Только звери
Шрифт:
Приняв предложение выпить стаканчик анисовки, полковник сел и вытер лицо платком, благоухающим лавандой.
— Ох эти мальчики, — посетовал он, — эти мои мальчики сведут меня в могилу. Очень уж они бойкие.
— Им бы побольше цветущих девушек в вожатые, — заметил Ларри. — Вы не согласны, полковник?
— Это не шутки, дорогой, — ответил полковник, мрачно глядя на Ларри. — Их до того распирает энергия, что я все время опасаюсь каких-нибудь проказ. Сегодня они просто привели меня в ужас, и губернатор был весьма недоволен.
— Бедняга губернатор, — сказал Лесли, — ему, похоже, со всех сторон достается.
— И что же сделали ваши бойскауты? — спросила мама.
— Ну, как вы знаете, дорогая миссис Даррелл, я готовлю их к выступлению перед его величеством в день торжественного прибытия. — Полковник осторожно пригубил анисовки. — Сначала они, одни в синем, другие в белом, идут строем к этому… как его?.. Помосту, вот именно, к помосту. Здесь они образуют квадрат и приветствуют государя. Затем по команде перестраиваются и образуют греческий флаг. Не сочтите это хвастовством, но зрелище весьма впечатляющее.
Полковник остановился, осушил стаканчик, потом сел поудобнее.
— Так вот, губернатор захотел посмотреть на наши успехи, пришел и поднялся на помост, изображая короля. Я дал команду, и отряд бойскаутов выступил вперед.
Полковник зажмурился, и по его телу пробежала легкая дрожь.
— Знаете, что они сделали? — тихо спросил он. — Я в жизни не испытывал такого стыда. Подошли к помосту, остановились перед губернатором и подняли руки в фашистском приветствии. Бойскауты! Фашистское приветствие!
— Они крикнули «Хайль губернатор»? — поинтересовался Ларри.
— Слава Богу, обошлось без этого, — ответил полковник Велвит. — В первый момент я окаменел от ужаса, потом, надеясь, что губернатор не заметил их выходки, дал команду построиться флагом. Мальчики быстро перестроились, и что же я вижу: перед глазами губернатора — сине-белая свастика. Губернатор был взбешен. Хотел вовсе отменить наше участие. Представляете, какой это был бы удар для бойскаутского движения!
— Да уж, конечно, — согласилась мама. — Но ведь они всего-навсего дети, что ни говори.
— Совершенно верно, дорогая миссис Даррелл, но не могу же я допустить, чтобы люди говорили, будто я обучаю отряд фашистов, — строго произнес полковник Велвит. — Чего доброго, пойдут слухи, что я готовлю захват власти на Корфу.
В последующие дни, по мере приближения великого события, корфян все больше лихорадило, и они все легче раздражались. Графиня Малинопулос поссорилась с Леной Маврокондас, а та, в свою очередь, перестала разговаривать с полковником Велвитом, потому что его бойскауты, проходя строем мимо ее дома, делали жесты откровенно биологического свойства. Руководители деревенских оркестров, неизменно участвующих в процессиях в честь святого Спиридиона, переругались из-за места в предстоящем шествии, и однажды вечером на Платна мы смогли насладиться зрелищем того, как три рассвирепевших трубача гнались за барабанщиком; все четверо были в форме и с инструментами. Выведенные из себя трубачи настигли барабанщика, вырвали у него из рук большой барабан и стали топтать. Тотчас вся площадь превратилась в арену бешеной потасовки между разъяренными музыкантами. Оказавшийся случайным очевидцем этой битвы мистер Кралевский был ранен брошенными кем-то цимбалами, а старенькая миссис Кукудопулос, которая прогуливала под деревьями своих двух спаниелей, вынуждена была поднять юбки и спасаться бегством. Когда она год спустя преставилась, люди уверяли, что этот инцидент стоил ей нескольких лет жизни, в чем я сильно сомневаюсь, так как миссис Кукудопулос умерла в возрасте девяноста пяти лет.
В конце концов все перессорились, но с нами все разговаривали, потому что мы соблюдали строгий нейтралитет. Капитан Крич, которого до той поры никто не подозревал в патриотических чувствах, был страшно возбужден происходящим и, ко всеобщему неудовольствию, посещал один комитет за другим, распространяя слухи, исполняя непристойные песенки, награждая внезапными щипками бюсты и ягодицы и вообще досаждая всем и каждому.
— Отвратительный старикашка! — говорила мама, сверкая глазами. — И когда только он научится вести себя. А еще считается англичанином.
— Он держит комитетчиков в напряжении, если можно так выразиться, — заметил Ларри. — Лена говорит, все ее седалище было в синяках после очередного заседания, на котором он присутствовал.
— Грязная старая скотина, — сказала мама.
— Зачем же так сурово, — возразил Ларри. — Сознайся, что ты просто ревнуешь.
— Ревную! — Мама ощетинилась, словно терьер. — Ревную!.. Этого… старого… старого распутника?! Это гадко, Ларри, лучше не говори таких вещей, даже в шутку.
— Но ведь именно безответная любовь к тебе заставляет его топить свое горе в вине и искать утешения у других женщин, — настаивал Ларри. — Он исправится, пожелай ты сделать из него достойного человека.
— Он топил свое горе в вине задолго до того, как познакомился со мной, — ответила мама. — И что до меня, пусть продолжает топить. Вот уж кого я не собираюсь исправлять.
Однако капитан Крич оставался невосприимчивым к критике.
— Девочка моя любимая! — воззвал он к маме при очередной встрече. — В твоем ящике с приданым случайно нет британского флага?
— Боюсь, что нет, капитан, — с достоинством ответила мама. — И вообще у меня нет никакого ящика с приданым.
— Что? У такой славной девчонки, как ты? Нет ящика с приданым? Нет очаровательного комплекта черных панталон с оборочками, чтобы сводить с ума следующего мужа? — вопрошал капитан, уставясь на маму слезящимися похотливыми глазами.
Мама вспыхнула и вся сжалась.
— Я не думаю никого сводить с ума, будь то с панталонами или без них! — важно возвестила она.
— Что значит боевая девчонка, — сказал капитан. — Совершенно в моем вкусе. По правде говоря, я тоже предпочитаю обнаженное тело.
— Зачем вам понадобился британский флаг? — холодно справилась мама, меняя тему разговора.
— Чтобы размахивать им, разумеется, — ответил капитан. — Все эти туземцы будут махать своим флагом, а наш долг показать им, что рано списывать старую добрую Британскую империю.
— Вы обращались к консулу? — спросила мама.
— К консулу? — презрительно молвил капитан. — Он заявил, что на острове есть лишь один британский флаг и тот предназначен для особых случаев. Гром и молния! Если это не особый случай, то что же тогда? Я предложил ему использовать свой флагшток взамен клизмы.
Сопроводив сию тираду весьма оригинальными фигурами речи, капитан заковылял дальше в поисках британского флага.
— Хоть бы ты, Ларри, не поощрял этого старого развратника подсаживаться к нам, — жалобно произнесла мама. — У него что ни слово, то непристойности, незачем Джерри слушать такое.