Толян и его команда

Иванов Дмитрий

— Штыба! Ты всех угробить хочешь? Один остаться? — орёт тренер мне. — Спал же! Спал бы и дальше! Нет, проснулся! Или ты притворялся? Ох, хитрый. И злобный! Что там с парнем?

— Жить будет, — меланхолично кивнул доктор сборной, дав нюхнуть ватку, отчего Острецов выгнулся как вампир, которому загнали в грудь осиновый кол.

— Евгений Петрович, тебя не понять, то ругаешь парня, что он спит на ходу, то наоборот, что не спит, — гаркнул Михалыч, подкравшись откуда-то из глубины зала.

Пару раз ещё выбирались

в город, но как гулять, если денег нет? Вообще, Москва этого времени мне нравится. Идём по улице с Цзю, смотрим — очередь собирается буквально на глазах, и длинная такая, уже из магазина выглядывает. Костя сразу окликнул последнего и встал в её конец.

— Ты хоть узнай, что дают, может тебе и не надо, — усмехаюсь я.

— А что дают? — послушно спросил улыбчивый паренёк у мордатой, недовольной жизнью тётки.

Та, против своей природы, обернувшись на Костю и увидев его широкую улыбку, не стала хамить, а ответила:

— Конфеты шоколадные, в коробках, по одной в руки!

Ясно, что если бы я сейчас ушёл и бросил своего приятеля одного, он бы мне этого не простил. Минут сорок потеряли, пока не купили две коробки импортных шоколадных конфет. Мне они не нужны, а Костя рад. Тут же ещё одна очередь, и что там дают — неясно, в конце очереди ещё не знают, а магазин только открыли. Костя и тут встал, но я подловил выходящего с покупкой мужика и выяснил, что дают индийские рубашки или футболки. Короче, типа батников что-то. Батник же нам предложила и цыганка около Лужников. Сто рублей, якобы импорт. Я посмотрел — самопал наш местный, ещё и ткань плохо покрашена. Зато с кнопками металлическими и иностранными надписями. Костя чуть не купил, но денег у него не хватило, а я не занял. Вот ещё.

Девятого у нас с утра тренировка, а потом общий сбор и нам сообщат, кто останется до весны, а кто вылетит. До утра я был уверен, что не вылечу из сборной, но увидев довольную рожу Петровича, победно глядящего на меня, засомневался.

— Юрий Михайлович, а какие у меня шансы? — поймал я в коридоре главного тренера сборной.

— Я за тебя сразу был, но решать будут коллегиально. Жди, — отмахнулся он от меня.

Ну да, отвечает за вес Евгений Петрович, будет с ним спорить Михалыч? Посмотрим.

И вот, наконец, момент истины. Нас шестеро и шесть человек тренеров. Хотя, тренеров пять, один врач, но он тоже участвует в голосовании.

Небольшая лекция от Михалыча о политической ситуации в мире, без этого сейчас никак, и приступили к обсуждению. Что приятно, открытому. Может тоже подстраховываются?

— Первым выступает врач или физиолог, хз кто он там, и рассказывает о проведенных тестах:

— Получается два худших — Никитин и Штыба, — не поднимая глаз на нас, зачитывает по бумажке он.

Капец! А чего у меня хуже всех? Ну растяжки нет, ну деревянный местами. Плохо развиты группы мышц пресса

и ног? Да я ногами лучше всех работают, ан нет — какие-то там исследования проводили. Сговорился, сука.

Выступает Михалыч — он за меня, два лишних у него — Никитин и Острецов. За Михалычем встает главный тренер веса Петрович и спускает на меня всех собак! И дисциплины нет у меня, и не способен работать в темпе, то взрываюсь на тренировках, то засыпаю… И бубнит, бубнит.

Ладно, сам виноват, пустил это на самотёк.

— И совсем уж не по-комсомольски поступил он со своим товарищем по сборной Игорем, это с его подачи перспективный боец получил травму, и, мало того, у нас с гимнастками отношения испорчены! — завершил он.

— Вот тут они, — внезапно в открывшуюся дверь входит солидный молодой парень лет тридцати и ещё более солидный дядя, вроде как, в Лужниках главный.

— Штыба Анатолий здесь? — спрашивает товарищ, не смущаясь тем, что возможно помешал нам.

— А вы кто? И что он натворил? — хмурится Михалыч.

— Виктор Викторович. Я из ЦК ВЛКСМ, по поручению Пастухова Борис Николаевича, надеюсь, в курсе кто это такой. Анатолий, как вы знаете, получил высшую комсомольскую награду несколько дней назад. Так здесь он? Хочется пообщаться.

Далее почти как у Гоголя в «Ревизоре» — немая сцена …

Глава 4

Глава 4

— Ну, Витя, ты и ходить, еле успел за тобой, — в комнату вошёл ещё один мужчина лет сорока, а вслед за ним ещё один дядя, постарше.

И я знал их обоих! Один из них награждал меня на каких-то соревнованиях в прошлой жизни, второй предложил мне в начале девяностых, после армии уже, заняться профессиональным боксом. Как щас помню — три боя — три победы. За выигрыш мне платили по тысяче — большие деньги по тем временам. Но третий выигрыш мне дался большой кровью, в буквальном смысле, и четвёртый бой я проигнорировал.

— Позвольте представить, если кто не знает, Юрий Степанович — главный тренер Россовета «Динамо», — Михалыч указал на первого. — И Эдмунд Чеславович — председатель федерации бокса РСФСР, — представил он второго.

— Я ещё в «Динамо» замначальника отдела спортивных единоборств, в Центральном Совете. Ну и зампредседателя федерации бокса СССР, — скромно добавил второй гость. — Липинский моя фамилия.

Разумеется, обоих тут узнали, да и они почти всех в кабинете раньше видели. Поздоровались по-свойски, по-свойски и уселись на свободные места.

— Отличного боксера воспитало «Динамо», — несколько напряжным голосом сказал главный тренер сборной Юрий Михайлович.

Тут первый гость — Быстров Юрий Степанович — просит слово и ярко и образно произносит свою политически правильную речь.