Толян и его команда
Шрифт:
— Штыба, активнее работай, не жмись как девочка к Игорю, — слышу крик Петровича.
— Нормально всё, рефери, не мешай, — вступился за меня Михалыч.
Высоко поднятый локоть эффективно блокирует боковые удары справа Игоря. Выставил локоть вперёд и все удары справа принимаю на свое предплечье! Это более эффективно, чем держать локоть внизу, а перчатку наверху, принимая удары в блок, потому что у Игоря очень сильный удар, и перчатка может быть сбита в сторону или удар может пробить её защиту.
Раунд. Игорь выдохся и выглядит недовольным от того, что сделать со мной ничего не может. Его личный тренер Сергей Евгеньевич в углу раздражённо выговаривает что-то парню и заводит того ещё больше. Я сижу один, никто ко мне не подходит. На второй раунд Игорь вышел ещё более злым и активным и начал уставать уже к середине раунда. Пытается оторваться от меня и, как в нашем прошлом бою, на отходе раскрылся! Неожиданно для соперника меняю стиль и вместо защиты левой рукой, бью ей в печень. Нокаут! Опять такой же, как в прошлом нашем спарринге! А ещё говорят — за повтор оценка снижается!
Глава 2
Игорёк всё же не железный. Сорвался.
— Сука, — выдохнул он, в мою сторону отдышавшись от удара. — Капец тебе!
Его, конечно, тормознули сразу, но всё равно приятно, что поломал им всем план действий. Будут они знаки ставить напротив хрен знает кого! По факту два боя два нокаута от меня он получил.
После тренировки награда нашла героя.
— Эй, лысенький! Да не ты, а в адиках! Ты Штыба? — раздался девичий голосок на выходе из раздевалки.
Три девушки изящной наружности, судя по лентам и обручам, гимнастки-художницы разглядывали нас с диванчика в холле.
— Я тебя на ужине подожду, — фыркнул Цзю, у которого адиков не было, да и волос побольше на голове.
— Вы ошиблись, — сказал я, не желая болтать с малолетками.
А сколько гимнасткам может быть лет — я знал.
Лет пятнадцать, поди. Хотя в это время и больше может. Да ну их. Уже понял, чего им надо. В руках газета, явно с моим фото.
— Какой скромный. А мы слышали, как тебя тренер называл по имени, — хихикнула одна из них и легко прыжком девочки-кошки вскочила с диванчика. — Я Катя, можно Кэт.
— Девушка, мало времени у меня, что вы хотите? — оценил ловкость я и смилостивился: — Вы что, за нами подглядывали?
— Вы ко мне пристаньте! У меня времени много! — вслед за мной вышел Игорь из раздевалки.
— Ты уже очухался? Не добил тебя Штыба? — притворно изумилась «кошатина», подтвердив версию о том, что они подглядывали.
А что? Гибкая пластичная, как кошка. Игорь недобро зыркнул на меня, потом на Катю и под смешки парочки подружек с диванчика ушёл.
— А что за конкурс был у вас, мы вот в газете прочитали, но не поняли, — спросила Катя.
Кочевряжиться не стал и рассказал в общих словах. Уж очень мне понравилось, как они наглого соперника отшили. Девушки здесь тоже на сборах, сборная УССР по художественной гимнастике, взрослая сборная, но, как и ожидалось, почти все малолетки там. Кэт уже шестнадцать, если не врёт. Договорились завтра в кафе-мороженое посидеть. Возьму Цзю с собой и Вахита.
Ужинаю в гостинице. Что приятно на этих сборах, так это питание в ресторане. Комплексное, конечно, но вкусно и красиво.
Вечером меня неожиданно вызвали в тренерскую. Человек восемь там сидели, в том числе и главный наш тренер Юрий Михайлович. Вид у всех озабоченный.
— Рассказывай, Толя, — гулко кашляя, попросил он.
— Что случилось? — непонимающе прищурился я.
— Всё ты знаешь, корчишь из себя идиота! — вдруг зло сказал Сергей Евгеньевич.
Так как он был тренером Игорька, то я сразу понял — случилось что-то связанное с этим парнем. Но что? Я победил в спарринге, ну это не косяк. Больше его я не видел, они и жил на другом этаже даже. На ужине его тоже не было? Набухался? От расстройства чувств? Я при чём? Но откровенно хамить в ответ не стал, конечно.
— Вы выражения выбирайте, пожалуйста! Меня позвали, чтобы оскорблять здесь? Или ещё по плану бить будете? — наехал в ответ я, оглядываю публику.
— Слушай, как там тебя… Сергей… выйди отсюда, а перед этим извинись, — неожиданно встал на мою сторону главный тренер сборной.
— Много чести. Не знаю, почему вы потакаете ему, но я молчать не стану, в федерацию напишу! — тренер Игорька встал и вышел.
— Он у нас кем? Массажистом на полставки? Чтобы я его на сборах не видел больше, пусть выселяется и уматывает, — разозлился Михалыч, выговаривая это главному тренеру моего веса Евгению Петровичу.
— Он за травму Игоря разозлился, понять можно. Я поговорю с ним. … Извинится. Пусть лучше Штыба расскажет, зачем драку учинил? — удивил меня тренер.
— Вы про спарринг, или что ещё? — осведомился я. — На спарринге всё по правилам было, ну, кроме его угрозы, но он, я так понял, неприкасаемый.
— Ты это, парень, … скажи, ты Игоря бил? — вдруг спросил невысокий старик, явно помнящий товарища Сталина.
— На ринге я, а после треньки я его и не видел, — отвечаю всем сразу.
— Треньки, слово-то какое.… Ох, молодёжь. Не он это! Я Штыбе верю, — одновременно поворчал и заступился за меня тот же дедок.
— Он что, подрался с кем-то? — удивился я. — Не может быть! Так спросите у него самого, он-то что говорит?
— В больницу увезли его с сотрясением, рентген сделать. Приедет, спросим. Значит, ты не в курсе? — спросил Михалыч.
— Не-а. А почему я виноват-то у вас могу быть? — спросил в свою очередь я.
— Так он, когда увозили уже, в сознании был и сказал: «Штыба — гад», — пояснил дедок. — Так себе свидетельство твоей виновности.
— Это не он! — в тренерскую ворвался седой мужик, вроде как тренер мухачей.