Только в моих объятиях
Шрифт:
— Но она ведь не могла быть уверенной, что я стану ее пить!
Мэри поняла, что именно мужская гордыня до сих пор не позволяла Райдеру внять ее разъяснениям.
— Мне очень жаль, но, по-моему, она вполне могла быть в этом уверена. Анна Лей имела на вооружении тот факт, что ты твердо убежден в ее приверженности ко лжи и интригам. И она воспользовалась этим знанием, когда заставила тебя поверить, что ее жалобы на протухшую воду — тоже ложь. И это сработало!
Райдер рассеянно уставился в пространство. Он старался вспомнить, как много успела вызнать Анна Лей накануне набега на каньон Колтера про его натуру. Он вполне
— Я сам подставился. — В его усмешке не было и намека на веселье.
— Ну, хоть это и плохое утешение, — улыбнулась Мэри, — ты наверняка не первый мужчина, угодивший в ее сети!
— Это вообще не утешение.
— Но тогда как же насчет всего остального? Я ведь могла и ошибиться.
— Ты только что из кожи вон лезла, доказывая мне одно, а теперь вздумала петь про другое?
— У меня нет доказательств, — возразила она. — Только рассуждения. Это по-прежнему лишь слова, твои слова против ее слов.
— Ну, она-то как раз располагала кое-чем еще, — заметил Райдер. — Анна Лей явилась пред очи разыскивавших ее солдат в растерзанной блузке, с синяками и царапинами. То, что они увидели, говорило в ее пользу. И прекрасно вписывалось в предложенное ею объяснение моего отсутствия во время резни.
— Ты хоть что-нибудь смог вспомнить?
— Почти ничего с того момента, как напился ее воды. Мне сразу стало плохо, а потом я свалился без сознания. И когда пришел в себя, все было кончено. Анна Лей успела уйти обратно, навстречу поисковой партии. Ее обнаружили лейтенант Риверс и рядовой Карр. Они выволокли меня из-под утеса и привязали к седлу.
— Значит, расследование крутилось в основном вокруг того факта, что ты пренебрег своими обязанностями — тогда как тебе препятствовали в их исполнении? Ведь она выставила все именно в таком свете?
— Верно. Анне Лей достаточно было рассказать свою сказку единожды, и та пошла гулять по всему форту.
— Но у тебя должны быть адвокаты.
— Они оказались совершенно никчемными, — горько усмехнулся Райдер. — Ни одному из них и в голову не пришло как следует проверить слова Анны Лей. Да к тому же прокурору удалось разыскать пару солдат, видевших нас вдвоем накануне вечером. — Он замолк, припоминая, как отволок Анну Лей в укромный уголок, как едва не взял ее стоя, прижав к саманной стене казармы, словно обычную шлюху, и в какой ярости она уходила, когда поняла, что в ней не нуждаются. Он представлял, как эта сцена должна была выглядеть в глазах посторонних наблюдателей. Им даже не пришлось лгать. — И их показания окончательно поставили на мне крест, — тихо добавил он.
— Розарио?..
— Он был одним из свидетелей, но при этом говорил чистую правду, когда описывал то, что видел. Ему не было нужды искажать детали так, чтобы обратить свои показания против меня.
— Значит, нам надо найти доказательство, которое не оставит от обвинения камня на камне!
— Им может стать только само золото.
— Возможно. — Мэри задумалась, опершись подбородком на кулаки. — Если предположить, что роль Анны Лей в твоем аресте больше нежели просто мелкая месть, то мы можем предположить следующее: поиски золота
— Анна Лей Гамильтон давно покинула штат Аризона, — сказал Райдер. — Она уехала следом за отцом, после того как дала показания.
— Значит, золото скорее всего уплыло вместе с нею.
Судя по выражению лица Райдер не очень-то в это поверил. Мэри невольно повысила тон, стараясь говорить как можно убедительнее:
— Мы напрасно протерли дырку в твоих картах в поисках ответа. Возможно, он и содержался в них — когда-то. Но сейчас, спустя столько времени после резни, золото давно могли вывезти отсюда.
— Мэри, — терпеливо повторил Райдер, видимо, решив, что она не поняла главного смысла его слов:
— Анна Лей Гамильтон сейчас в Вашингтоне, у отца!
— Ну и что? Мы поедем за ней в Вашингтон!
Вот так запросто, сели и поехали. Райдеру было неловко растолковывать ей очевидные вещи:
— Здесь, в пещере, нам ничто не угрожает.
— Но мы же не сможем торчать здесь вечно. Ты только что убеждал меня в этом!
— Но я думал при этом, что мы переберемся куда-нибудь в глушь, в горы, а не на берега Потомака!
— Тогда ты еще думал, что сможешь найти золото здесь. — Перегнувшись через подлокотник, она вытащила припрятанные под сиденьем карты и сунула их ему в руки, в качестве дополнительного довода:
— Ты же выучил наизусть каждый дюйм! Джо Панама мог отлично разбираться в признаках залегания золотых жил, но он чертил эти карты не для тех, кто собирается укрывать содержимое этих самых жил! Вот та, последняя карта — она ведь изображает нашу пещеру полностью, верно?
Райдер даже не удивился, что Мэри сумела додуматься до этого сама.
— А ты неплохо поработала, — с некоторой запинкой произнес он. Получалось, что она имела возможность покинуть его в любой момент его болезни. А вместо этого она предпочла остаться и ухаживать за ним. — Значит, тебе известно и то, где мы находимся.
— В каньоне Колтера, — кивнула она.
— Почти.
— По-твоему, золото было спрятано именно тут?
— Ну если и не в этой самой пещере, то в какой-нибудь соседней. Я наблюдал за окрестностями все время, пока мы находились здесь. И осмотрел все закоулки. Если золото еще здесь, то, значит, за ним так никто и не явился. Если его нет, то, значит, оно было вывезено сразу после резни.
— Пока ты сидел за решеткой. Весьма искусно. — Она подалась вперед и убежденно выпалила:
— Но ведь должен же быть хоть кто-то, кто смог бы нам помочь!
Вот опять, она упомянула про его проблемы так, словно они были и ее проблемами тоже. Придется отложить спор по этому предмету до более подходящего момента.
— Я не знаю, кто бы стал это делать, — тяжело вздохнул Райдер.
— Флоренс Гарднер?
— Я не стану просить ее снова, — отрицательно качнул он головою.
— Очень хорошо, — уступила Мэри, заметив непреклонность его тона. — А как насчет Уилсона Стилвелла? — Она нетерпеливо взмахнула рукой, отсекая возможные возражения. — Да послушай меня, Райдер! Никто не требует от тебя питать к нему горячую любовь, но он все равно остается твоим дядей и сенатором. Уилсон не поленился прибыть из Вашингтона, чтобы присутствовать на суде. Это свидетельствует о том, что у него сохранились какие-то семейные привязанности!