Точка покоя
Шрифт:
— Где мои парни? Зачем меня вывезли в этот лес?
— Я не знаю, — отозвался Толик.
— Иди вперед. Веди меня к тому, кто знает. Если что не так — стреляю.
Человек толкнул Толика в направлении выхода из лощины и пошел за ним следом.
«Пристрелит. Как пить дать пристрелит». — Лоб Толика покрылся испариной.
— Меня так просто не возьмешь. Пять лет в Иностранном легионе — это вам не курам на смех, — бормотал себе под нос латиноамериканец. — Эй вы там, мы выходим! Ваш человек у меня на прицеле!
Толику
Они вышли из лощины, полевые стражники ощетинились копьями, их стрелки вскинули арбалеты.
— Где ваши знаменитые «Калашниковы»? Вы решили поменять их на рогатки?
— Говорю вам, здесь нет русских, нет англичан или испанцев. Нет никаких автоматов, — в очередной раз попытался объяснить Толик.
— А это тогда что? — Бывший легионер помахал стволом своего оружия. — Главного сюда, или я начну стрелять!
Чуть в стороне префектор устанавливал на подставку мушкет, его фитиль уже дымился. Толик вдруг осознал, что этого человека не выпустят отсюда. Не выпустят ни при каких обстоятельствах. А ведь он действительно может начать стрелять, десятки людей могут поплатиться жизнью. И он, Толик, в том числе.
— Всем положить оружие! — крикнул автоматчик. — Положить, или я стреляю!
Префектор отдал команду, и полевые стражники сделали шаг вперед. Латиноамериканец вскинул автомат и, прикрываясь Толиком как щитом, дал короткую очередь.
Один из стражников упал, раненный в плечо. Глухо ухнул мушкет, Толика отбросило в сторону. Он подумал было, что умирает, но оказалось, причиной его падения была не пуля. Точнее, пуля имела к этому лишь косвенное отношение. Выстрел был метким. С пятидесяти шагов префектор попал в бок автоматчику. Тот, падая, потащил за собой и Анатолия.
Мушкет — это далеко не снайперская винтовка. Нужна немалая сноровка, чтобы стрелять из него с такой точностью. Толик бы не взялся.
Стоявшие ближе арбалетчики подскочили и подняли его на ноги. Толик оглядывался по сторонам, до сих пор сомневаясь в том, что остался жив.
— Вы живы, господин Анатолий? — спросил подошедший Флоти.
Если в физическом плане Толик пришел в себя, то внутри у него все смешалось в непонятную кашу. Он хотел спасти попавшего сюда человека, а в результате его самого пришлось спасать от этого человека. Нет сомнения, что он пристрелил бы Толика без всяких колебаний. Вот уж действительно, как ни печально это сознавать, у префекторов не было другого выбора. Они не могли отпустить латиноамериканца, им просто некуда было его отпускать.
— Скорее жив, — отозвался Толик. — Этот человек никого не хотел слушать.
— Я сожалею, что так получилось.
— Вы-то здесь при чем?
— Я надеюсь, вы оставили мысль лично поговорить с объектом?
— Нет. — Толик упрямо покачал головой. — Думаю, то, что произошло сегодня, — досадная случайность.
— Как
Обратная дорога прошла без такой спешки. Снова началось ожидание. Следующий случай несанкционированного проникновения был отмечен слишком далеко к северу, людей из отделения младшего префектора Флоти не привлекали. Зато случай пробоя, который последовал за этим, произошел буквально неподалеку.
Облава, как обычно, окружила объект, стрелки расступились, пропуская Толика вперед. Он сделал шаг и отпрянул. Перед ним было что-то невообразимое, лишь отдаленно похожее на человека. Вот уж действительно — чудовище. Что-то среднее между человеком и лягушкой. Существо издало резкие квакающие звуки и вытянуло голову. Толик попятился. Здесь ему точно не с кем было разговаривать.
— В чем дело, господин Анатолий? — поинтересовался один из сэнсов. — Вы не будете с ним говорить?
— Это какое-то чудовище.
— Ну да. Но в прошлый раз это вас не остановило.
— В прошлый раз это был человек.
— Ах да, все время забываю, что вы не можете чувствовать сущность объекта. Представляю, как это искажает ваше представление о мире.
— Вы думаете? — усомнился Толик.
— Еще бы. Вы только что сказали, что если бы это существо выглядело по-другому, то вы попытались бы с ним поговорить. Для вас суть живого существа — это его облик. Для нас, сэнсов, облик имеет далеко не решающее значение. Что есть облик? Все равно что плащ. Если я скину этот плащ и надену другой, неужели я буду уже не я?
— Если вы скинете это плащ и наденете другой, то тогда уже не будете работником префектуры.
— Для вас это имеет решающее значение?
— Нет. Но согласитесь, отношение к вам изменится.
— Это-то и печально. Люди не могут видеть суть человека, вместо этого они предпочитают полагаться на внешние факторы.
— Но там не человек, — сказал Толик. — Кроме того, я не знаю языка, на котором разговаривает это существо. Я вообще не уверен, что оно разумно.
— Не могу утверждать это определенно, я чувствую лишь эмоции, которое оно излучает. Недобрые эмоции. Вы правильно сделали, что не стали подходить к нему близко.
Толик бросил на сэнса укоризненный взгляд.
— Не вы ли только что говорили мне, что я скоропостижен в суждениях?
— Я говорил, что мне непонятен критерий ваших суждений. Прежний объект был не менее опасен. Вы же судили по непонятным мне внешним признакам.
— С человеком я хотя бы имел шанс поговорить.
— Не слишком-то это у вас получилось.
Тем временем существу надоело сидеть на месте, оно издало высокий верещащий звук и бросилось на охотников. Щелкнули арбалеты, несколько болтов впились в лягушкоподобного, но он продолжал приближаться крупными прыжками. Лишь тяжелая пуля, выпущенная из мушкета, смогла его остановить.