Точка перехода
Шрифт:
– И что потом?
– А потом он так ме-э-эдленно повернулся к ним и… – тут Миша сделал драматическую паузу, – рассмеялся! Ты прикинь? Они ему всякое фа-фа-ля-ля, понты гонят, а он им просто заржал в лицо.
– А они?
– А чего они? – Миша эдак небрежно-покровительственно развел руками. – Утерлись! Сами же мне все уши по дороге прожужжали, насколько этот тип крут и как он может чуть не всю Вселенную на уши поставить одной левой. Так что куда им там было дергаться.
– То есть они просто так постояли и ушли?
– Ну да. Тип-то поржал, да и снова отвернулся. Ну,
– И что, Седой тебе на обратном пути ничего не рассказывал?
– Не-а. Я начал было его пытать, но он только буркнул, типа, отстань, не до тебя сейчас, ну я и заткнулся. – Михаил снова бросил в рот горсть орешков. – Так до аэродрома и добрались. Без приключений. Хотя уже здесь, когда мы обратно в Королев ехали, он про тебя заговорил.
– Что? – Черный подобрался. Он давно мечтал лично встретиться с Седым, пообщаться с ним, установить, так сказать, непосредственный контакт. Но все как-то не складывалось. Тем более что, как он понял из беглого анализа встреч Миши с Седым, все они получались только когда сам Седой этого хотел. А если нет, то Мишке не помогало даже то, что они соседи. Ну никак не получалось пересечься. Зато, если Седому было нужно, Михаил сразу же оказывался тут как тут. Просто по волшебству.
– Ты как, не согласен принять их требования?
Черный минуту помолчал. Он очень долго думал, не совершил ли ошибку, отказавшись в первый раз. Но с другой стороны, вполне возможно, он тогда бы и не узнал ничего из того, что знал теперь. Ведь и тогда про Седого Михаил вспомнил только после того, как он, Черный, отказался принять их предложение. Так что если бы принял, вполне себе могло случиться, что ему никто ничего бы не стал рассказывать. Съездили бы, забрали артефакт и – адью!.. А что? Никакого обмана. Они ему помогли? Ну да. А что артефакт пришлось бы отдать – так он сам на все подписался. И никому не надо открывать своего инкогнито. Вот только как теперь-то быть?
– Знаешь, для того чтобы принять окончательное решение, мне нужно самому обсудить это с Седым.
Миша кивнул.
– Ну да, он так и сказал. И велел передать тебе, что готов встретиться. – И Михаил сообщил время и место встречи. – И еще он насчет твоей тетради говорил. Сказал, что, мол, скоро она изменится. Помнишь, он уже говорил, что в тетради содержится информация о достаточно могущественном артефакте. Так вот, поскольку тетрадь с ним связана – она уже и не совсем тетрадь. А как бы конец ниточки, поводок, ведущий к артефакту. То есть нечто находящееся с ним в связке. И этот артефакт на нее воздействует. Так что, когда ему настанет время проявиться в этом мире, тетрадь тоже изменится. – Он замолчал.
Черный некоторое время переваривал услышанное, но потом решил пока отодвинуть все это в сторону. Сейчас он слишком взволнован, чтобы думать на эту тему. Все равно толку не будет.
– Слушай, а что там с яйцеголовыми? Седой не говорил?
Миша помрачнел.
– Говорил. Они уже на орбите. Вернее даже часть уже высадилась. Передовой отряд. Готовят свое появление. Но основные силы пока на орбите. Там огромные корабли. Некоторые больше, чем сама Земля.
Черный невольно задрал голову вверх. В темнеющем небе не было никаких кораблей.
– А их и не видно, – пояснил Миша. – Седой мне объяснял, но я не слишком понял. Что-то типа искривленного пространства.
– А гравитация? – не поверил Черный. – Если недалеко от Земли ошиваются такие огромные дуры, у нас тут приливы должны быть – пол-Земли бы уже смыло!
– Седой говорит, что искривление пространства все компенсирует. На самом деле есть и другие способы, и у Клэреот в том числе. Так что даже когда эти корабли проявятся, никаких приливов не будет. Но пока все компенсируется искривленным пространством. Он говорил, что это довольно простая вещь, и наши ученые находятся практически на пороге открытия этого эффекта.
Они помолчали, а потом Михаил продолжил:
– А все остальные эвакуируются.
– Кто остальные? – не понял Черный.
– Ну, иные. И Создатели тоже. Их главная база, оказывается, где-то в Средиземноморье. То ли в Египте, то ли в этой, как его… – он наморщил лоб, – вспомнил, Месопотамии. Где это, не знаешь?
Черный неопределенно пожал плечами и спросил:
– А почему они закрывают эксперимент, Седой не сказал?
– Да говорил как-то мельком, – вздохнул Миша. – Вроде бы все у них наперекосяк пошло. Мы у них, с одной стороны, какими-то неожиданными получились, так что им пришлось какие-то наши способности закрывать, чтобы сами себе не навредили, что ли?.. А с другой, почему-то мы тут сами воспроизводиться начали. Причем в таких масштабах, что Создатели и не ожидали. Я там до конца не понял, но вроде как большинство из людей, кто сейчас живет, и не совсем люди. То есть просто некая живая масса, ничем не напоминающая то, что сотворили Создатели. Как бы сама по себе образовалась… – И он снова захрустел орешками.
– А знаешь, – оживился Михаил спустя некоторое время, возвращаясь к уже обсужденной теме, – я вот думаю, что у них такая оторопь от встречи с этим берсеркером, потому что они вообще даже не ожидали, что он перед ними объявится в виде человека. Нет, ну финиш просто!.. У них та-а-акие рожи были! Такая круть, и тут – на тебе. Объявляется невесть где, на какой-то там, по их мнению, совсем заштатной планетке, да еще и в таком виде! – И Михаил довольно засмеялся.
Черный вздохнул. Все-таки иногда Миша доставал его своей простотой. Может быть, после того, как он сам установит контакт с Седым… или с кем они там захотят, ему придется поменьше общаться с приятелем?
– Ладно, я пошел. Ты когда теперь в институте появишься?
Михаил пожал плечами.
– В среду, наверное. У меня еще один зачет не сдан. А потом уж в сентябре… ну, если до того момента ничего не произойдет.
Следующие несколько дней Черный ходил как во сне. Близился момент, когда он наконец должен был встретиться с Седым. Ничего больше не занимало его мысли. Поэтому, когда однажды вечером в его дверь позвонили, он даже немного удивился. Ну что может произойти в его жизни, если назначенная дата еще не наступила…