Точка Омега
Шрифт:
На Стрезера и доктора надвигался Джон Хэммонд, устремив на них вопрошающий взгляд. Глоуджу оставалось лишь надеяться, что специальный помощник вошел в помещение после выстрела и посему не заметил его.
– Что здесь происходит, доктор Глоудж?
– спросил Хэммонд естественным для него властным тоном.
– Доктор!
– изумленно воскликнул Вэнс.
– Этот молодой человек, видимо, полагает, что я его чем-то ударил, ответил Глоудж, стараясь придать своему голосу оттенок удивления и возмущения.
– Разумеется, ничего подобного я не делал.
Нахмурившись, он посмотрел на Стрезера. Тот в явном замешательстве переводил взгляд с одного на другого. Присутствие Джона Хэммонда и титул Глоуджа смущали его, но не погасили негодования.
– И все-таки меня чем-то ударили по спине, - насупившись, произнес он.
– Во всяком случае, у меня сложилось такое впечатление. А когда я обернулся, то он стоял рядом. Я, понятно, подумал, что это сделал он.
– Именно в этот момент я как раз намеревался вас обойти, - поправил Стрезера доктор Глоудж.
– Но остановился, услышав, как вы вскрикнули.
– Он передернул плечами и, улыбнувшись, продолжал: - Это все, что я сделал, старина! Ну скажите, с какой стати я буду вас ударять?
– Должно быть, я ошибся, - нехотя буркнул Стрезер.
– В таком случае будем считать происшествие простым недоразумением и кончим на этом, - поспешил добавить Глоудж. Он протянул руку Вэнсу, которую тот пожал без всякого энтузиазма, взглянув при этом на Хэммонда. Поскольку специальный ассистент молчал, то Вэнс с явным облегчением повернулся, поднял один из ящиков, лежавших на тачке, и исчез в подсобке.
– Доктор, я как раз шел к вам, - обратился Хэммонд к Глоуджу, - чтобы обсудить проект "Омега". Это займет всего несколько минут. Надеюсь, вы направляетесь к себе?
– Конечно, - поспешил заверить его Глоудж, пристраиваясь за ним. Его все время терзала мысль: "Видел ли что-нибудь Хэммонд?" Однако лицо его спутника было непроницаемым.
Через несколько минут Глоудж сидел за своим столом, повернувшись лицом к Хэммонду, и испытывал неприятное волнение, знакомое преступникам, предстающим перед судом. Он никак не мог понять, почему всегда при контакте с этим дьявольским человеком он чувствовал себя мальчишкой.
Начало разговора тем не менее было спокойным.
– Доктор! Наш разговор носит строго доверительный характер, - заметил Хэммонд.
– Я пока не представляю ни Алекса Слоуна, ни тем более Совет управляющих. Так что вы вольны пойти на него или нет. В случае вашего согласия мы могли бы поговорить с полной откровенностью.
– Разве поступили жалобы в отношении моих работ?
– осведомился Глоудж.
Хэммонд кивнул:
– Вы не можете не знать этого, доктор. Уже трижды в течение двух месяцев вас просили представить доклад относительно проекта "Омега", причем изложить все подробно и конкретно.
Глоудж с неудовольствием подумал, что придется дать кое-какие уточнения.
– Мое нежелание приводить подробности объясняется строго научными соображениями, - сказал он, стараясь
– Эксперименты дали результаты, но их истинное значение я понял совсем недавно.
– Преобладает мнение, что ваш проект терпит крах, - твердо заявил Хэммонд.
– Обвинения, достойные лишь презрения, - сухо возразил Глоудж.
Хэммонд пристально вглядывался в него.
– Против вас лично не было выдвинуто обвинений. Пока не было... Именно поэтому я пришел поговорить с вами неофициально. Вы прекрасно знаете, что вот уже пять месяцев, как от вас не поступило ни одного сообщения об успешном ходе экспериментов.
– Было немало ошибок, господин Хэммонд. В ограниченных рамках нынешней фазы исследований именно этого и следовало ожидать.
– Ограниченных в каком смысле?
– В том, что опыты ведутся только с самыми примитивными и наименее сложными видами животных.
– Но ведь вы сами ввели проект в эти рамки, - вкрадчиво заметил Хэммонд.
– Да, это так, - признал Глоудж.
– Выводы, к которым я пришел, работая с низшими видами животных, никакого интереса не представляют. А тот факт, что эксперименты почти неизменно заканчивались негативными результатами, в том смысле, что достигнутые этими подопытными животными эволюционные формы в целом оказались нежизнеспособными, ни о чем не говорит.
– В целом...
– подхватил Хэммонд.
– Таким образом, вы хотите сказать, что не все особи погибали быстро.
Глоудж прикусил язык. Он абсолютно не собирался признавать это уже в самом начале разговора.
– Значительный процент подопытных перенес первую инъекцию, - нехотя выдавил он из себя.
– А как обстоит дело со второй?
Глоудж заколебался. Однако отступать уже было трудно.
– На этом уровне процент выживших очень резко падает. Точных цифр я не помню.
– А что происходило после третьего ввода сыворотки?
Теперь уже умолчать было совершенно невозможно.
– На сегодняшний день третью инъекцию перенесли три подопытных животных. Все они относятся к одному и тому же виду "КРИПТОБРАНКУС".
– "МЕНОПОМА" - прошептал Хэммонд.
– Хорошо! Но ведь это довольно крупная саламандра. Согласно вашей теории в результате третьей инъекции подопытное животное должно продвинуться в своем эволюционном развитии до того уровня, которого в нормальных условиях оно достигло бы через пятьсот тысяч лет. Не означает ли сказанное вами, что в указанных трех случаях вы добились этого?
– "КРИПТОБРАНКУСЫ" вполне официально считаются видом животных, эволюция которого практически закончилась. Но я бы сказал, что мы добились намного большего.
– И какие же изменения можно было у них заметить?
По мере того как Глоудж, каплю за каплей, раскрывал результаты своих исследований, в нем росла внутренняя напряженность. Он пытался все время определить тот момент, когда можно было бы избежать ответа на дальнейшие расспросы. Именно сейчас он, как ему представлялось, наступил.