Токсичный ручей
Шрифт:
— Я поймал ее, я получу свои семь минут на небесах, — бормочет Тобиас, прежде чем снова опустить руку мне на талию. Его пальцы скользят по моему животу, и ощущение его кожи на моей напоминает мне, что ранее я расстегнула его куртку, выставив напоказ свою крошечную майку и короткие шорты.
Пытаюсь застегнуть куртку, но руки Ксавье останавливают меня, он широко распахивает куртку и оглядывает меня. Я чувствую, как его глаза скользят по каждому дюйму моей кожи, точно так же, как той ночью, и я отказываюсь
— Никто ничего не получит, если я не получу свой телефон, — повторяю я, и рука Ксавье на моем подбородке сжимается почти до боли.
— Что я тебе говорил о том, что твой рот портит все дерьмо? — рычит он, наконец поднимая на меня глаза, и я бросаю на него многозначительный взгляд.
— Тобиас, пожалуйста, отпусти меня, — сладко шепчу я, и, к моему удивлению, он так и делает, хотя и не забывает провести моей задницей по своей твердой длине под шортами. Как только я устраиваюсь поудобнее на полу, я хватаю Ксавье за запястье и пытаюсь оторвать его от себя, но он не двигается.
Он, должно быть, чувствует, что мой разум работает на пределе, придумывая все способы, которыми я могу причинить ему боль, потому что он тоже отпускает меня, и я бросаюсь к своему телефону.
Нажимаю кнопку, экран оживает, фотография моего отца и меня заполняет экран, и я прижимаю ее к груди. Благодарю мою счастливую звезду, что эти суки не сотворили с ним ничего безумного.
— Они уходят, — бормочет Хантер из-за окна, и я не могу не подойти к нему, чтобы посмотреть вниз на людей, о которых он говорит.
Звучало так, будто они были родителями Ксавье, но тогда почему бы им всем не жить вместе? Почему они пришли что-то забрать, а потом так же быстро ушли?
В ту секунду, когда я стою рядом с Хантером у огромного открытого окна, он тянет меня назад.
— Мы следим, Иден. Не стой так открыто, пока делаешь это. У Иланы глаза как у ястреба. Она, блядь, почувствует такую мелочь, как ты, за милю, — бормочет он, и как только он это говорит, женщина смотрит через плечо прямо в окно, и мое сердце останавливается.
У меня подкашиваются ноги, и если бы Хантер не держал меня, я бы упала ничком. Я не могу оторвать от нее взгляда, но в конце концов она забирается на заднее сиденье ожидающего ее внедорожника.
Мне кажется, что миллион иголок впиваются в мою кожу, когда я слышу, как парни разговаривают вокруг меня, но я не могу разобрать их слов из-за слез, застилающих мои глаза. Я еще крепче сжимаю телефон в руке, когда Тобиас подходит и встает передо мной, но я отшатываюсь, когда он пытается протянуть руку.
Мой мир кажется перевернутым с ног на голову, но я отталкиваю Хантера, пока он не отпускает меня, и проношусь мимо Тобиаса, устремляясь к двери.
Я здесь не в безопасности. Не с их играми или странными объятиями, которые призваны
— Мы, блядь, еще не закончили. — Голос Ксавьера, наконец, проникает в мой затуманенный мозг, когда он обхватывает меня за руку, и я кричу так, словно от этого зависит моя жизнь. Я не могу дышать, страх разрывает мои внутренности.
— Что, черт возьми, происходит? — Тобиас рычит, когда Ксавье отпускает меня, и я отступаю к двери.
— Держитесь от меня подальше. Все вы. Никаких игр, никаких семи минут на небесах, вы вообще ничего, блядь, не получите. Вы меня слышите? — Я дрожу с головы до ног, продолжая пятиться назад, и парни пялятся на меня так, словно у меня выросла вторая голова. — А ты скажи Илане, или кто она там, черт возьми, такая, я собираюсь найти способ доказать, что она убила моего отца. Чего бы это ни стоило, она заплатит.
— Подожди, что? — Хантер бормочет, глядя на меня, затем на остальных.
— Как будто ты, блядь, не знаешь. Она — единственная причина, по которой я здесь, без мамы, и почему мой отец мертв.
Находясь на грани того, что я считаю приступом паники, я едва могу дышать, мой мир вращается, и я не могу успокоить свое бешено колотящееся сердце или гиперактивный разум.
Они все стоят в шоке, Тобиас и Хантер больше, чем Ксавьер, когда я разворачиваюсь и бегу, благодарная каждой клеточкой своего существа за то, что они не преследуют меня.
18
Иден
C кофем в руках я оказываюсь у бассейна на следующее утро, расслабляясь в шезлонге в халате, и если бы я не была здесь прошлой ночью и не видела вечеринку своими глазами, я бы никогда не поверила, что она вообще была.
Не видно ни унции мусора или пустых бутылок. Либо эти дети чисты до чертиков, либо у кого-то есть потрясающая команда уборщиков. Нет даже пары спящих тел.
Я почти не сомкнула глаз, если вообще сомкнула, после того, как прошлой ночью сбежала из дома Ксавье. Вместо этого я лежала на своей кровати, беспомощно глядя в потолок, пока не взошло солнце и я больше не могла оставаться в своей комнате, когда мне показалось, что стены обрушиваются.
Я смирилась с фактом, что эта Илана — мама Ксавье, и в глубине души я знаю, что меня не должно удивлять, что он родственник той сучки, из-за которой я здесь. Ксавье Найт, сукин сын, Илана Найт. Все, о чем я могу думать сейчас, поскольку я немного успокоилась, это о том, как я собираюсь убедить Ксавье поделиться со мной информацией.
Несомненно, он должен знать что-то о своей матери, вообще что угодно. Вы не можете иметь в качестве родителя женщину, которая кажется могущественной, не зная хотя бы немного информации.