Толкование книг Нового Завета Иакова
Шрифт:
Не искушается в греческом языке обозначено прилагательным apeirastos, которое встречается только в Новом Завете и передает идею невозможности быть искушаемым, отсутствия подверженности искушению. Другими словами, природа зла чужда Богу (см. обсуждение стиха 17). Бог и зло взаимно исключают друг друга в самом полном и глубоком смысле. Они существуют в двух отчетливо противоположных друг другу реальностях. Бог не подвержен злу и не восприимчив к искушениям. Он знает о существовании зла, но недосягаем для него, подобно лучу солнца, который падает на кучу мусора, но не теряет при этом своей чистоты.
Эта мысль, об истинном и живом Боге, неоднократно подчеркивается в Писании, но не встречается в других религиях. Поскольку они сотворены человеком и вдохновлены сатаной, языческие боги всегда несут на себе печать немощности и недостатков, присущих тем, кто их создал. К примеру, боги греческой и римской мифологии в высшей степени несовершенны, капризны, мелочны и даже грешны. Им приписываются сверхъестественные способности, однако у них нет сверхъестественной мудрости или добродетели, которые непременно должны быть присущи существам, наделенным таким могуществом. Они не только грешат сами, но и склоняют своих смертных подданных ко всевозможным грехам и порокам. Эти так называемые божества согрешают друг с другом, против друг друга и против людей, которых к тому же несправедливо и безнравственно третируют. Так как они являются порождениями падшего, развращенного разума, то им в полной мере присущи греховные и пагубные качества их порочных создателей. Поток не может быть выше своего источника.
Пока Исаия в смятении пребывал пред
Во Второй Книге Царств мы читаем: «Гнев Господень опять возгорелся на Израильтян, и возбудил он в них Давида сказать: пойди, исчисли Израиля и Иуду» (2 Цар. 24:1) – греховное деяние, ставящее надежду на военные силы Божьего народа превыше упования на Бога. Создается впечатление, что Бог склоняет Давида, «мужа по сердцу Своему», к греху. Однако из параллельного места Паралипоменон ясно следует, что это «восстал сатана на Израиля, и возбудил Давида сделать счисление Израильтян» (1 Пар. 21:1). Как допускал Бог сатану искушать и поражать Иова, точно так же он допустил, чтобы он искушал и Давида.
На примере сорокадневного пребывания Иисуса в пустыне нам открывается различие между понятиями «испытание» и «искушение», выражаемыми словом peirasmos, как и в этой 1-й главе Иакова (ст. 2-3, 12, 13-14). Матфей говорит, что «Иисус возведен был Духом в пустыню, для искушения от диавола» (Мф. 4:1). Однако из стихов 2-11 следует: то, что с точки зрения сатаны, было искушением (склонением ко греху), для Иисуса являлось испытанием, с которым Он справился без малейшего колебания. Несмотря на коварство сатаны, с которым тот трактовал Слово Божье, ему не удалось пробить брешь в неуязвимости Христа ко греху.
Для некоторых христиан наставления Иисуса, касаемые молитвы, общеизвестные как Молитва Господня, подразумевают, что Бог может, когда хочет, «[вводить] нас в искушение», и посему нам надлежит ревностно умолять Его «[избавлять] нас от лукавого» (Мф. 6:13). Это означает, что мы должны просить Отца Небесного избавлять нас от тех испытаний, которые, в силу нашей духовной незрелости и слабости, могут склонить нас ко злу. Подчеркивая истинность слов Иак. 1:13 («[Бог] не искушает никого»), Павел увещевает верующих: «Вас постигло искушение не иное, как человеческое; и верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести» (1 Кор. 10:13). Бог допускает испытания, которые могут обернуться для нас искушениями, не с тем, чтобы сподвигать верующих ко злу, а чтобы воспитывать в них духовную стойкость (см. Иак. 1:2-4).
Природа человека но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью (1:14)Вторым свидетельством Божьей непричастности к претерпеваемым нами искушениям является природа нашей падшей души, которая и делает нас уязвимыми для греха.
