Точка бифуркации
Шрифт:
Чудовищный удар в спину. Небо медленно мелькает перед глазами, чтобы смениться перед лицом твердой землей. Броня пробита, позвоночник и часть внутренних органов приказали долго жить.
Граната из внутреннего кармана куртки ложится
Мощная лапища резко перехватывает руку оперативника, не давая ей разжаться. Улыбка на губах успевшего штурмовика. Улыбка на окровавленных губах оперативника. Кто сказал, что можно только так? Ладонь с чудовищной силой сжала зажатый в пальцах ребристый стальной шарик…
Далеко за городом, в тихом спальном районе небольшого городка, приютившегося рядом с крупным мегаполисом, вздрогнул и проснулся мальчик, со светлыми, почти белыми волосами. Он подскочил на кровати, насторожено осматриваясь по сторонам.
— Мам… ты слышала?
— Что сынок? — спросила женщина, сидящая у окна рядом с кроватью.
— На улице что-то хлопнуло… Громко так. Это петарды?
— Успокойся милый, — она слегка наклонилась вперед и погладила по голове, встревожено глядящего на нее ребенка, — никто ничего не хлопал. На улице все тихо. Все давно уже спят.
— Но я же слышал! Громко так…
— Тебе просто приснилось. Ложись, — женщина аккуратно поправила одеяло и помогла ему облокотиться на подушку, рядом с тихонько посапывающей во сне сестрой.
На некоторое время в комнате снова наступила тишина, перемежаемая лишь легким шелестом деревьев за окном, да негромким гулом редких машин, проезжающих по удаленной от спального района дороге. Свет, льющийся с улицы, освещал только руки, задумчиво перебирающие в пальцах блестящий новеньким теснением паспорт и красивый халат, облегающий хрупкую фигурку. Все прочее — терялось в темноте.
— Мам?
— Да, сынок?
— А папа скоро вернется?
— Скоро, милый, скоро… Ты же знаешь, у него часто бывают командировки.
— Знаю, — шмыгнув носом, он натянул одеяло под самый подбородок, — просто… он никогда еще не уезжал так надолго. Я скучаю по нему…
— Спи, сынок. Все будет хорошо.
Помолчав, мальчик вздохнул, зная, как родители не любят повторять по нескольку раз одно и то же, и закрыл глаза. А через несколько минут, комнату наполнило еще одно тихое, мерное дыхание.
— Он вернется, — тихонько, словно пытаясь убедить в этом саму себя, повторила она и повернулась к стоящему сбоку от нее серванту. Из зеркала на нее смотрело чужое, совершенно незнакомое ей женское лицо…