Только (не)любовь
Шрифт:
Яр был у меня сегодня утром. Я ещё спала, когда он позвонил в дверь, но почему-то то даже спросонья угадала, кто пришёл.
Запахнувшись в халат, пошла открывать, глянув по пути в зеркало. Заспанная, нечесаная, с тёмными кругами под глазами из-за того, что поздно легла. Словом, совсем не мечта поэта, да так и лучше.
—Что случилось? — опередил меня Яр, ворвавшись в квартиру как ураган Катрина.
— Хотела спросить тоже самое, — подавив зевок, произнесла я. — Сейчас ещё нет семи часов.
— Ты одна? — мой вопрос
— Уже зашёл, — вздохнула я и захлопнула дверь.
На минуту замерла, прислонившись лбом к мягкой обивке и спросила, не оборачиваясь:
— Зачем ты сюда ходишь?
Я произнесла это медленно, тихо, но по затаившейся тишине знала, что меня услышали.
Он подошёл и положил руки мне на плечи, легонько сжав их. Так мы и стояли какое-то время: я — прислонившаяся лбом к двери, но чувствуя дыхание мужчины на волосах, он — молчащий, но так и не убирающий руки с плеч.
В этот момент я поняла, что если Яр сейчас сделает шаг навстречу, поцелует меня или начнёт раздевать, то я его не оттолкну.
Не потому что надеюсь, что мы останемся вместе, а потому что хочу его так сильно, как давно никого не хотела.
Я повернула голову и посмотрела на него:
— Зачем?
И язык прилип к нёбу, так что больше ничего не смогла выдавить.
Конечно, я ждала, если не признания, то хотя бы действия, которое всё бы сказало само. Яр обнял меня, заключил в кольцо рук, оставил лёгкий поцелуй на виске и отпустил:
— Ты права, снежная. Я ищу повод, чтобы зайти, — прошептал он.— Всё остальное — ложь.
Я застыла, думая, что он скажет или сделает что-то ещё, но Яру снова удалось меня удивить. Одарив меня долгим взглядом, мужчина вышел из квартиры, аккуратно прикрыв за собой дверь, пока не щёлкнул замок.
Мне хотелось опуститься на пол и взвыть от досады, но я быстро привела себя в чувство. Сказалась привычка: держать лицо и не показывать, что тебя это тронуло, хотя вы душе скребут кошки.
Привычка работала и тогда, когда держать лицо было не перед кем. Как там сказал Яр в первую брачную ночь: «Если долго носить маску, то она станет лицом»?
Я прошла на кухню и налила себе крепкого чаю, но потом передумала и полезла в шкаф, где хранила коньяк. Сварить кофе и плеснуть ложку-две — дело нескольких минут, но мне и вправду полегчало.
Я пила маленькими глотками кофе и занималась любимым делом: самоанализом. «Самоедством», — добавила бы Стася, если бы услышала их. Ну, ладно, пусть так. Главное, меня это успокаивает, поддерживают иллюзию, что мир вокруг логичен, а я не провалилась в пучину безрассудства.
Итак, самое противное в этой ситуации — я понимаю Ярослава. Понимаю и даже где-то одобряю его поведение в отношении меня.
Другой бы давно плюнул на словесные обещания невесте и воспользовался тем, что само просится в руки. Не верю, что Яр не видел: я согласна провести с ним время. И он не мог не понимать, что моя гордость не позволит просить о ещё одной встрече подобного рода.
Блин, чем больше я думаю о нём, тем сильнее щемит сердце! Другая бы давно переключилась на Юрия и думать бы забыла о фиктивном муже!
В тот момент я и поняла, что надо кончать с этими двусмысленными ухаживаниями всё ещё женатого мужчины. Нет, вот эта сказка с добрым человеком, помогающим девушкам на дороге, никак не встраивалась в мою картину мира. Я всё время жду от Юрия подвоха. Пусть катится лесом к другому терему!
И вот теперь я ожидала прихода кавалера, чтобы расставить точки над «i». В этот раз мужчина не опоздал.
Стоило открыть дверь, как мне в лицо пахнуло тягучим запахом роз. Букет состоял из такого количества цветов, здесь их было не меньше пятнадцати, что мне захотелось чихнуть и настежь отрыть окно.
— Я очень рад, что моя королева согласилась на встречу, — произнёс он, пожирая меня глазами.
И вроде бы ничего странного, но в душе родилось гаденькое чувство, что всё это обман. Глянец, не имеющий отношение к реальной жизни, лубок.
— Проходи, — предложила я, принимая букет, но уклоняясь от поцелуя. Мне было легче держать дистанцию, так я не передумаю, не поддамся уговорам и банальной жалости. Хотя, чёрт знает почему, но видя такую привязанность к моей особе, мне становилось стыдно за то, что я посмела не испытывать никаких ответных чувств, кроме благодарности.
— Сейчас приду, только поставлю букет в вазу, — я говорила быстро, не давая ему вставить ни слова. — Жди меня в комнате. Будешь коньяк?
— Нет, я за рулём, — откликнулся он, по-хозяйски сев на диван. — Если тебя не затруднит, сделай свой волшебный чай.
— Хорошо, — кивнула я снова.
Я стояла к Юрию спиной, одетая так, будто собралась куда-то выходить, и чувствовала, как он оглядывает меня. Да так, будто прикидывает, насколько годный товар, и стоит ли его приобретать. Нет, это наверное моё воображение!
Я подрезала розы, их оказалась ровно двадцать, и поставила в вазу.
— У них не такой удушливый запах, — произнёс Юрий, а я подумала, что это было бы правдой, но белые красавицы источали сладковатый аромат, и из-за того, что их было много, он становился ощутимо-приторным.
Вернувшись в комнату с подносом, я поставила чашки и сахарницу на журнальный столик.
— Так что случилось, Герда? — произнёс Юрий, взяв меня за руку. — Скажи сразу. Я помогу, чем смогу и даже если не смогу, то обязательно помогу. Прости, я несу чушь, но волнуюсь за тебя.
Я мягко высвободила руку и присела в кресло. Да, Юрий сразу придвинулся, но зато не сел рядом и не попытался обнять.
— Я хотела поговорить. — начала я, облизав губы, а потом, выдохнула, и решилась: — Нам какое-то время лучше не видеться.