Тогда спаси меня...
Шрифт:
Иеракс сощурился и выпрямился в спине, сохраняя невозмутимость:
— Исходя из того, что экипаж и пассажиры не являлись военными, а корабль попал в сингулярность совершенно случайно, как и некоторые другие нарушители границы, я решил, что необходимо брать его на абордаж. Затем, взяв нарушителей в плен, я, согласно уставу, уничтожил корабль. Возвращение пленных я рассматриваю как дипломатический шаг. Уничтожив сам корабль, а не пассажиров, я показал, что мы не намерены нарушать условленные договоренности о перемирии с СРП. Мало того, готовы к некоторому сотрудничеству. Поскольку на борту лайнера находилось немало высокопоставленных
Через короткое время, на том конце согласно закивали и император, хмыкнув, произнес:
— Ладно, убедил. Но есть у меня основания думать, что неспроста ты решил сделать такой шаг. Помимо твоего объяснения, у тебя точно были и другие причины поступить так. Не так ли?
— Одно другому не мешало.
— Тогда почему ты, поганец эдакий, не хвастаешься, и мне приходится вытягивать из тебя?!
— Чем именно?
— Эраной Зенона! Такое серьезное событие, а ты мне, своему родственнику и не последнему в империи херонцу, ничего не говоришь! Ты же прекрасно понимаешь, что значит это событие не только для стаи Керкира, но и для империи!
— Ну, не настолько и важно, как сочетание твоего сына…
— Ракс! Не отговаривайся!
— Ян! Ты прекрасно знаешь мои обстоятельства. Кто, как не ты, — Иеракс недовольно нахмурил лоб, прижав уши. — Хвастать здесь нечем. Ни одна уважающая себя херонка не захотела пойти мне на встречу. Лишь эта инопланетянка.
Император задумчиво закивал головой.
— Прости, запамятовал. Но ведь она нормальная? В смысле, я слышал, что земляне — одна из новых рас СРП, по генам подобная нам. Но слишком далекая и отсталая.
— Я бы не стал напрасно рисковать.
— Тогда, выходит, потомство возможно.
— Потомство у нас возможно со многими расами из нашего квадранта, — стал еще мрачнее Иеракс.
— Ты прав. Но земляне, я узнавал, подобны нам во многих взглядах и вкусах. И от них хорошо пахнет… особенно от женщин.
Почти каждый в Акии знал о некоторых странных склонностях императора и его любви к инопланетянкам. Была б его воля… благо статус обязывает. Иеракса начал раздражать этот разговор. Лишь почтение к положению кузена заставляло его терпеть это обсуждение интимных сторон жизни.
— Послушай, Ян, — постно скривился он, — я не настроен сейчас обсуждать происхождение эраны моего сына. Принял я это решение не с хороших дней и обстоятельств. Не по нашим традициям принимать в доминирующий Род чужую кровь. Зенон — неприятное исключение из правил. Ты не представляешь, сколько раз я жалел о том, что постоянно откладывал вопрос его брака на потом, желая дать ему свободу. Сын постоянно отказывался от этой темы, утверждая, что еще не унюхал свою судьбу.
— Какова была его реакция на эту женщину?
— Лучше, чем я мог надеяться.
Брови императора вскочили вверх.
— Надо же! Зенон принял ее?! Это нонсенс! Я уже хочу ее увидеть!
— Она воспользовалась правом традиции входа эраны в дом.
— Ммм… понимаю. Мне стало еще интересней ее увидеть. Надеюсь,
— Разве это главное в моих обстоятельствах?
— На что же ты обратил внимание?
— Я узнал, что земляне способны к глубокой эмпатии.
— Да-да, слышал. Слабы, но сильны… Это о них говорили, что они умеют искренне сопереживать боли других?
— О них.
— Когда-то и мы это могли… — меланхолично поджал губы Януарий и горестно вздохнул. — Но в борьбе за выживание выбрали, в итоге, силу. В этом я вижу неприятное упущение. Цену мы заплатили большую за это. Вот что, Ракс! Как только она примет статус эраны, я должен обязательно ее увидеть. Думаю, это случится раньше месячного оборота. Через тридцать два стандартных вращения у меня будет на планете Ро весьма важное событие. Юбилей моего сочетания с моей эраной. Будет приглашена масса народу. Я хочу обществу представить твою невестку. Конечно, это вызовет большой ажиотаж. Но я буду на твоей стороне.
— Ты примешь впервые за последнюю историю в доминантный Род женщину из другого мира?
— Ракс! Я ради тебя готов на многое. Ты же знаешь. Я лучше плюну на глупую и истребляющую наш вид традицию, чем уничтожу самый древний и сильный Род нашей расы! Если этот союз укрепит кровь стаи Керкира, я издам указ о праве землянок вступать в любой союз с херонцами! — глаза императора горели, словно он открыл секрет решения великой беды империи. — В общем, Ракс, жди приглашения. Не смей отказывать!
— Но если она не захочет принять статус эраны до этого времени?
— Мне все равно. Веди ее ко мне, я буду убеждать ее.
— Не тебе ее убеждать.
— Точно… не мне. Но я постараюсь направить ее на путь истинный, — самодовольно усмехнулся Януарий и лукаво подмигнул. — А еще я поднапрягу наших ученых побольше разузнать об этой далекой расе.
— Твое право.
— Ладно. Поболтали и хорошо. По-поводу твоего решения о пассажирах нарушителя границы я что-нибудь придумаю. Так что не думаю, что другие Главы Кланов будут проблемой. Но взамен я должен увидеть твою невестку. Если она подойдет по нужным параметрам, я признаю ее детей седьмыми в преемственности трона. Сам видишь, как важен твой сын в империи.
— Понял. Буду ждать приглашения. Конец связи.
Иеракс тяжело выдохнул, когда экран погас. В груди родился недовольный рык. Чего хочет его достопочтимый родственник? Связать по рукам и ногам обязательствами и такими одолжениями? Он всегда стремился избегать всяческих нитей, связывающих его с императорским родом, поскольку никогда не стремился к такому страшному бремени под названием «император Акии». Мало кто знал, сколько ответственности и тяжелого труда это требовало. Чего хотел Иеракс на самом деле, так это держаться подальше от политики. Может, именно поэтому Януарий так сильно и хватался за брата? Потому что в нем он видел сильную и влиятельную опору, которую боялись почти все в империи. Как бы Иеракс от этого не отмахивался, но стабильность в самой империи приносила именно стая Керкира. Стая, обладающая военной и стратегической мощью. По-сути, она была руками императорской семьи. И если Род Фидмин канет в лету, беды не миновать. Януарий понимал это, поэтому всячески защищал и поощрял брата, лишь бы сохранить стабильность. Именно поэтому император стремился помочь Иераксу решить проблему с наследником. Иногда, даже слишком старался.