стараясь при этом его не разбудить. Очевидно, что этой ночью мне не снились кошмары, и я не пыталась во сне наброситься на него или причинить себе вред. К счастью, так продолжается уже третью ночь. Нажимая кнопки на экране телефона пока, наконец, этот долбаный звонок не затыкается, я выскальзываю из постели и направляюсь вниз на кухню, отчаянно нуждаясь в стакане воды, чтобы смочить пересохший рот.
Вдруг, уже почти у подножия лестницы, до меня доносится женский голос, эхом отдающийся по всему первому этажу, а усиливающийся запах жареного бекона проникает мне в ноздри. Я в тревоге замираю, пытаясь разобраться, что происходит. Внимательно прислушавшись, я начинаю яснее понимать, что женщина поет не по-английски. Иностранные слова кажутся зловеще знакомыми, и внезапно я не могу дышать. Я оседаю на ступеньках, и все вокруг погружается во тьму.
— Sorria e aja como voc^e se estivesse feliz (прим.перев. порт. Улыбайся и притворись, что ты счастлива), — сквозь зубы предупредил меня Ис, когда мы позировали для наших свадебных фотографий. — Me beija. Agora (прим.перев. порт. Поцелуй меня. Сейчас же).
Боясь того, что может произойти, если я ослушаюсь, я целовала его перед камерами, нацепив на лицо свою самую фальшивую улыбку, и изо всех сил старалась притворяться счастливой перед нашими семьями и друзьями. Прошло всего пару недель с того кровавого эпизода в Блумингтоне, и с тех пор мы с ним едва сказали друг другу десяток слов. Мы вернулись к нашему обычному распорядку дня: я готовила ему завтрак, он уходил на работу и не возвращался до позднего вечера, и почти каждую ночь он делал с мои телом все, что хотел. Я зарывалась лицом в подушку и рыдала, пока он не заканчивал, а затем отползала от него на кровати как можно дальше и старалась заснуть.
Свадебная церемония прошла так, как и планировалось. Брэндон вел меня по проходу к алтарю, не зная того, что вручает меня в руки дьявола, и все хлопали в ладоши, когда мы сказали «да». На приеме гости представляли собой весьма любопытное сборище, состоящее из моей маленькой семьи и школьных друзей, матери Иса, которая ни с кем не разговаривала, и его отца с его «расширенной» итальянской семьей. Если не брать в расчет мать Иса и человек двадцать, или около того, гостей с моей стороны, это была бы сцена прямо из «Крестного отца».
На следующее утро мы уехали на неделю в свадебное путешествие в Понта дос Ганчос, эксклюзивный курорт, предназначенный только для взрослых, расположенный в Санта-Катерине, Бразилия. Так как мы возвращались на родину его матери, она поехала вместе с нами, чему я втайне была очень рада, надеясь, что она послужит буфером между нами, и при ней Ис не будет проявлять свою жестокость. Но, как только мы приземлились, она сразу же покинула нас, чтобы
Первые пару дней прошли совершенно непримечательно. Само по себе место было впечатляющим: роскошный сад, прекрасные уединенные виллы. Большую часть времени мы проводили лежа на пляже или просто ели и пили в свое удовольствие. Разговоры между нами все еще оставались натянутыми, но Ис старался быть со мной милым, делая мне комплименты по поводу того, как я выгляжу в бикини с трусиками-танга, которое я надела по его настоянию, и, говоря, что женитьба на мне — это самое лучшее, что он когда-либо сделал. Не желая огорчать его из-за страха возможных последствий, я, как могла, старалась быть с ним любезной. И вот на третий день, когда я пошла в бар на пляже, чтобы принести нам обоим выпить, один симпатичный парень, которого я уже несколько раз здесь видела, поздоровался со мной и спросил, хорошо ли я провожу отпуск. Я из вежливости ответила ему, и мы немного поболтали, пока я ждала, когда бармен выполнит мой заказ. Когда я подошла обратно к Ису, расположившемуся на кушетке, то поняла, что что-то произошло, но не могла понять выражение его глаз, так как они были скрыты за солнечными очками.
— Я смотрю, у тебя появился друг, — отрывисто сказал он, забирая бокал у меня из рук.
Садясь рядом на соседнюю кушетку, я нервно ответила:
— Совсем не друг. Он просто поздоровался.
— Ты что, правда, такая долбаная идиотка, Брай? — усмехнулся он. — Да парень просто пускал слюни на твои сиськи и не мог оторвать глаз от твоей задницы, когда ты повернулась к нему спиной.
— Ты сам заставил меня надеть такой откровенный купальник, — возразила я, пытаясь вернуть на место маленькие желтые треугольники, закрывавшие мои груди, — и он не сказал ничего неподобающего, а просто спросил, как мы проводим отпуск.
— Помолчи. Ты здесь для того, чтобы радовать глаз, а не трепаться.
После он встал и пошел на пляж, туда, где уже собралась группа других постояльцев нашего отеля, по большей части женщин. Откинувшись на спинку кушетки, я покачала головой, все еще не в силах смириться с ситуацией, в которой оказалась, и из которой не было выхода. Когда через час он не вернулся, я взглянула туда, куда он отправился, и увидела, как одна женщина, одетая только в трусики-танга стояла прямо перед ним и явно терлась половинками своих ягодиц о его член. Его руки лежали у нее на бедрах, и он шептал ей что-то на ухо. К сожалению, меня совсем не удивляло его поведение, мне было все равно, меня больше волновало, что он заставил меня выглядеть по-идиотски, позволяя какой-то пустоголовой фифе почти трахать себя на глазах у всех. Мне очень хотелось подойти и сказать что-нибудь, но меня вновь остановил страх перед его ответной реакцией. Вместо этого я встала и направилась в бар взять себе еще выпить. Мне нужен был алкоголь, чтобы заглушить свои эмоции.
Вечером того же дня, когда мы переодевались к ужину, Ис зашел в ванную комнату, неся с собой серебристое платье, которое я еще не видела.
— Надень это сегодня вечером и найди своего давешнего друга из бара. Я хочу понаблюдать за тем, как ты его соблазнишь. Делай, что хочешь, но приведи его на нашу виллу, а потом я буду смотреть, как ты его трахаешь, как настоящая шлюха, которой ты на самом деле и являешься.
— Ис, — я открыла рот от удивления, — я не могу этого сделать. Я не буду этого делать. Ты долбаный псих.