Каждый подчеркивает всеобщую подверженность искушению, которой не может избежать ни один человек. Всякий человек, без исключений, искушается. В данном случае глагол употреблен в настоящем времени, что подразумевает продолжительную, повторяющуюся и неизбежную реальность процесса, который имеет место, когда человек [увлекается] и [обольщается] собственною похотью.
Термины увлекаясь и обольщаясь переведены как причастия, которыми описаны два схожих по существу, но различающихся по смыслу аспекта процесса искушения. Первое слово происходит от греческого exelko, означающего «отклонение, движение в сторону под давлением внутреннего желания». Этот термин часто использовали охотники, обозначая им капкан с приманкой для животного. Второй термин (обольщаясь) происходит от deleazo; его широко использовали рыбаки, называя так наживку, которая должна была приманить рыбу к крючку и тем самым обречь ее на смерть.
Петр дважды употребляет понятие deleazo в своем Втором послании, сначала имея в виду «глаза… [исполненные] любострастия и непрестанного греха; они прельщают неутвержденные души; сердце их приучено к любостяжанию: это сыны проклятия», а затем «пустословие, [с чьей помощью] они уловляют в плотские похоти и разврат тех, которые едва отстали от находящихся в заблуждении» (2 Пет. 2:14, 18).
Рыб и зверей удается поймать благодаря ловушкам и крючкам с приманкой, которая выглядит для них настолько привлекательной (обольстительной), что они просто не в силах пройти (проплыть) мимо. Желание отведать приманки столь сильно, что рыбы и звери забывают об осторожности и не замечают ловушки до тех пор, пока не попадаются в них или не оказываются на крючке.
Точно так же и мы поддаемся искушению, движимые собственною похотью навстречу грехам, взывающим к нашим плотским желаниям. В современном обращении термин похоть давно используется применительно исключительно к сексуальным желаниям, в то время как греческое слово epithumia относится к глубоким, сильным желаниям и устремлениям любого свойства – как к порочным, так и благим.
Грех представляется нам привлекательным и обольстительным – и является таковым, по крайней мере, непродолжительное время. Иначе он не имел бы над нами такой власти. Сатана старается придать греху как можно более привлекательный вид, как и порочные и обольстительные люди, о которых говорит Петр. Но грех не был бы привлекательным, если бы не наша собственная похоть, которая делает зло более желанным для нас, нежели праведность; ложь более обольстительной, нежели правда; аморальность более привлекательной, нежели нравственная чистота; мирское более привлекательным, нежели Божье. Мы не вправе винить ни сатану, ни его слуг, ни нечестивых, ни мир в целом за собственную похоть. И уже тем более мы не можем возлагать ответственность за свои грехи на Бога. Проблема не в искусителе извне, а в предателе внутри нас.
Бог не искушает нас даже косвенно (ст. 13), но мы увлекаемся и обольщаемся собственною похотью непосредственно. Порок кроется в нас самих, в нашей не освященной плоти.
Называя себя христианином и учеником Христа, Павел исповедуется перед всеми верующими:Ибо знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Итак, я нахожу закон, что, когда хочу делать доброе, прилежит мне злое. Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием, но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих. Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти? Благодарю Бога моего Иисусом Христом, Господом нашим. Итак, тот же самый я умом моим служу закону Божию, а плотию закону греха (Рим. 7:18-25).
«Лукаво сердце человеческое более всего и крайне испорчено, – свидетельствует Иеремия, – кто узнает его?» (Иер. 17:9). Иисус говорил, что «исходящее из уст – из сердца исходит – сие оскверняет человека, ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления» (Мф. 15:18-19). Зная, что Его ученики будут подвержены искушениям в силу наличия у них греховной плоти, Он увещевал их: «Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна» (Мф. 26:41).
Несмотря на то что мы спасены и «соделались причастниками Божеского естества» (2 Пет. 1:4) и в нас пребывает Дух Святой, мы, тем не менее, внутри являемся противниками Бога из-за своих по-прежнему греховных и порочных устремлений, страстей и похотей. Даже то, что само по себе хорошо и богоугодно, может быть возведено в степень похоти по целому ряду греховных причин. Сон и пища – чудесные и необходимые дары Господни, без которых мы не можем жить. Но когда мы начинаем вожделеть их в крайней степени, они становятся пороками лености и чревоугодия соответственно. Сексуальные отношения – высочайший Божий дар мужчинам и женщинам для обоюдного физического удовольствия; однако, по замыслу Божьему, пользоваться им могут только супруги. Вряд ли найдутся грехи, которые осуждаются Словом сильнее, чем физическая любовь вне брака.
