Тобой я стану
Шрифт:
— Поняла, — сказала Рита. — Пошли…
Все получилось так, как задумано. Чердачная блинная начала работать рано утром. Блины получались ровные, румяные. Самые лучшие во всем парке. Дни летели быстро, Масленица должна была вот-вот закончиться. Рита радовалась, что никто ничего не заметил — ни родители, ни соседи.
Все испортил младший брат Риты, Петруша.
— Блины… хочу бли-инчиков, — канючил он, а мама только отмахивалась.
— Петруша, испеку обязательно. Мы не останемся
— Ты чего ноешь? — Рита щелкнула брата по затылку.
— Потому что вкусно пахнет. Я унюхал. Везде блины, а у нас нет.
Рита повела носом. Да уж, пахнет. Она подняла голову и посмотрела на потолок.
— Хочешь, я тебе куплю? — спросила Рита.
— Я хочу мамины блины, — не отступал Петруша.
Рита поняла, что его надо чем-то отвлечь, иначе будет плохо.
— Хочешь, включу стрелялку? — спросила она, вороша его светлые волосы.
Он сбросил ее руку со своей головы, поднял глаза на Риту, сощурился.
— А потом маме нажалуешься, да?
— С чего ты взял? — возмутилась Рита.
— С тебя, — отрезал Петруша. — Ты уже была ябедой.
Рита поморщилась. Да, брат не сочиняет.
— Я никому ничего не скажу, — Рита крутила головой так энергично, что Петруша ухмыльнулся и сказал:
— Не гони ветер, дует. — Он поморщился. — Блинами. Они подгорели где-то.
— Пойдем, — Рита схватила брата за плечи и потащила в кабинет, где стоял компьютер. На самом деле пахло пригоревшим тестом.
Теперь о Петруше можно не беспокоиться. Он нырнул в игру, все его чувства, в том числе обоняние, отключились. Он весь — азарт.
Но вечером появилась еще одна причина для беспокойства.
— Семья! — подала голос мама из кухни. — Кто видел блинницу в последний раз, признайтесь!
Никто не отозвался. Рита замерла над учебником географии.
— Коля, — спрашивала Светлана Андреевна у мужа, — не забрала ли твоя мама ее с собой?
— Моя мама не крадет вещи, даже если они ей очень нравятся, — пророкотал папа.
— Да я так, на всякий случай. Знаешь, многочисленная домашняя техника становится помехой, а не помощью. Взять пароварку, сколько раз я ею воспользовалась? А ведь нам ее подарили на свадьбу.
— Нам ее подарили не для того, чтобы готовить, а чтобы пар спускать, — пошутил папа.
Мама засмеялась.
— Но мы даже этого не делали с ее помощью.
— Наверное, потому, что у нас есть фритюрница.
— Ага, мы поливали друг друга кипящим маслом, ты это хочешь сказать? — отбила папин шар мама.
Рита заметила, что слушает и улыбается. Ей всегда нравилось, когда родители говорили вот так. Они называли это пикировкой.
— В общем, — заключила мама, — я испеку блины по старинке, на чугунной сковороде. — Она не успела перевернуть блин на другой бок, как раздался звонок в дверь.
На пороге появилась соседка Зинаида Ивановна.
— Светочка, у вас счетчик в порядке? Мой крутится, как бешеный.
Светлана Андреевна вышла на площадку, а сердце Риты, если бы оно не билось, а крутилось как счетчик, обогнало бы все счетчики на Земле.
— Нет, смотрите… как обычно. У нас включен холодильник, компьютер… — перечисляла мама.
— У меня только холодильник и настольная лампа. Но какова скорость! Немедленно звоню мастеру, — заявила соседка.
Рита чувствовала себя, по меньшей мере, пантерой, когда бесшумно выскользнула за дверь. Лаз на чердак был как раз над квартирой соседки. Этот армизонский тип говорит, что учил физику? Что знает, как подключиться к сети? Тогда почему он врезался в линию Зинаиды, а не их!
Сцена вышла бы очень бурной, если бы не опасение — их услышат. Обитатели чердака бежали, но уже без всякого сожаления — Масленица кончилась.
Но бурной сцены не избежала сама Рита. Она произошла у Масловых. Соседка вызвала электрика, тот объяснил, где подключались к ее линии. Началось домашнее расследование, отпираться было глупо, поэтому Рита рассказала все. Когда соседка узнала, что у нее над головой пекли блины, она грозила вызвать милицию. Подумать только, на чердаке пекли блины, а если бы короткое замыкание, а если бы…
В общем, разве могли бы родители оставить Риту с бабушкой и уехать так надолго? Не могли.
Глава 3. Ссылка или эмиграция?
— Рита, — голос мамы звучал немного виновато. На то была причина. Она только что рассказала дочери о решении отправить ее в школу-интернат. — Я буду прилетать к тебе на каникулы.
— Светлана, не обещай невозможное, — предупредил папа. — Ты скорее доберешься до индонезийских островов, чем до Тырнывата среди зимы. Мы будем перезваниваться, переписываться… — Рита фыркнула. — Значит ли этот… гм…звук, что ты не собираешься писать нам письма?
— Пап, я, пожалуй, тормознусь. — У Риты вылетело слово, подхваченное у блинных знакомцев.
— Что ты сделаешь? — Папа с интересом посмотрел на дочь.
— Ну как ты не понимаешь? — подскочил Петруша. — Она говорит, что мы не получим от нее никаких писем.
— Спасибо, сын. Я вижу у тебя задатки хорошей профессии.
— Па-ап, а какой? — Петруша подошел к отцу.
— Ты можешь стать переводчиком.
Рита со стоном откинулась на спинку дивана.