Том 11. Былое и думы. Часть 6-8
Шрифт:
…говорят даже, что его возили к Наполеону, – от него я этого не слыхал. – По поводу встречи О. С. Гончарова с Наполеоном III В. И. Кельсиев категорически утверждал: «Это неправда; я знаю дело от него самого и от его переводчика». По словам Кельсиева, Гончаров был принят французским министром иностранных дел Э. Тувенелем (см. ЛН,т. 41–42, стр. 368–369).
…письмо, в котором, называя меня «графом», спрашивал, может ли приехать к нам и как нас найти. – О. С. Гончаров 21 и 30 июня 1863 г. отправил к Герцену два письма из Марселя (см. ЛН,т. 62, стр. 72–74). Первое письмо начиналось обращением: «Его сиятельству господину Герцену». В этих письмах Гончаров рассказывал о своих беседах с В. И. Кельсиевым и выражал сомнения в возможности своей поездки в
Мы жили тогда в Теддингтоне… – Район Лондона, в котором Герцен жил с июня 1863 г. В. Т. Кельсиева с дочерью до своего отъезда в Константинополь жила в доме Герцена.
Гончар прожил у нас три дня. – О. С. Гончаров прожил у Герцена с 14 по 19 августа 1863 г.
…с такой Палестиной. – Т. е. с Россией.
Он и от нас уехал, качая головой. Написал потом два-три письма ~ и подал, вопреки нашего мнения, адрес государю. – Герцен справедливо не разделял надежд Кельсиева на возможность прочного союза русских революционеров со старообрядцами и скептически оценивал обещания Гончарова оказывать помощь революционной работе. В тех письмах, о которых упоминает Герцен (письма Гончарова к Герцену и Огареву от 2 февраля и 24 мая 1864 г. опубликованы в ЛН,т. 62, стр. 75–78), Гончаров писал о столкновениях с Кельсиевым в связи с отказом верхушки старообрядцев содействовать созданию русской типографии в Константинополе. Второй причиной конфликта был адрес на имя Александра II с просьбой прекратить гонение старообрядческой веры, проект которого (см. Л XVI, стр. 166–168) был Гончаровым переслан в Лондон и вызвал возражения Герцена и Огарева (см. письма Огарева к Гончарову от 10 марта и 4 июля 1864 г.).
В начале 1864 поехали в Тульчу два русских офицера, оба эмигранты, Краснопевцев и В<асильев>(?) – Обосновавшись в Тульче, В. И. Кельсиев обращался в письме к Герцену от 23 февраля 1864 г. с просьбой: «Если у вас в Лондоне есть эмигранты, порядочные люди, желающие честно жить и честно работать, пусть едут к нам» (ЛН,т. 62, стр. 193). О приезде и жизни в Тульче П. И. Краснопевцева и М. С. Васильева Кельсиев писал в «Исповеди» (см. ЛН, т. 41–42, стр. 382–383) и сообщал в письмах к Герцену от 11/23 июля и 25 июля 1864 г. (см. ЛН, т. 62, стр. 200, 203).
…эта ужасная «Тульчинская агенция» ~ в «Полицейских ведомостях» Каткова. – Статья «Агенция Герцена в Тульче» была помещена в газете Каткова «Московские ведомости» 2 сентября 1865 г. Герцен в своих статьях «Агентство Герцена в Тульче и „Московские ведомости”» и «Агентство в Тульче» тогда же опроверг клевету Каткова и раскрыл ее истинный, провокационный смысл (см. т. XVIII наст. изд.).
Кельсиев писал еще нам свои юмористические рассказы о их водворении… – Герцен, очевидно, имеет в виду письмо В. И. Кельсиева, написанное 23 февраля 1864 г. (см. ЛН,т. 62, стр. 190–195). Однако последовательность событий у Герцена спутана: М. С. Васильев приехал в Тульчу в июле, а П. И. Краснопевцев – в августе 1864 г., уже после смерти И. И. Кельсиева, последовавшей 21 июня 1864 г.
Гончар писал, что Кельсиев сильно пьет. – В письме к Герцену от 2 февраля 1864 г. (см. ЛН,т. 62, стр. 76).
…писала незадолго до своей смерти его жена. – Очевидно, имеется в виду приписка, сделанная В. Т. Кельсиевой на письме своего мужа к Герцену от 25 июля 1864 г. Однако прямых жалоб на нужду в этой приписке нет (см. ЛН, т. 62, стр. 204).
«Милуша» – так звали старшую дочь… – Дочь В. И. Кельсиева – Мария, «Малуша», как ее называли родители (а не «Милуша»), – умерла осенью 1865 г. в Галаце в возрасте около пяти лет.
