Только одно желание
Шрифт:
Айрин собиралась что-то сказать, когда дверь за спиной нового соседа открылась, и появилась женщина.
- Это моя жена Эммелин, а это наша соседка Айрин, - представил их друг другу Лиам.
- Ты мне нужен, - безапелляционно заявила лощёная блондинка в дверях, смерив соседку таким взглядом, что, если бы им можно было убивать, от той бы уже ничего не осталось. – Сейчас.
- Простите её, - произнёс Лиам, когда Эммелин снова скрылась за дверью. – Устала после переезда.
- Ничего страшного, - ответила Айрин. – Рада была познакомиться.
На последней фразе она, несомненно, покривила душой, поскольку познакомиться
А около двух месяцев назад соседи оформили развод, и теперь Лиам жил в квартире один. Вернее, с ирландским сеттером по имени Микки. Пёс появился после развода, и можно было сделать вывод, что Эммелин не хотела заводить животных.
- Как-то ты поздно, - проговорил Лиам, увидев Айрин, которая поднималась по лестнице. – Много работы?
- Да, - ответила она, наклоняясь, чтобы потрепать Микки по голове. – Хорошей прогулки!
- Спасибо. Заходи в гости.
Проводив соседа взглядом, Айрин повторила про себя его последнюю фразу.
Ночью Айрин открыла глаза и не сразу поняла, что именно её разбудило. Какой-то глухой стук, слишком неожиданный для ночи. Приподнявшись на локте, она бросила взгляд на электронный будильник, на котором тускло светились цифры, показывающие начало четвёртого утра.
Решив всё же выяснить источник шума, Айрин встала с постели, не обуваясь, прошлась по комнате, включила освещение и осмотрела спальню. На полу возле книжных полок лежала книга. Рядом сидел рыжий мейн-кун Рори.
- Твоя работа? – произнесла Айрин, поднимая книгу.
Рори невозмутимо развернулся и направился в сторону двери. Размышляя над тем, как он умудрился сбросить с полки книгу, Айрин посмотрела на имя автора и не сразу поняла источник своего удивления. Лорен Даффи – странное совпадение, если учесть, что именно её дневниками занималась в настоящее время Айрин.
На обложке был размещён портрет Лорен – репродукция работы одного знаменитого в те времена художника. Считалось, что сходство на портрете получилось гораздо лучше, чем на фотографиях. Некоторое время Айрин всматривалась в изображение, пытаясь представить себе эту девушку с плохим почерком.
На портрете Лорен было лет восемнадцать-девятнадцать – немногим меньше того возраста, когда её не стало. Каштановые с рыжим оттенком волосы казались причёсанными небрежно, как будто девушка не привыкла уделять много времени своему внешнему виду, но и без того выглядела яркой. Зелёные глаза смеялись. Лорен прижала ладонь к щеке и смотрела куда-то в сторону, как будто там находилось что-то интересное для неё. Художник уловил момент, когда девушка выглядела абсолютно естественной, ничуть не застывшей, какими чаще всего были позирующие для портретов модели. Казалось, Лорен вот-вот сорвётся с места. Её можно было легко представить современницей, гуляющей по улицам Лондона, веселящейся на рок-концерте, живой и очень юной.
В этой книге, которую Айрин подарили когда-то давно, содержались наиболее известные стихотворения Лорен. Все они были откровенными, безукоризненными, острыми, как самурайский меч. Не верилось, что их написала совсем молодая девушка, не имеющая достаточно жизненного опыта.
Когда-то в школе и в университете Айрин тоже пыталась писать стихи. Разумеется, до Лорен Даффи ей было далеко. Она никому не показывала свои творения, а позже и вовсе забросила сочинительство.
Решив, что сейчас всё равно не уснёт, Айрин вернула томик стихов обратно на полку и направилась на кухню. Рори уже сидел там на стуле, ожидая, когда его покормят. Он готов был набивать живот в любое время дня и ночи в отличие от самой Айрин, которая старалась ограничивать себя в еде и, кроме того, была вегетарианкой.
Насыпав корма в кошачью миску, Айрин поставила вариться кофе в старомодной медной турке.
Ожидая, когда кофе будет готов, Айрин снова подумала про Лиама. Мысли упорно крутились вокруг соседа, не желая переключаться даже на рабочие вопросы. Она размышляла о том, что после развода Лиам Конрой уже не является мужчиной, о котором запретно даже думать. Но что у них общего, кроме лестничной клетки и интереса к кельтской культуре? Он занимается бизнесом, она изучает пыльные архивы со старыми бумагами. У неё живёт кот, он завёл собаку. В конце концов, он был женат, а у неё даже любовники обычно ночевать не оставались. Совершенно разные люди.
Но, как бы Айрин ни старалась апеллировать к логике, мысли, снова и снова возвращающиеся к Лиаму, никак не желали быть ей послушны. Ей встречались и другие привлекательные мужчины, но было в нём что-то особенное. Очень приятный и волнующий голос, глубокий оттенок внимательных синих глаз, высокий рост, длинные пальцы, аристократические манеры – всё это складывалось в неповторимый образ, который занял прочное место в её мыслях.
Спустя некоторое время Айрин допила кофе, вымыла чашку и вернулась в спальню. Вошла и нахмурилась – книга снова лежала на полу. Как будто Лорен Даффи хотела, чтобы её стихи почитали.
Айрин точно помнила, что поставила томик стихов обратно, но решила, что, должно быть, неудачно разместила на полке, поэтому книга упала снова. Пожав плечами, Айрин подняла книгу, но решила не возвращать на место. Раз уж всё равно не спит, можно и почитать стихи. А вдруг, это поможет лучше понять Лорен и перестать сердиться на плохой почерк. Гении ведь имеют право на маленькие слабости и несовершенства, а мисс Даффи, несомненно, принадлежала к числу гениев.
Устроившись на кровати и листая страницы книги, Айрин задумалась над тем, что, учитывая возраст Лорен, у той удивительно мало стихов о любви. Вызывали интерес также стихи, написанные от мужского лица. Как будто Лорен в своих стихах ощущала себя вне пола, вне времени, вне каких-либо правил и традиций. Айрин вспомнила дневники и решила, что в них поэтесса становилась немного другой. Как будто в своих дневниках Лорен позволяла себе быть молодой девушкой, начинающей жить, а не только человеком искусства.
Айрин снова бросила взгляд на портрет на обложке. У всех почитателей поэзии вызывал глубокое сожаление тот факт, что Лорен погибла так рано. Ведь она успела бы написать гораздо больше. Но Айрин, благодаря работе с дневниками гениальной поэтессы, начала узнавать Лорен Даффи и с другой стороны. Например, в последнем дневнике, который изучала в настоящее время Айрин, Лорен писала о том, что она влюбилась в какого-то нового соседа, на которого также с интересом посматривала её кузина.
Вспомнив, что и сама практически влюбилась в своего соседа, Айрин усмехнулась. Вот оно как – времена проходят, а женские проблемы остаются неизменными. Так было и так будет.