Только не Академия темных хранителей
Шрифт:
— Ну смотри, Далия. Не дай мне повода в тебе усомниться. Сейчас мы пойдем во тьму, и ты будешь моей отмычкой. Моим путеводителем.
Мы возвращаемся к остальным, я стараюсь казаться обыкновенной. Я не прощу себе, если из-за меня погибнут мои друзья. Да и не друзья тоже, они ведь люди, хоть темные, хоть нет. Даже Микаэлла, пусть она и вредная. Несмотря на ситуацию, не могу не усмехнуться своим мыслям.
— Сначала я попробую поискать дорогу. Сарш мне поможет, если что, поделится силой, — говорю я. — Вы пока осмотритесь и все такое.
Выдыхаю вроде все прошло нормально.
У спуска с
— Прими меня, — шепчу я и, словно в пуховую перину, проваливаюсь в темноту.
Под ногами золотая точка, а вокруг пустота. Я ничего не ищу и не спрашиваю, а Сарш молчит.
— Свет, звездная, почему я ничего не вижу? — шипит он.
— А я откуда знаю? Может, темнота не хочет вас принимать.
— А, может, если я убью Тейта, ты постараешься получше?
— Сейчас, сейчас. Я что-нибудь придумаю.
О том, чтобы попытаться слиться с Саршем, не может быть и речи, если уж я близких не пускаю, что говорить о нем. Сам он веер вероятностей даже не видит. Остается попробовать использовать дорогу, никаких других идей все равно нет. Я прошу тьму, чтобы она дала Саршу доступ к тому, что вижу я. Передо мной появляется точка, она мерцает, будто спрашивает, точно ли я уверена в этом. Совсем не уверена, но я боюсь злить Сарша и потому делаю шаг. Мир вокруг изменяется. Правильнее всего сказать, что предыдущая реальность заменяется той, где Сарш может видеть тоже, что и я. Меня бесконечно восхищает магия сада расходящихся тропок. Но она пьет силы. Это не игра, где веер вероятностей используется только для выбора игрового хода. Здесь он меняет весь мир. И требует на это сил. Капля за каплей они утекают из меня.
Если бы я могла связаться с остальными, но даже Ори осталась в комнате. Надеюсь, о ней кто-нибудь позаботится. Как ей будет одиноко без сестричек.
— Сарш, а зачем были уничтожать орхидеи?
— Думаешь заболтать меня?
— Даже не мечтаю. Просто так тухло, хоть на разговор отвлечься. Да и за своего фамильяра переживаю.
— Да, у тебя же эта кусачая дриада, — говорит он. — Ничего я не уничтожал. Я же не псих какой-нибудь. Мне нужно было пробраться сюда, а это можно сделать несколькими способами. Быть ректором, но тут Райвен засел надолго. Владеть уникальным даром, как ты. Или собрать магию всех малых защитников. Воду, воздух и землю я получил, но огонь все не давался. Но не сомневайся, рано или поздно, я бы и к ним подобрался, — он поднял свое оружие. — Мои чудесные молнии способны на многое. Но эти идиоты из совета магов, так закисли в своих старых представлениях о жизни, что пускают их только на управление магтехникой.
— Только не говори, что я умру из-за того, что твое изобретение не признали в совете, — фыркаю я. — Это даже не смешно.
— Не смешно, так поплачь, — зло отвечает он. — Нет, конечно, но тебя это не касается. Заканчивай болтовню, нас ждет великое будущее.
Сарш кладет ладонь сзади мне на шею и так больно впивается пальцами, что у меня колени подгибаются.
— Как вы с дорогой общаетесь? — спрашивает
— Нужно задать вопрос или представить себе результат, к которому хочешь прийти, — отвечаю я.
— Ну, тьма с нами, — вздыхает он.
Передо мной появляется смутное видение. Явно тот самый предвосхищаемый результат — мечта Сарша, ради которой он тут. Даже прикасаться мыслями противно. Но приходится. Пропускаю его через себя, на мгновение чувствуя всемогущество и какую-то безумную, маниакальную радость. Мерцая, проступает дорога из уходящих вдаль точек. Даже страшно представить, что будет, когда мы дойдем.
22. Прыжок веры
Становлюсь на следующую точку и физически чувствую, как это вытягивает из меня силы. С какой легкостью мы творили чары с Райвеном у Вдоха. Даже представить не могу, какой же у него тогда магический резерв, если мы скользили вперед, как листок, гонимый ветром.
— Так, а что тут происходит? — слышу за спиной голос, и сердце заходится от волнения.
Райвен. Он пришел.
Вижу, они о чем-то разговаривают с оставшимися у стены. Сарш приставляет мне к боку свое оружие, прикрывая курткой.
— Не вздумай геройствовать, — предупреждает он.
— Сарш, спасибо, что помог, — кричит Райвен, — но, думаю, дальше Лии лучше пойти со мной. Все-таки я проводник, да и мы уже плели эти чары вместе.
— Да у нас и так вроде неплохо получается, — беззаботно отвечает мой конвоир и чувствительно тычет мне в бок железкой.
— Ага, — соглашаюсь я, — мы уже как-то приноровились.
Говорю, а сама смотрю на Райвена. Почему он здесь? Услышал призыв? Но если бы он был в академии, то перенесся сразу, а если нет, то не услышал. Выходит, все-таки был здесь, но не спешил на мой зов. Плохо так думать, но лучше бы и вовсе не приходил. Да, я понимаю, что он может помочь, спасти всех, спасти мир, но мне все равно больно от его слов. Но почему же он так смотрит?
— И все-таки я настаиваю, чтобы вы вернулись, — говорит Райвен приближаясь.
Я вижу, что он подходит к границе. Интересно, возможно ли преследовать нас здесь?
— Вы все-таки похожи, — недовольно цедит Сарш, — обоим хочется утащить на тот свет побольше людей.
И без какого-либо перехода, без малейшей паузы направляет оружие на Райвена и выпускает шквал молний. Кричу и захлебываюсь, задыхаюсь собственным криком. Вспышка ослепляет, и я не вижу ничего, кроме кроваво-красных пятен перед глазами. Но бью руками и ногами наугад, изредка попадая во что-то мягкое. Кричу и бью так сильно, как только могу. Ничего не понимаю. Не хочу ничего понимать, все мое сознание, все мое существо сузилось до крошечной точки, способной только кричать и пытаться ударить, убить, уничтожить.
Жгучая, острая боль пробивает тело, отбрасывая назад. И несколько мгновений я надеюсь, что на этом все закончится. Но Сарш поднимает меня на ноги, встряхивает и, накрутив волосы на кулак, заставляет посмотреть на себя.
— Так, игры кончились. Идем быстро, на болтовню и уговоры время не тратим. Вперед.
Он жестко держит меня за волосы, но мне удается чуть повернуться и взглянуть назад. За нами бушует ослепительное море. Молнии покрывают все пространство до стены. А под ними лежат раскиданные тела. Неподвижные. Мертвые.