Хотя все мы подвержены грехам, у каждого из нас есть свой собственный «набор» желаний и похотей. Поведение, служащее непреодолимым соблазном для одного, на другого может оказывать сравнительно малое влияние. К примеру, у религиозных формалистов и святотатствующих вольнодумцев желания разнятся. Одних прельщают тайные грехи и лицемерие, других – грехи явные, вопиющие. Как рыба клюет на определенную наживку, которая совсем не по вкусу другой, так и в мире людей то, что в одном пробуждает страсть, в другом – лишь отвращение. Посему каждый верующий должен бороться с собственною похотью, поскольку именно через нее он подвержен искушению. Наша общность обусловлена не отдельными похотями, а тем фактом, что у всех нас они есть, мы уязвимы для них и несем личную ответственность за свои грехи.
Природа похоти
похоть же, зачав, рождает грех, а сделанный грех рождает смерть. Не обманывайтесь, братия мои возлюбленные (1:15-16)
Третье доказательство того, что Бог не является источником искушения, кроется в природе самой похоти. Познав, что похоть свойственна человеческой природе, Иаков рассматривает этот вопрос в практических терминах. Это суть его учения об искушении.
Отходя от метафорических сравнений похоти с охотой и рыбалкой, он использует процесс зачатия для иллюстрации своей точки зрения. Похоть описывается им как зачавшая мать, готовая родить дитя – грех, – которого ждет неминуемая смерть. Через Иакова Господь дает нам понять, что грех – это не отдельное деяние или ряд деяний, а скорее результат некоего процесса, сущность которого изложена вкратце.
Чтобы лучше понять, как протекает этот процесс, мы опишем четыре его основных шага. Первый – желание, один из вариантов перевода понятия похоть. Неспасенные являются рабами похоти (Еф. 2:1-3; 4:17-19; 1 Фес. 4:5). Как отмечалось ранее, epithumia (похоть) сама по себе нейтральна, ее порочность или благость определяется отчасти объектом желания и отчасти тем, кто и для каких целей желает его. Сперва возникает чувство, тяга к чему-либо, желание чего-либо, которое изначально в большой мере подсознательно. Оно, это желание, зарождается внутри нас и выражается в стремлении к приобретению и обладанию чем-либо, чего у нас нет. Породить его могут самые разнообразные вещи. Глядя на витрину ювелирного магазина, можно внезапно ощутить страстное желание приобрести это кольцо, часы, браслет или хрустальную вазу. Проезжая мимо дома мод, мы неожиданно испытываем желание купить какую-нибудь из выставленных напоказ вещей. Когда мы оказываемся возле автомобильного салона, в нас может возникнуть желание купить новый автомобиль, причем такую модель и марку, о которой мы раньше и не думали. Это желание может всецело завладеть нашим вниманием. Похоть зарождается во многом так же. Что-то из услышанного или увиденного нами вдруг притягивает наше внимание и перерастает в сильное желание, или похоть, обладать этим.
Следующий шаг, самообман, имеет отношение скорее к разуму, чем к чувствам. Думая о вожделенном предмете, мы начинаем подыскивать поводы для его покупки. Этот этап процесса искушения протекает в основном автоматически. Нам не нужно приказывать своему разуму искать оправдания нашим похотям, поскольку он и так предрасположен к этому нашей врожденной порочностью. Подобно зверю или рыбе, устремившимся к наживке, желание обладания настолько сильно в нас, что мы склонны не обращать внимания на подстерегающие нас опасности. Желание оправдывает средства. Именно здесь, по словам Иакова, похоть зачинает. Зародыш греха начинает крепнуть и расти.
