Только телеграммы

Осипов Валерий Дмитриевич

Губин. Она работала в устье третьего безымянного притока Кенгюряха. Сейчас движется в сторону вашего колхоза вдоль западного склона Асаханского водораздела. Её фамилия Полозова, слышите — Полозова! Она находится в крайне подавленном состоянии.

Борисов. Что значит — крайне подавленном? Медведь задрал, что ли?

Губин. При чём тут медведь? В угнетённом состоянии, понимаете? Ей необходимо срочно помочь!

Борисов. Никак нельзя помочь, профессор, совсем людей нету.

Губин. Вы понимаете, что речь идёт о женщине?

Борисов.

Как не понять, профессор? Мы всё понять можем. Только людей в колхозе совсем нет — все олешков пасут. Совсем плохо дело.

Бондарев. Борисов, Бондарев у рации. Уйди из эфира.

Борисов. Ушёл…

Бондарев. Дежурный, запиши на бланке: «Колхоз имени Двадцатого съезда КПСС, председателю колхоза Борисову, секретарю партийной организации Давыдову. Через Асаханский перевал в направлении вас гужевым, также вьючным караваном идёт сотрудник Московского научно-исследовательского института № 240 Полозова, также рабочий Семёнов. Полозова беременна… Предлагаю немедленно выслать навстречу Полозовой людей, также оленьи и собачьи упряжки, также все другие средства спасения, которые имеются в вашем распоряжении. Требую всеми способами содействовать быстрейшему прибытию Полозовой в колхоз. Начальник Владимирской экспедиции Бондарев». Когда передашь текст, подшей бланк к официальной переписке.

Дежурный. Всё понял.

«Центральная база Владимирской экспедиции, Бондареву. Поиски начаты. Председатель колхоза Двадцатого съезда Борисов, секретарь парторганизации Давыдов».

«Колхоз Двадцатого съезда, Борисову, Давыдову. Случае обнаружения Полозовой, Семенова немедленно радируйте мне. Рация экспедиции дежурит круглосуточно. Буду весьма благодарен за всё. Бондарев».

«Центральная база Владимирской экспедиции, Бондареву. После первых трёх дней поисков Полозова, также Семёнов не обнаружены. Борисов, Давыдов».

«Колхоз Двадцатого съезда, Борисову, Давыдову. Удвойте количество людей. Пошлите тайгу лучших охотников. Не жалейте собак. Все убытки будут возмещены вам за счёт экспедиции. Бондарев».

«Центральная база, Бондареву. Прошла неделя. Результатов никаких. Люди устали. Колхозе одни бабы остались. Борисов, Давыдов».

«Колхоз Двадцатого съезда. Борисову, Давыдову. Поиски продолжать. Бондарев».

16

На волне 7,9 метра. Прямой двусторонней радиотелефонной связью.

Борисов. Алло, алло! Центральная? Слушай, Бондарев, пришла твоя баба в колхоз. И рабочий пришёл. Обои пришли!

Губин. Маша, Маша! Как вы себя чувствуете? Как чувствуете себя? Не обморозились? Немедленно сообщите о своём состоянии.

Борисов. А, профессор? Здравствуй… Очень красивая твоя баба. Ни грамма не морозилась. Полный порядок.

Губин. Маша, вы слышите меня? Как вы одеты? Какая у вас погода? У вас есть тёплые вещи? Я жду ответа.

Борисов. Слушай, профессор, никакой погоды

у нас нету. Пурга прёт, однако, весь день.

Губин. Алло, Борисов. Почему Полозова сама не подходит к аппарату? Что с ней?! Она здорова?

Борисов. Конечно, здорова. Чего ей делалось? Немного в тайге гуляла. Совсем здорова…

Губин. Борисов, вы позовёте наконец Полозову к рации или она не может этого сделать по состоянию здоровья? Немедленно дайте точный ответ.

Борисов. Слушай, профессор, зачем шумишь? Послали человека за Машкой. Сейчас прибежит. А шуметь не надо. На Борисова и так все шумят. Бондарев шумит, район шумит, область шумит, заготпушнина шумит, заготскот шумит, а денег никто не даёт… Сейчас придёт твоя Машка. Позови меня по радио через двадцать минут.

17

Губин. Борисов, Борисов! Вы слышите меня? Почему не вызываете центральную базу?

Борисов. Зачем вызывать? Рано ещё.

Губин. Прошло уже полтора часа. Где Полозова?

Борисов. Как полтора? По нашим часам только пятнадцать минут прошло.

Бондарев. Борисов, Бондарев говорит. Хватит ваньку валять. Где Полозова? Что у вас там случилось?

Борисов. Ничего не случилось. Всё в порядке. Второй человек за Машкой побежал.

Бондарев. Борисов, уйди из эфира.

Борисов. Ушёл…

Бондарев. Дежурный, запиши на бланке: «Колхоз имени Двадцатого съезда. Борисову, Давыдову. С получением сего немедленно телеграфьте положение дел с научным сотрудником НИИ-240 Полозовой. В случае уклонения, также искажения фактов всю полноту ответственности возлагаю на вас обоих. Бондарев».

Борисов. Бондарев, дай-ка мне профессора…

Губин. Товарищ Борисов, Губин слушает вас.

Борисов. Не хотел тебе говорить, профессор. По секрету скажу. Заболела твоя баба. Запсиховала. Целый день в избе сидит, плачет. Ни одной телеграммы в руки не берёт. Совсем плохо дело.

Губин. Товарищ Борисов, срочно передайте Полозовой следующий текст, только не перепутайте, запишите на бумаге: «Маша, ты ни перед кем и ни в чём не виновата. Твоя совесть абсолютно чиста. Ты сделала огромное открытие. Ты блестяще доказала закономерности важнейшего раздела теории глубинных разломов. Ты молодец и умница. Нужно продержаться несколько дней. Всего несколько дней. Я прилечу за тобой. Я помогу тебе. Губин».

18

Борисов. Алло, центральная? Кто говорит? Ты, что ли, профессор?

Губин. Да, да, это я, Губин. Вы передали Полозовой мою радиограмму?

Борисов. Ещё пуще Машка плачет, профессор. Беда. Совсем худо дело. Наши бабы говорят, немного беременная Машка.

Губин. Борисов, у вас есть врач?

Борисов. Врача нету, фелшар есть.

Бондарев. Борисов, Бондарев говорит. Слушай меня внимательно. Необходимо поставить диагноз, что Полозова нуждается в срочной транспортировке на центральную базу Владимирской экспедиции. Понял?