Шрифт:
Пролог
Так часто бывает – какая-нибудь мелочь, пустяк, вроде бы не стоящий внимания, становится причиной событий гигантского масштаба. Вот и банальная ошибка синоптиков породила жестокую драму, растянувшуюся на несколько кровавых месяцев.
В Междуреченский заказник, официально именуемый национальным парком, прикатили гости. Хотя, строго говоря, гость был один – глава районной администрации Алексей Алексеевич Ремезов. Остальные, выражаясь протокольным языком, являлись свитой, а если сказать честнее и проще – обыкновенными холуями.
Междуреченский заказник, раскинувшийся на шестьсот квадратных километров, простирался от верхних болот до самых предгорий Урала. Места здесь были
Алексей Алексеевич Ремезов уже четвертый год руководил районом. До этого он занимался каким-то бизнесом, сумел заработать хорошие деньги, которые во многом предопределили его победу на выборах. Порастряс он тогда свою мошну изрядно, но злые языки утверждали, что за годы правления он с лихвой компенсировал затраты. Может, и была в этих слухах доля истины, однако следует признать – с новым хозяином люди хуже жить не стали. Лучше, впрочем, тоже.
Алексею Алексеевичу еще не было сорока, но он рано облысел и располнел, хотя пытался скрыть последнее безупречно сшитыми костюмами. Впрочем, дальнейшее развитие событий предопределила не внешность Ремезова, а его дрянной характер." Алексей Алексеевич был воинствующим лизоблюдом. При личных встречах он мелким бесом вился вокруг губернатора, стремясь предугадать и немедленно исполнить его желания, и соответственно подчиненные Ремезова обязаны были выполнять самые вздорные капризы Алексея Алексеевича. При этом он корчил из себя либерала, готового в любой момент снизойти до общения на равных с последним забулдыгой, не забывая после этого тщательно вымыть руки мылом.
С Ремезовым приехали еще два человека, молчаливые, незаметные личности и при этом замечательные стрелки. Ремезов был не дурак, он хорошо понимал: на охоте случается всякое, и, если на тебя бросился матерый секач-подранок, рядом должны страховать надежные люди. Тем более что сам Ремезов стрелял, мягко говоря, плохо.
Честная компания прикатила к охотничьему домику вечером. Их ждали. Скрипнула дверь, на крыльцо вышли егерь – мужчина лет пятидесяти и молодой человек – его сын. Оба высокие, широкоплечие, ладно скроенные. На их фоне обрюзгший Ремезов выглядел эдаким дефектом производства матери-природы, бракованным экземпляром рода человеческого, однако именно ему принадлежала власть в этих местах.
– Здорово, мужики! Ну что, хозяин тайги, кому мы на этот раз рога поотшибаем? – обратился он к егерю.
– Боюсь загадывать, не нравится мне погода, – ответил тот. – Снег местами совсем подтаял.
– Да, тепловато для середины марта, но синоптики обещали на выходные похолоднее. Значит, ночью должен мороз ударить. Смотри, какое небо ясное!
Тем временем попутчики главы района вынесли из джипа сумки и зачехленное оружие. Они делали все молча, не задавая вопросов, так как приезжали сюда уже который год подряд.
– Прошу в дом, – сказал егерь, открывая перед Ремезовым дверь.
В большой комнате стоял пустой стол. Это была еще одна устоявшаяся традиция. В первый день стол накрывали гости, компания угощалась городскими деликатесами, а уж после охоты утоляли разгоревшийся на свежем воздухе аппетит дичью, запивая ее чистейшей самогонкой, настоянной на душистых травах и ягодах. В городской жизни Ремезов употреблял спиртные по необходимости, но в заказнике оттягивался на полную катушку.
– В городе от водки не пьянеешь, а дуреешь, и голова наутро гудит, как царь-колокол. Только здесь, на чистом воздухе, ловишь от спиртного настоящий кайф, причем без всякого похмелья, – говаривал он.
Пока накрывался стол, Ремезов сверлил взглядом роскошную шкуру рыси. Огромный самец весом в два пуда повадился резать деревенскую живность – коз, овец, что для рыси крайне нетипично. Пошли разговоры, что лесной кот может когда-нибудь наброситься и на человека. Пришлось егерю выследить и убить хищника. Шкура стала предметом зависти Ремезова, ведь она была куда больше той, что украшала квартиру главы района. Но туповатый егерь не улавливал намеков, а попросить прямо Алексею Алексеевичу гордость не позволяла. В последнее время он ощущал глухую неприязнь к егерю и искренне сожалел о том, что его некем заменить в заказнике.
Хорошо выпив и плотно закусив, мужчины разошлись по кроватям. На свежем воздухе приезжие спали крепко; их не разбудили даже капли внезапно разыгравшегося дождя, барабанным боем стучавшие по крышам. Сын егеря поднял их, как только начало светать. Сам егерь ушел в лес еще затемно.
Ремезов, сладко потягиваясь, вышел на крыльцо, и тут его хорошее настроение как ветром сдуло. Тем самым ветром, который отогнал тучи и принес с собой влажный южный воздух. Температура резко подскочила, кругом стоял такой густой туман, что казалось, его можно брать руками и лепить из него разные фигурки. В такую погоду еще можно было идти на зверя с рогатиной, но чтобы с ружьем – нечего даже и мечтать.
– Облом, – констатировал Ремезов и, вернувшись в дом, ехидно поинтересовался у сына егеря:
– Слышь, Антоша, чего это твоего батю в лес понесло?
– Туман когда-нибудь рассеется, вот он и решил проверить, на месте ли стадо кабанов, которое он для вас присмотрел, – ответил тот.
– Пусть идут куда хотят, все равно по следам найдем, лишь бы развиднелось, – брякнул глава района и тут же осекся, поняв, что сморозил глупость.
В хозяйстве заказника имелось двое аэросаней специально для сиятельных охотников, но в такую погоду даже катер на воздушной подушке не поможет.
Через час вернулся егерь, принеся, как водится, две новости – хорошую и плохую.
– К обеду туман растает, но кабаны поворачивают на восток. Тяжко будет по такой распутице за ними гоняться.
– Далеко стадо? – заинтересованно спросил Ремезов.
– Километра три, но, если сорвутся с места, уйдут на все десять.
Гости тоскливо переглянулись. Шлепать на своих двоих в такую даль по раскисшему бездорожью не было ни малейшего желания. Особенно затосковал Ремезов. Он привык получать удовольствия с доставкой, не прикладывая особых усилий. Завтрак прошел в тягостном молчании, хотя гости для поднятия настроения распили бутылку виски. Егерь с Антоном от спиртного отказались, заявив, что не пьют на работе. Перекусив, они ушли в лес, надеясь развернуть стадо в нужном направлении. Маясь от безделья, гости затеяли игру в карты, не забывая регулярно прикладываться к бутылке. К тому времени, как Антон вышел из лесу, Ремезов уже достиг той кондиции, когда у рядового человека отказывают все сдерживающие центры. А что уж говорить про избалованное начальство!