Только за наличные
Шрифт:
– Подумал, тебе лучше выглядеть пошикарней, Фаррар, – произнес он, не глядя на меня. Сняв крышку коробки, толстяк достал оттуда белый льняной костюм, кремовую шелковую рубашку, зеленый галстук в полоску и белые туфли из оленьей кожи. – В таком прикиде ты всех сразишь наповал, – продолжил он, стараясь, чтобы его тон оставался непринужденным. – Давай посмотрим, как он тебе подойдет.
– Засунь его обратно в коробку и убирайся, – велел я.
Я лежал на кровати в маленькой комнате, которую мне выделил Рош. Шторы были наполовину задернуты, и в комнате царил полумрак. До выхода на ринг оставалось семь часов. Они тянулись, как тюремный срок без всякой надежды на условно-досрочное освобождение.
– Да что с тобой такое? – удивился Брэнт, и на его щеках проступил румянец. – Разве ты не этого хотел? – добавил он и потряс костюмом перед моим лицом.
– Убирайся, пока я не вышвырнул тебя!
Когда он ушел, я закрыл глаза и попытался уснуть, но мысли о Петелли по-прежнему крутились в голове. А еще я думал обо всех простых людях, которые на меня поставили. Я пытался убедить себя, что ничего уже не исправить, но прекрасно понимал, что пошел на сделку сам. В боксе я не был новичком и прекрасно знал обо всех этих бесчестных махинациях. Я поэтому-то и ушел. Но первое же поступившее предложение соблазнило меня вернуться. Если бы не мое желание появиться в Майами на собственной машине и при деньгах, ничего бы этого не случилось.
Предположим, я обману Петелли. Какой у меня шанс не словить пулю? Петелли не блефовал. Он не мог допустить, чтобы я обманул его и безнаказанно смылся. Иначе его власть над другими боксерами ослабнет, а кроме того, он не из тех, кто позволит отнять у себя сорок тысяч долларов, не посчитавшись с обидчиком.
Я все еще лежал на кровати, когда в комнату заглянул Рош:
– Джонни, семь тридцать. Вставай, пора ехать. Ты в порядке?
Я поднялся с кровати:
– Все нормально. Наверное, надо такси вызвать?
– Я отвезу тебя. Только умоюсь. Буду готов через пять минут.
– Отлично.
Ополоснув лицо водой, я причесался и надел одежду, которую принес Брэнт. Она прекрасно мне подошла, но удовольствия я не почувствовал. Если бы моя собственная одежда не была такой потрепанной, я не стал бы надевать этот роскошный наряд. Раздался стук в дверь, и вошла Элис.
– Джонни, как ты шикарно выглядишь!
– Да уж…
Интересно, что бы она сказала, если бы узнала, в какую цену обойдутся мне эти шмотки.
– Том уже пошел за машиной. Удачи, Джонни.
– Спасибо. Я рад, что тебя там не будет.
– Том предлагал поехать с ним, но я не люблю бокс. Я скрещу за тебя пальцы.
– Обязательно. Ну, счастливо оставаться. Спасибо за все, что вы для меня сделали.
– Но ты же вернешься?
Вернусь ли я? Я и сам этого не знал.
– Да, конечно, но все равно спасибо.
– Положи эту вещицу в карман. Она принесла удачу мне, принесет и тебе. Я так хочу.
Она протянула мне серебряный медальон с изображением какого-то святого.
Я с удивлением взглянул на Элис:
– Спасибо. Но может, мне не стоит его брать? Что, если я его потеряю?
– Положи в карман и забудь. Он тебе поможет.
Я так и сделал. Положил в карман и забыл. Когда я сбежал по ступенькам кафе на тротуар, подъехал «кадиллак» Петелли. Бенно был за рулем, Брэнт сидел сзади.
– Лучше, если мы тебя подвезем, – сказал Брэнт, высунувшись из окна. – Как ты себя чувствуешь?
– Нормально. Но я поеду в машине Роша.
– Ты поедешь в этой, – прорычал Пепи, подходя сзади.
Рош еще не вернулся. Ввязываться в ссору не имело смысла.
– Скажи Тому, что я уехал с этими парнями! – крикнул я Элис, все еще стоявшей в дверях кафе.
Я сел рядом с Брэнтом, и мы быстро покатили по безлюдным улицам. Практически все жители Пелотты отправились смотреть бой. Когда мы подъезжали к залитому огнями стадиону, Пепи бросил через плечо:
– В третьем, Фаррар, или тебе крышка.
– Не напрягайся так, – отозвался я. – У меня со слухом все в порядке.
К входу вел широкий проезд, уже основательно забитый машинами, но Бенно лавировал между ними, не снижая скорости.
Брэнт сказал вполголоса:
– Как только все закончится, я расплачусь наличными. Твоя машина стоит у заднего хода. Бак залит доверху, хоть сейчас в дорогу. Идет?
Я буркнул в ответ что-то нечленораздельное.
Бенно остановил «кадиллак» на огромной парковке, мы все вышли и сразу направились к боковой двери. Как только Пепи ее открыл, нас окатила волна горячего, пропахшего потом воздуха.
– Стадион забит под завязку, – проговорил Брэнт. – Распроданы все билеты.
Мы поднимались по бетонным ступенькам, встречая по пути людей, которые направлялись к своим местам. Некоторые узнавали меня и, желая удачи, хлопали по спине. Я остановился в проходе и посмотрел на арену.
Сейчас там проходил менее значимый бой. Ребята, что называется, работали на разогреве. Залитый ослепительно-белым светом ринг выглядел невероятно далеким, и казалось, что от рева толпы содрогаются стены здания.
– Вот это да, – пробормотал Брэнт. – Тебе пора переодеться, Фаррар.
У двери раздевалки толпились журналисты и зеваки, но Брэнт никого из них не впустил. Он с трудом закрыл дверь, оставив снаружи немногословного Пепи.
Уоллер ждал, готовый помочь мне, если понадобится.
– Иди давай, – сказал я, обращаясь к Брэнту. – Генри справится и без тебя.
– Послушай… – начал было Брэнт, но я его оборвал:
– Я не хочу, чтобы ты был рядом, и не хочу, чтобы ты ошивался в моем углу. Генри в состоянии сделать все, что необходимо.
Брэнт пожал толстыми плечами. Его лицо стало пунцовым.
– Ладно, как скажешь. Только не надо на меня сердиться. Я ничего не мог поделать.
– Не мог так не мог, но ты втянул меня в эту аферу, и я не хочу видеть тебя в моем углу.