Точка отсчета
Шрифт:
– Что, со авторство тебя не устраивает?
– Пока воздержусь. До получения заключения экспертов. И если честно, то должен признаться: что-то не совсем укладывается в моем сознании факт взлома сейфа из-за шестисот рублей. Ведь на кассу же шел взломщик, и ошибся в сумме. Странно все это.
– Разве только это странно?- усмехнулся Соснин.
– Значит, так,- повторил Гулям.- Ты идешь с нами на целый день, мы выполняем все, ты понял, все твои желания, а вечером возвращаешься домой. Но при одном условии: ты никогда и никому не расскажешь, где был и с кем.
– Я
Илья спешил, он беспокоился, что у него останется мало времени для выполнения всех желании, а их накопилось немало. Он зажмурил глаза и попытался представить процесс исполнения желании, но от волнения у него пропала фантазия.
– Сейчас я переведу тебя через дорогу, сядешь на трамваи, а мы с Диком тебя догоним. Понял?
Илюша кивнул и снова потянул Гуляма за рукав. Посадив малыша в трамваи, Гулям спрыгнул с подножки, помахал рукой уезжавшему Илье и оглянулся: из подъезда выходил Дик. Через минуту они сели в такси, обогнали трамваи. Илья сидел у окна и беспокойно крутил головой. Ребята проехали еще одну остановку и вышли из машины. Дик небрежно кинул на сиденье смятую трешку, водитель полез в карман за сдачей.
– Не надо, шеф, оставь детям на леденцы. Дик захлопнул дверь, и они не спеша направились к подходившему трамваю. Илья увидел их в окно, радостно замахал обеими руками… В детском мире Илюше купили игру «Хоккей», и теперь он шел в обнимку с громадной коробкой и ни за что не хотел отдавать ее Гуляму: не хватало уверенности, что ему вернут коробку.
– Гулям, а, Гулям, с кем это ты поздоровался?- спросил Илья.
– Это один мои знакомый, дядя Петя. Да, впрочем, ты его должен знать.
– Я его не знаю…
– Вздор. Ты ведь знаешь Клавдию Николаевну из шестого подъезда?
Но ведь он не Клавдия Николаевна, он - мужчина,- осторожно, чтобы не раздражать благодетеля, возразил мальчик.
– Разве я сказал, что он Клавдия Николаевна? Я тебя только спросил, знаешь ли ты ее?
Я ее знаю. А ее мужа, дядю Колю, ты ведь тоже знаешь? Илюша кивнул.
– Так вот. Дядя Петя - первый ее муж, еще до дяди Коли. Усек?
– Усек. А кто будет у нее после дяди Коли?
– Это не ребенок, а какое-то исчадие,- засмеялся Дик.- Пошли пообедаем. Они зашли в кафе, сели за свободный столик.
– Ты что любишь?- спросил Дик у малыша.- Борщ, котлеты с макаронами хочешь?
– Он хочет пирожные,- отгадал Гулям.
– Пусть ест, что хочет. Мясо будешь?
Илья смутился, опустил голову, потом прошептал:
– Я жалею животных и не ем кровожадного мяса.
– И давно ты записался в вегетарианцы?- улыбнулся Гулям.
– Давно. Три дня.
– Послушай, Илья, ты любишь своих родителе^?- уплетая борщ, поинтересовался Дик.
– Люблю. Только они часто валят с большой головы на здоровую,- ответил малыш и протянул руку к пирожным.
Ребята засмеялись. Потом Гулям пошел звонить по телефону, через несколько минут он вернулся.
– Можно ехать домой. Затопили. Ты все помнишь, Илюха?
Возвращались с соблюдением предосторожностей: Илью снова посадили в трамваи, сами поехали по одному - Дик на машине, Гулям на автобусе.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Пока заведующая канцелярией!
«Все ясно,- решил Николай,- институт ведь химического профиля, видимо, для каких-то целей там используется термитный порошок. Если выяснить, в чьем ведении он находится, то это прямая дорога к исполнителю. А если?… Вопросы в сторону, надо немедленно ехать в институт…»
Термитный порошок имелся только в лаборатории, руководимой Алехиным. Его получили около года назад для проведения некоторых работ, которые выполнял младший научный сотрудник Заботин. Опыты почему-то не пошли, а порошок так и остался в лаборатории.
– Собственно, доступ к нему имел практически любой из четырех сотрудников лаборатории, - рассказывал Николай Туйчиеву о своем посещении института.
– Однако о его наличии знали лишь Алехин и Заботин.
– А другие?
– Не имели о нем даже малейшего представления. Впрочем, тут нет ничего странного. Работал же с ним только Заботин. Ну, а Алехин знал о его существовании как руководитель лаборатории. Так сказать, по должности.
– Значит, Алехин или Заботин?
– В том-то и дело, что ни тот ни другой.
– Почему же?
– Зачем, нет, ты скажи, зачем им это?- Николай вскочил со стула и возбужденно зашагал по кабинету.- Алехин солидный человек, кандидат наук… Нет, нет. Он не может пойти на такое. Подумаешь, богатство - шестьсот рублей.
– Хорошо. А Заботин?
– Что Заботин? Интеллигентный мальчик. Даже слишком. Заботин - «медвежатник»,-рассмеялся Соснин.- Держите меня.- Он упал в кресло.
– И все же сейф взломан таким же термитным порошком, которым пользовался Заботин. Кстати, ты не попытался установить, нет ли недостачи этого порошка.
– Попытался, но учет у них, доложу я вам… Ничего не поймешь. Я отобрал образцы. Надо назначить химическую экспертизу - этим ли порошком взломан сейф.
– Туйчиев согласно кивнул.
– И еще, знаешь,- Николай помолчал,- Заботин, конечно, весьма интеллигентен, но чем-то очень запуган.- Он снова помолчал, вспоминая свой разговор с Заботиным -у него в глазах страх.
– Страх, говоришь?- переспросил Туйчиев и, не ожидая ответа, продолжил:- Что ж здесь удивительного: термитным порошком пользовался только он, а надлежащего учета его нет, вот и страшно.
– Так-то оно так,- задумчиво произнес Николай.
– А что не так? Скажи, что его могло интересовать в сейфе Сытиной? Наверняка не деньги.
Вот в этом вся загвоздка. Сей ф взломан, похищены деньги. Сделано это внутри института кем-то своим, но никто, убежден, никто из-за такой суммы на подобное преступление из числа сотрудников не пойдет. Да и вообще вряд ли кто пойдет на это.
– Ладно, подождем выводы науки…
– А я полагаю, что упрощать можно до определенного предела. Любая доведенная до крайности истина превращается в абсурд. Если мы создадим в результате наших усилии систему управления реакцией, с которой может работать и дурак, то только он и будет пользоваться ею, это вы можете понять?- Алехин бросил в сердцах телефонную трубку, отчего аппарат жалобно звякнул…