Только раз в жизни
Шрифт:
Подруга, с которой она снимала жилье, уехала на летние каникулы, и квартира была в полном распоряжении Дафны. Она была маленькая, но вполне сносная, скромная и не безобразная. Дафна угостила его чаем со льдом, к которому подала мятный ликер и замечательное нежное лимонное печенье. Джефф сел рядом с ней на диван и вдруг обнаружил, что уже восемь вечера, а ни усталости, ни скуки нет и в помине. Он не мог отвести от нее глаз и знал, что наконец встретил женщину своей мечты.
– Как насчет ужина?
– А я тебя еще не утомила? – Она сидела, поджав под себя ноги.
– Я думаю, что ты меня никогда не утомишь, Дафф. Ты выйдешь за меня замуж?
Она засмеялась в ответ, взглянув в его лицо, заметила в глазах что-то необычайно серьезное.
– В дополнение к ужину или вместо него? – Я же серьезно, ты знаешь.
– Ты с ума сошел.
– Нет. – Его взгляд был серьезен. – На самом деле я соображаю чертовски хорошо. Я на выпуске был пятым из всего курса, у меня действительно хорошая работа, и когда-нибудь я стану сильным и преуспевающим юристом. Ты будешь писать бестселлеры, и... – он сощурил глаза, как бы прикидывая, что дальше, – у нас будет, скажем, трое детей. Мы могли бы иметь двоих, но ты так чертовски молода, что у нас может появиться третий, прежде чем тебе исполнится тридцать. Как, по-твоему?
Она смеялась, не в силах остановиться.
– По-моему, ты сумасшедший.
– Ладно, я сдаюсь. Ограничимся двумя детьми. И собакой. Лабрадором.
Она, смеясь, покачала головой.
– Ладно. Французский пудель.
– Ты перестанешь?
– Почему? – Он вдруг стал похож на маленького мальчика, а она опять ощутила то же учащенное сердцебиение, которое чувствовала весь день, пока была с ним. – Разве я тебе не нравлюсь?
– Я думаю, ты неподражаем. И совершенно сумасшедший парень. Ты со всеми применяешь такую тактику или только с неопытными студентками вроде меня?
Джефф казался абсолютно серьезным и спокойным.
– Я еще никогда и никому не делал предложения, Дафна. Никогда. – Он откинулся на спинку дивана. – Когда мы поженимся?
– Когда мне будет тридцать.
Она скрестила руки на груди и озорно смотрела на него с противоположного конца дивана. Но он с важным видом покачал головой:
– Когда тебе будет тридцать, мне будет тридцать восемь. Я буду слишком стар.
– А я еще слишком молода. Позвони мне через десять лет. Она вдруг стала женственной, и уверенной в себе, и очень, очень волевой. Это ему понравилось, и он подвинулся к ней ближе.
– Если я сейчас уйду отсюда, то позвоню тебе через десять минут. Если смогу выдержать так долго. Ну что, выйдешь за меня?
– Нет.
Но когда он приблизился, все в ней перевернулось.
– Я люблю тебя, Дафф. Даже если ты думаешь, что я сумасшедший. Хотя это неправда. И, веришь ты мне сейчас или нет, мы обязательно поженимся.
– У меня нет ни гроша за душой. – Она подумала, что необходимо это ему сказать, если он говорит серьезно. А в том, что он не шутит, она уже почти не сомневалась.
– Я тоже без гроша, Дафф. Но когда-нибудь деньги появятся. У нас обоих. А пока мы можем питаться этим великолепным печеньем и чаем со льдом.
– Ты серьезно, Джефф? – Дафна вдруг посмотрела на него трепетно. Ей хотелось знать, не играет ли он. Она надеялась, что нет.
Но его голос был хрипловатым, сильным и добрым. Он одной рукой коснулся ее щеки, а другой взял ладонь.
– Да. Теперь я твердо знаю: что бы ни происходило между нами, это будет правильно, Дафф. Я это чувствую. Я мог бы жениться на тебе хоть сегодня и знаю, что это будет правильно для нас на всю оставшуюся жизнь. Такое бывает только раз в жизни. И я не хочу это упустить. Если ты будешь сопротивляться, я буду тебя преследовать до тех пор, пока ты меня не послушаешь. Потому что я прав и знаю это.
Помолчав, он добавил:
– Я думаю, ты это тоже понимаешь.
Дафна устремила взгляд на Джеффа, и он увидел, что на ее ресницах заблестели слезы.
– Мне надо это обдумать... Я не уверена, что вполне понимаю, что происходит между нами.
– А я понимаю. Мы полюбили друг друга. Вот и все. Мы могли бы искать друг друга еще пять или десять лет, но я нашел тебя сегодня, на этом проклятом нудном собрании, и раньше или позже ты станешь моей женой.
Потом он ее ласково поцеловал и встал, все еще не отпуская ее руки.
– А теперь мне следует пожелать тебе спокойной ночи, пока я не совершил какого-нибудь действительно безумного поступка, например, не набросился на тебя.
Она засмеялась и поняла, что ей ничто не угрожает. Другого она бы никогда не пригласила к себе, но тут она инстинктивно чувствовала, что Джефф ее не обидит. Это была одна из причин, почему он ей сразу понравился. Она чувствовала себя в безопасности, счастливой и защищенной. Дафна поняла это, еще когда они шли от пруда к зоопарку. Он излучал спокойствие, уверенность и силу и в то же время некоторую мягкость.
– Я тебе завтра позвоню.
– Я буду на занятиях.
– Во сколько ты уходишь?
– В восемь.
– Значит, я позвоню тебе раньше. Сходим вместе пообедать?
Она кивнула, чувствуя себя вдруг испуганной и немного ошеломленной.
– Неужели это все наяву?
– Именно так.
Он поцеловал ее в дверях, и она ощутила волнение, которого раньше не испытывала. Ночью, когда Дафна лежала в постели и думала о нем, пытаясь привести в порядок мысли, ее охватило новое для нее, сильное и страстное влечение.
Все, что Джефф говорил в тот первый вечер, он говорил всерьез. Он позвонил ей на следующее утро в семь часов, а в полдень появился у факультета журналистики. Пиджак переброшен через плечо, галстук в кармане, а волосы отливают золотом на солнце – таким он предстал перед ней, когда она нерешительно спускалась по лестнице, чувствуя поначалу некоторую робость. Эта встреча отличалась от предыдущей. Им не мешал шум собрания Ассоциации адвокатов, не было ни вина, ни лодки, ни заката в ее окне. Был только этот необыкновенный золотокудрый мужчина, стоявший на полуденном солнце, смотревший на нее с гордостью, словно она уже принадлежала ему. И сердцем она чувствовала, что так оно и есть и будет всегда.