Только твоя
Шрифт:
И вот я снова здесь. В родном городе. Месте, где прошло мое детство и юность. Где я была так счастлива. И так несчастна.
ОН бросил меня здесь.
Часть 2
– Дом не очень большой, но вроде бы уютный, – Игнат ходит по полупустым комнатам, демонстрируя обстановку. Из аэропорта мы ехали в абсолютной тишине, и только лишь здесь он неожиданно оживился. – Залог за полгода я внес, а потом выкупим, да? Место хорошее. Магазин, кафе, детский сад рядом…
– Мне нравится.
– Прозвучало как "отвали".
– Ты слышишь то, что хочешь слышать! Я сказала, что мне нравится.
Он окидывает меня тяжелым взглядом, но тут же рисует улыбку.
– Ладно, пойдем, покажу второй этаж.
Дом действительно симпатичный, мне нравился он еще в детстве. А если точнее, тогда он вообще казался мне замком из сказки – таким большим и добротным. Я ходила мимо него в школу и всегда заглядывала в горящие теплым светом окна. А теперь его прежние хозяева, Титовы, уехали, чуть обветшалый дом теперь сдают…
Могла ли я когда-нибудь подумать, что буду жить здесь? Нет. Никогда.
Как и не думала о том, что брак – это далеко не счастливая сказка.
– Ремонт, конечно, косметический. Пока. Но потом можем и капитальный замутить, когда подкопим, – воодушевленно делится муж. Его рука лежит на моей талии, и я ничего так сильно не хочу сейчас, как от нее избавиться.
Он не просто испортил мне настроение – в очередной раз унизил меня своей патологической ревностью, и забыть это не так просто. А от того, что он стоит и делает вид, что ничего не произошло, еще хуже.
– Эту комнату я бы под свой кабинет забрал, если ты не против. Окно большое, много света. А вот это, – распахивает дверь и обводит свободной рукой помещение, – идеальная детская.
Закатываю глаза, что не скрывается от Игната.
– Я не говорю, что прямо сейчас. Но когда-нибудь ты же подаришь мне сына?
– Господи, Игнат, мы только-только закончили универ, о каких детях вообще может идти речь?
– А что такого? Мы вместе три года, нормальный срок, отношения проверили.
– Не боишься, что я загуляю на восьмом месяце по пути в женскую консультацию? – язвлю, но он улыбается:
– Не боюсь. Я буду тебя везде сопровождать. Ни на шаг не отойду! И вообще, я не считаю, что рано. Моя мама родила меня в девятнадцать. Да что далеко ходить – твоя подруга скоро поведет свою дочь в ясли.
Кольнуло.
Мы поссорились с Ийей около трех лет назад, перед моим отъездом в Москву, и с тех пор ни разу не виделись. И даже не общались. Мама рассказывала по телефону, что она родила. От кого, замужем ли – я не спросила. Намеренно. Потому что если в ее жизни произошли такие глобальные перемены, и она не соизволила закопать топор войны и поделиться ими со мной, значит, не такая уж крепкая была дружба.
Не хотелось ворошить, я вычеркнула прошлое из жизни. И плохое, и даже хорошее. Уехала начать с чистого листа, а в итоге… От себя не убежишь.
– А вот это, посмотри, – открывает следующую дверь, – наша спальня.
В комнате нет ничего, кроме платяного шкафа и большой кровати с бортами под отсутствующий сейчас балдахин.
– Самое время испробовать… м? – и рука перемещается со спины ниже. Потом он заталкивает меня в комнату и опрокидывает на кровать. Наваливается сверху. – Пожалуйста, скажи, что ты без белья.
– Где ты набрался этой пошлости? – пытаюсь его спихнуть, но он смеется, придавливая сильнее.
– Уже и помечтать нельзя.
– Игнат, ну не сейчас же… – снова пытаюсь увернуться, но он сильнее. – Я даже в душ с дороги не сходила. Где здесь ванная? Ты не показал.
– Да к черту душ. Мне надо прямо сейчас, – лезет под подол платья, и на меня накатывает. Не желание, нет – злость.
– Надо? А что надо мне, ты не хочешь случайно спросить? Я только с дороги, можно мне в себя прийти? Игнат… хватит!
– Мы не виделись неделю! Это ты спокойно можешь обходиться без секса, я – нет!
– Не строй из себя обделенного, ладно? – все-таки выбираюсь из-под него и поправляю платье. – У нас все в порядке с этим.
– В порядке? – губы кривятся в злой улыбке. – То есть, по-твоему, быстрая возня под одеялом пару раз в неделю – это порядок?
– Ты же знаешь, что я очень уставала в универе. Несколько месяцев перед дипломом были дико напряженными! Я учила день и ночь. Поесть иногда забывала.
– Однако же когда я готовился к диплому, мне это не мешало! – повышает тон. – С первых дней секс словно каторга для тебя. Я тебя не завожу? Ничего не умею в постели? Или дело в том, что ОН умел больше?
– Прекрати! – его слова – словно пощечина. – Давай остановимся, пожалуйста.
– А может, наоборот, пора поговорить?
Резко поднимается с постели и подходит ко мне вплотную. Я вижу пробивающуюся щетину на его подбородке, вижу каемку линз на зрачках и вижу во взгляде ярость, которая меня пугает.
– Каждый раз ты сравниваешь меня с ним, я же не идиот! Я же вижу, что в эти моменты ты находишься не со мной. Он делал это как-то по-особенному, раз целых три года ты не можешь его забыть?
– Хватит!
– Где вы вообще этим занимались? Он снимал номер в мотеле? В доме его крутого дяди? Или вообще в кустах, как дешевая потаскуха?
Звон пощечины оглушает даже меня. Ладонь горит.
На мгновение он замолкает, закрыв краснеющую на глазах щеку рукой. Но только на мгновение.