Третий шаг – замысел, то есть планирование действия по претворению в жизнь чувственного желания, которое уже было нами сформулировано и оправдано. На этой стадии к процессу подключается наша воля, осознанное решение удовлетворить похоть. И как раз вследствие того, что задействована наша воля, данная стадия является наиболее греховной. То, что мы возжелали и оправдали, начинает приобретать реальные черты, осуществляться.
Четвертая, и последняя, стадия есть непослушание. Если мы позволяем этому процессу развиваться, замысел неизбежно приводит к непослушанию закону Божьему, и тем самым, рождает грех. То, что мы возжелали, чему нашли оправдание и вознамерились осуществить, совершается на самом деле. Желание ведет к самообману, самообман – к замыслу, а замысел – к непослушанию, что само по себе есть грех.
Безусловно, что чем раньше мы вознамеримся противостоять искушению, тем больше вероятность того, что нам удастся избежать греха. И наоборот, чем дольше мы попустительствуем искушению, тем вероятнее совершение греха. Только тот христианин, кто способен контролировать свои эмоциональные реакции на искушение еще при первом их проявлении, может эффективно противостоять греху. В данном случае хорошо срабатывает принцип «уничтожай грех на корню». И эта битва происходит в нашем сознании, то есть там, где зачинается грех. Божья истина, пробуждающая нашу совесть и являющаяся «системой безопасности» нашей души, должна быть услышана. Никто, кроме самого верующего, не может сражаться с его похотью, и сражение это проходит в воображении или сознании человека. Поражение в этой битве подвигает человека к созданию замысла, в результате которого и происходит планирование действия по воплощению греха. (В Новом Завете много говорится о том, сколь важна роль нашего разума при противостоянии греху.)Но поскольку никто из нас не способен незамедлительно справляться с порочным желанием, нам нужно знать способы противления греху на каждой из этих четырех стадий. Очевидно, мы сможем избежать многих искушений, если будем сторониться мест и ситуаций, где вероятность их возникновения велика. Не стоит читать книги и журналы, смотреть фильмы или телевизионные передачи, общаться с друзьями или бывать там, где наши чувства могут обольститься грехом. Вместо этого мы должны стремиться к тому, что настраивает нас на благочестивый лад. Мы не только извлекаем для себя пользу из подобных устремлений, но и исполняемся богоугодной радости, которая снижает привлекательность нечестивых желаний и даже порождает в нас отвращение к ним. Например, здравая, вдохновляющая нас и прославляющая Бога музыка является одним из величайших духовных благословений – и средством защиты от искушений, – которые ниспосылает нам Господь.
Нам также надлежит блюсти свой разум в чистоте. Мы учимся распознавать природу своих желаний. Вместо того чтобы оправдывать искушения, мы заранее готовимся противостоять им с помощью Слова Божьего, как это делал в пустыне Иисус. Павел наставляет верующих: «И не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего, чтобы вам познавать, что есть воля Божия, благая, угодная и совершенная» (Рим. 12:2). Особенно полезным в этом отношении представляется совет, который апостол дает филиппийцам: «…что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том помышляйте» (Флп. 4:8; см. Кол. 3:2). Не случайно в первой и величайшей заповеди говорится о необходимости любить Бога не только всем сердцем и всей душой, но и всем разумением (разумом) (Мф. 22:37). Автор 118-го псалма заучивал Писание, чтобы готовить свой разум для борьбы с искушениями (ст. 9-11).
Когда этот порочный круг замыкается, сделанный грех рождает смерть. Зачатое похотью «дитя» рождается убийцей. Говоря иначе, «возмездие за грех – смерть» (Рим. 6:23). Грех рождает смерть физическую, отделяя душу от тела; смерть духовную, разлучая душу с Богом; и смерть вечную, навсегда отделяя тело и душу от Бога.
Через веру в Иисуса Христа христианин спасется от смерти духовной и вечной. Но если он продолжает предаваться греху, то может поплатиться за это смертью физической. Поскольку отдельные верующие в Коринфе причащались незаслуженно, они навлекли на себя кару Божью, и «оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает» (1 Кор. 11:30). Иоанн также напоминает нам, что даже для верующих «есть грех к смерти» (1 Ин. 5:16).