И она еще раз улыбнулась ~ и умерла. – В письме к Герцену 26 октября 1865 г. В. И. Кельсиев подробно описал последние минуты своей жены, умершей в больнице Галаца 15 октября 1865 г. Из этого письма Герцен и взял приведенный им диалог умирающей В. Т. Кельсиевой со своим мужем (см. ЛН,т. 62, стр. 204–206).
Далее в автографе подклеена газетная
«Нам пишут из Петербурга, что на днях начальник скулянской таможни получил, за подписью „В. Кельсиев”, письмо, предварявшее его, что пассажир, имеющий прибыть на эту таможню с правильным турецким паспортом на имя Ивана Желудкова, есть не кто иной, как он, г. Кельсиев, и что он, желая предать себя в руки русского правительства, просит арестовать себя и препроводить в Петербург».
<Глава III>
Впервые опубликовано по рукописи в Сб, стр. 165–177, под редакционным заголовком «Общий фонд», не соответствующим содержанию главы. Печатается по автографу ЛБ (Г-О-I-14, стр. 11–28). На л. 1 рукописи помета Герцена: «Вслед за главой о Кельсиеве». Этот текст ранее был частью главы «В. И. Кельсиев», затем Герцен изъял его из этой главы, пометив на об. л. 12 рукописи главы о Кельсиеве: «Особая тетрадь. Об них мы поговорим после».
На рукописи имеется исправление, сделанное карандашом, которое нельзя с достаточным основанием ни приписать Герцену, ни считать авторизованным:
Слова: не только католики, но и деисты – исправлены на: не только не католики, но и не деисты (стр. 342, строки 5–6).
Основным содержанием главы являются отношения между Герценом и «молодой эмиграцией», сложившиеся в последний период существования «Колокола». После наступления реакции 60-х годов впервые в истории русского освободительного движения образуется, особенно в Швейцарии, сравнительно широкая политическая эмиграция. Вопрос об установлении контакта и сотрудничества между «старыми» лондонскими эмигрантами и «молодой эмиграцией» в Швейцарии становится важным вопросом русского революционного движения.
В кругах «молодой эмиграции» вынашивается план консолидации всех эмигрантских сил, превращения «Колокола» в общеэмигрантский орган, возрождения революционных организаций в России. Эта программа была в развернутом виде изложена в письме Н. И. Утина к Герцену от 16 декабря 1864 г. (см. ЛН,т. 62, стр. 673–678). Автор письма и его друзья отдавали себе отчет в том, что их план может быть отвергнут Герценом, и не остановились перед ультиматумом, заявив, что имеют в виду «печальную альтернативу» возможного разрыва между «учителем и учениками». Герцен, стремясь к достижению практического компромисса, принял участие в съезде эмигрантов, состоявшемся в Женеве в конце декабря 1864 г. – начале января 1865 г. Однако эта попытка объединения всех эмигрантских сил закончилась полной неудачей и стала исходным этапом дальнейшего роста напряженности в отношениях между Герценом и «молодой эмиграцией» (истории этого съезда и отношений Герцена с «молодой эмиграцией» посвящены исследования Б. П. Козьмина «Герцен, Огарев и „молодая эмиграция”» – ЛН,т. 41–42 и тт. 61 и 62). Герцен и в дальнейшем стремился установить контакт с некоторыми представителями молодого поколения. Он перевел в марте 1865 г. в Женеву свою типографию и «Колокол», привлек к сотрудничеству отдельных молодых эмигрантов, оказывал нуждающимся материальную поддержку. Но наладить широкое и систематическое сотрудничество так и не удалось. Выступления А. А. Серно-Соловьевича в 1866–1867 гг. с критикой Герцена и Огарева (листовка «Польский вопрос. Протест русского против „Колокола”», брошюра «Наши домашние дела») еще более обострили отношения между Герценом и «молодой эмиграцией», хотя впоследствии и делались попытки установления взаимных контактов.
Представители «молодой эмиграции» продолжали ту линию критики либеральных колебаний и ошибок Герцена, которая была начата революционной демократией в конце 50-х годов. Они хотели создать общеэмигрантский центр со своим печатным органом, при помощи чего надеялись оживить революционное движение в России. Поэтому они требовали от Герцена передачи «фонда Бахметева» «на общее дело». Герцен скептически относился к этим планам, расценивая их как проявление революционной декламации и опасного фразерства. В обстановке раздражительности и нервного возбуждения, созданию которых способствовало гнетущее и деморализующее влияние эмигрантской жизни, и Герцен и представители «молодой эмиграции» проявляли взаимную несправедливость и резкость. В своей критике ошибок Герцена молодые эмигранты игнорировали содержание всей его деятельности, его разрыв с либералами и решительный поворот в начале 60-х годов, несмотря на некоторые рецидивы либеральных иллюзий, к революционному демократизму.