Тоби Лолнесс. Глаза Элизы
Шрифт:
Впрочем, Джо Мич не узнал бы и умытого Тоби: Тоби очень изменился. Между тем существо, сидевшее на подножке кресла, узнало его сразу.
На шее у существа был ошейник, поводок был в руках Джо Мича. Мич считал это существо чем-то вроде собачонки и таскал с собой, как таскают брелок. При виде Тоби Лолнесса затравленный взгляд жалкого существа озарился счастьем.
Тоби тоже узнал его сразу — это был Плюм Торнетт, немой племянник Виго Торнетта, который разводил у себя на ферме личинок.
— Мы лесорубы, — сообщил Торфу Джо Мичу.
Похоже,
— Большой Сосед, я… все мы помним, что дровосеков мы не трогаем…
Джо Мич снова что-то проворчал.
— Произошел несчастный случай, — подхватил Шань. — На нас напали, но больше такого не повторится.
Мич потянул поводок и взъерошил волосы Плюма. Пока сообщество дровосеков было вне его досягаемости, но Джо Мич мечтал, как в один прекрасный день нанижет горстку гордецов на огромный вертел. Мысль о шашлыке его забавляла. И ему очень нравилось чувствовать, как под его рукой дрожит от страха бедняга Плюм.
После недолгих переговоров высотников извлекли из котла, и кортеж Джо Мича двинулся дальше, оставив их посреди дороги.
Прежде чем тоже тронуться в путь, дровосеки отыскали лужу и смыли с себя кровь, чтобы не стать приманкой для всех хищников Дерева.
Выжимая одежду, Тоби смотрел вслед удаляющемуся кортежу, но видел перед собой лишь несчастного Плюма. У него в груди клокотал гнев. Когда же придет день мести?
А еще он думал об Элизе.
Помнит ли она о нем? Она так своенравна! Всегда оказывалась не там, где он ожидал. И так независима. Никогда не хотела никому принадлежать. Тоби горько вздохнул. Надеяться на память Элизы все равно что думать, будто бабочка, которую он посадил на цветок много лет назад, до сих пор ждет его на том же месте. Разве такое возможно?..
Нильс снова уехал к Лео Блю на Вершину. Может, именно в эту минуту он говорит с Элизой. Тоби вдруг стало страшно. Что если он больше для нее не существует?
В этот момент Нильс и правда говорил с Элизой.
Но она его не слушала. Она над ним смеялась, предпочитая оставаться в одиночестве и наблюдать за Тенью, которая снова заняла наблюдательный пост на вершине Яйца. Тень — компаньон поинтереснее, чем незваный гость. Ее появление всегда будоражит воображение. А в словах Нильса одни банальности.
Элиза сидела, поглаживая свои ступни. Она давно научилась прятать светящиеся линии, нарисованные на них гусеничными чернилами.
Незадолго до того как расправились с их кошенилями, мама сказала:
— Не думала, что такое может случиться, но…
Прекрасная Иза обняла дочку и посмотрела ей в глаза, они сидели после ужина среди разноцветных ширм на красном матрасе.
— Я никогда не скрывала от тебя, откуда мы пришли и кто мы такие.
Элиза кивнула. Она знала, что они родом с равнины, что мама выросла среди Облезлых. Но это всё. Она понятия не имела, почему они оказались на Дереве…
Элиза наклонила голову. Она никогда ничего не спрашивала у матери и в этот вечер тоже не решалась пуститься в расспросы.
— Понимаешь, Элиза, мир стал для нас опасен.
Иза взяла в руки чашку с коричневым порошком.
— Пыльца сатурнии, ночной бабочки, — пояснила она.
Иза взяла дочь за щиколотку и намазала маленькую ступню содержимым чашки.
Светящаяся чернильная полоска погасла, потом исчезла.
Элиза вздрогнула. Она вдруг почувствовала себя совсем беззащитной.
Иза протянула ей чашку с пыльцой. Девочка взяла ее и стерла светящиеся полоски со ступней матери.
Они обе чувствовали, что совершили очень важный и печальный обряд.
Ступни — священная часть тела у Травяного Племени. Благодаря им люди равнины постоянно ощущают свою связь с землей и называют ноги «стеблем тела», потому что ступни постоянно касаются земли.
Светящиеся полоски стираются в редчайших случаях, в самые страшные и трагические времена.
В ту ночь в своем разноцветном доме Элиза с Изой спали, крепко прижавшись друг к другу. Им казалось, что они слышат вокруг шорох крыльев сатурний, мрачных ночных бабочек. Какие связи оборвали они, если вдруг почувствовали себя такими одинокими?
Пленница Вершины Дерева, Элиза взглянула на свои, теперь самые обыкновенные ступни. Она знала, что, стерев светящиеся полоски, мама спасла ей жизнь.
— Вы слушаете меня?
— Нет, — ответила Элиза.
Нильс Амен стоял перед ней и тяжеловесно описывал достоинства Лео Блю.
— Вы неверно о нем судите, — продолжил он свою речь. — Наше представление о человеке может измениться. Я хорошо знаю Лео…
«Опять все сначала…» — подумала Элиза.
Она давно поняла, зачем пришел Нильс. И решила, что он полный идиот. Она подняла умоляющий взгляд к вершине Яйца, прося Тень избавить ее от невыносимого зануды. Но Тень, по своему обыкновению, оставалась неподвижной.
— Лео Блю совсем не такой, как вы думаете. Лео Блю…
— Я все поняла! Поняла! Поняла! — заорала в ярости Элиза.
Нильс замолк. Он понял, что долгожданный миг настал…
Элиза перевела дыхание. Как Тоби мог дружить с этим тупицей?! Лео Блю, Нильс Амен… Элиза постаралась утешить себя мыслью, что, может, и хорошо, что Тоби далеко и не видит, что сталось с его друзьями.
Это потому, что она подумала о Тоби?.. Какое странное ощущение! Элиза закрыла глаза и поняла, что слушает Нильса Амена, который заговорил вновь.