Том 1. Стихотворения

Бальмонт Константин Дмитриевич

Позабытое

Мечтой уношусь я к местам позабытым, К холмам одиноким, дождями размытым, К далеким, стооким, родимым планетам, Что светят сквозь ветви таинственным светом. Я вновь удаляюсь к первичным святыням, Где дремлют купавы на озере синем, Где ландыши в роще и дышат, и светят, И если их спросишь, — слезами ответят. Мне чудятся всплески, и запах фиалок, И эхо от звонкого смеха русалок, Мне слышится голос умершей печали, — И стоном за склоном ответствуют дали.

Резигнация

Звучная волна забытых сочетаний, Шепчущий родник давно-умолкших дней, Стон утихнувших страданий, Свет угаснувших огней, С вами говорю в тени воспоминаний, С вами я дышу и глубже, и полней! Вижу я цветы заброшенного сада, Липы вековые, сосны, тополя. Здесь навек остаться надо, Здесь приветливы поля. С сердцем говорит церковная ограда, Кладбища родного мирная земля. О, не отдавайся мыслям недовольным! Спи, волненье лживо, и туманна даль, — Все любил ты сердцем вольным, Полюби свою печаль, — Отзвучат надежды звоном колокольным, И тебе не будет отжитого жаль.

Паутинки

Если вечер настанет и длинные, длинные Паутинки, летая, блистают по воздуху, Вдруг запросятся слезы из глаз беспричинные, И стремишься из комнаты к воле и к отдыху. И, мгновенью отдавшись, как тень, преклоняешься, Удивляешься Солнцу, за лесом уснувшему, И с безмолвием странного мира сливаешься, Уходя к незабвенному, к счастью минувшему. И проходишь мечтою аллеи старинные, Где в вечернем сиянии ждал неизвестного И ребенком следил, как проносятся длинные Паутинки воздушные, тени Чудесного.

Тишина

Чуть бледнеют янтари Нежно-палевой зари. Всюду ласковая тишь, Спят купавы, спит камыш. Задремавшая река Отражает облака, Тихий, бледный свет небес, Тихий, темный, сонный лес. В этом царстве тишины Веют сладостные сны, Дышит ночь, сменяя день, Медлит гаснущая тень. В эти воды с вышины Смотрит бледный серп Луны, Звезды тихий свет струят, Очи ангелов глядят.

Лунная ночь

(сонет)

Когда я посмотрел на бледную Луну, Она шепнула мне: «Сегодня спать не надо». И я ушел вкушать ночную тишину, Меня лелеяла воздушная прохлада. Деревья старые заброшенного сада, Казалось, видели во сне свою весну, Была полна мечты их смутная громада, Застыл недвижный дуб, ласкающий сосну. И точно таинство безмолвное свершалось: В высотах облачных печалилась Луна, Улыбкой грустною на что-то улыбалась. И вдруг открылось мне, что жизнь моя темна, Что юность быстрая, как легкий сон, умчалась, — И плакала со мной ночная тишина.

Зимний дым

Дым встает, и к белой крыше Под упорством ветра льнет. Встало Солнце. Ветер тише. Дым воздушный отдохнет. Будет ровной полосою Восходить, как фимиам. Вечнотающей красою К вечно синим Небесам!

В чаще леса

Дальнее, синее, Небо светлеется, В сетке из инея Ясно виднеется, Синее, синее. Тихое счастие В синей Безбрежности, Проблеск участия, Чаянье нежности, Кроткое счастие. Счастье забвения — Там в беспредельности, Свет откровения, В бездне бесцельности — Цельность забвения.

Гавань спокойная

Гавань спокойная. Гул умирающий. Звон колокольный, с небес долетающий. Ангелов мирных невнятное пение. Радость прозрачная. Сладость забвения. Гор отдаленных вершины узорные, Алые, белые, темные, черные. Созданный духами ярко певучими, Радуги свод над огромными тучами. Сладко-печальная, мгла полусонная, Тихой вечерней звездой озаренная. Богом открытая правда мгновения. Буря умершая. Свет и забвение.

В пространствах эфира

В прозрачных пространствах Эфира, Над сумраком дольнего мира, Над шумом забытой метели, Два светлые духа летели. Они от земли удалялись, И звездам чуть слышно смеялись, И с Неба они увидали За далями новые дали. И стихли они понемногу, Стремясь к неизменному Богу, И слышали новое эхо Иного чуть слышного смеха. С Земли их никто не приметил, Но сумрак вечерний был светел, В тот час как они над Землею Летели, покрытые мглою. С Земли их никто не увидел, Но доброго злой не обидел, В тот час как они увидали За далями новые дали.

Правда

А правда пошла по поднебесью.

Из Голубиной книги

Кривда с Правдою сходилась, Кривда в споре верх взяла. Правда в Солнце превратилась, В мире чистый свет зажгла. Удалилась к поднебесью, Бросив Кривду на земле, Светит лугу, перелесью, Жизнь рождает в мертвой мгле. С той поры до дней текущих Только Правдой и жива Меж цветов и трав цветущих Жизни грусть, плакун-трава. С той поры на синем Море, Там, где вал непобедим, Правды ждет с огнем во взоре Птица мощная Стратим. И когда она протянет Два могучие крыла, — Солнце встанет, Море грянет: «Правда, Правда в мир пришла!»

Сон («Внемлите, смертные Земли…»)

Внемлите, смертные Земли, Я Тот, Кто был, Кто есть, Кто будет, Чьи мысли бездну звезд зажгли, Кто бледной травки не забудет. Любите, смертные, Меня, Свою мечту боготворите, Молитесь Митре в блеске дня, И ночью пойте гимн Таните. Зовите тысячью имен Того, Кто сердце вам пробудит, Боготворите светлый Сон, Который был, и есть, и будет.