Том 14. Убийство - завтра!
Шрифт:
— Деловое свидание? — Она ехидно прищурилась. — В таком случае, где он был вчера до трех часов ночи?
— Понятия не имею. У меня были другие дела.
— И ты надеешься, что я этому поверю? — злобно прошипела она.
— Конечно, — холодно ответила я. — К вашему сведению, я была в компании телохранителя вашего супруга.
— С его телохранителем? Врешь!
— Мне кажется, — ласково заметила я, — что моему клиенту, раз уж он имеет несчастье быть женатым на вас, телохранитель жизненно необходим. Почему бы вам не спросить у самого Эдди?
С минуту миссис Ромейн молча таращилась на меня, и я уже начала понимать, почему родители наградили ее имечком Бабл [3] — похоже, в ее кучерявой головенке ничего лучшего попросту не было. Наконец она проскрипела:
— Может быть, я так и сделаю.
— Мистер Ромейн прислал Эдди ко мне, думая, что мне может понадобиться помощь, — терпеливо объяснила я. — И Эдди пригласил меня поужинать. Это все.
— Ладно, может, я и ошибаюсь, может, вы и не были с ним. Но зачем он вообще пришел сюда, зачем ему понадобился ваш Джонни Рио? С какой стати он вдруг решил обратиться к частному сыщику?
3
Б а б л — пузырь (англ.).
Я рассказала ей обо всем, но не уверена, что она мне поверила.
— Вы не могли выдумать такую историю, — медленно сказала она, когда я закончила. — У вас не хватило бы на это мозгов.
— Разумеется! — дружелюбно согласилась я. — Это вполне доказывает, что я говорю правду, не так ли?
— Похоже на то, — недовольно буркнула она, — но все равно, вы не имели права бить меня.
— Это случилось непроизвольно, — пояснила я. — Если меня собираются ударить, я стараюсь опередить противника. Ничего не поделаешь — инстинкт.
— Это я во всем виновата, — сказала она внезапно. — Извините меня, мисс Зейдлитц! — Миссис Ромейн выдавила улыбку, но глаза ее так и жгли мой бюстгальтер. — Я очень сожалею о происшедшем и прошу прощения. Сможете ли вы меня простить?
— Нет. — Я наградила ее не менее фальшивой улыбкой. — Но буду стараться.
— Почему бы вам не называть меня Бабл, мисс Зейдлитц? — Она вдруг хихикнула. — Ведь мы поладим с вами, не так ли?
— А вы зовите меня Мэвис, милочка, — любезно предложила я.
— Я так рада, что мы теперь подруги, — проворковала она. — Теперь, когда я знаю, что Рей в опасности, а вы пытаетесь его защитить, я просто в отчаянии от своей ошибки! Я обязана как-то искупить свою вину, дорогая. Знаете что? Почему бы нам не провести уик-энд у нас? Приезжайте к нам сразу после вашего телешоу, мы восхитительно проведем время. У нас есть бассейн. Вдоволь поваляемся на солнышке, а заодно познакомимся поближе.
— Но, — пробормотала я нерешительно, — я собиралась…
— Мэвис, дорогая, — сказала она твердо, — я настаиваю. Соберите все, что вам может понадобиться, и захватите сумку с собой в студию. А как только передача закончится, сразу поезжайте к нам. Я буду ждать.
— Хорошо, — согласилась я, — если вы так настаиваете, Бабл.
— И можете захватить с собой Эдди Говарда, — лукаво добавила она. — Он ведь тоже будет на передаче.
— А Эдди знает ваш адрес?
— А вам не кажется, дорогуша, — процедила она сквозь зубы, — что телохранитель обязан знать, где живет его босс?
Глава 3
Атмосфера, царившая в студии, взбудоражила меня — скопление камер и микрофонов, слепящий свет, беготня техников. К тому времени, когда мы расположились за столом рядом с Сэмом Варни, мой желудок так и урчал от переживаний.
За мной заехал Эдди Говард, хотя я и сказала ему накануне, что должна приехать машина со студии. Он ответил, что сам позаботится обо мне, и я ни о чем не должна беспокоиться. Меня это вполне устраивало. Эдди поинтересовался, собрала ли я сумку, с которой поеду на уик-энд к Ромейнам. Я ответила утвердительно и в свою очередь поинтересовалась, почему миссис Ромейн такая ведьма. На что Эдди посоветовал обратиться за разрешением этого вопроса непосредственно к мистеру Ромейну, поскольку на этой особе женат не он, то есть Эдди, а его босс.
Он сообщил, что после передачи отвезет меня к Ромейнам. А почему, собственно? — выразила я недоумение. Я пока сама себе хозяйка и никому не обязана подчиняться. Эдди безразлично ответил, что таково распоряжение миссис Ромейн, а поскольку мы сейчас работаем на ее мужа, то какого черта спорить?
К тому времени мы уже добрались до студии. Сэм Варни проворчал, что я опаздываю, и сразу же впихнул меня в гримерную, где дамочка в белом халате намазала меня какой-то дрянью.
Вся эта спешка меня до того взвинтила, что я уже была не в силах собраться с мыслями. Я с ног до головы покрылась гусиной кожей и больше всего на свете боялась, что камера продемонстрирует мои пупырышки телезрителям, поэтому я приняла нелегкое решение не наклоняться вперед и не демонстрировать свое декольте.
На мне было восхитительное шифоновое платье с корсажем. И, как вы понимаете, на девушке с такой фигурой, как у меня, платье смотрелось потрясающе. Руководитель драмкружка в нашей школе всегда говорил, что самое важное — уметь показать зрителю ровно столько, сколько вы можете показать, не больше и не меньше. И в этом отношении он мог смело назвать меня своей самой талантливой ученицей.
Я устроилась за столом вместе с остальными участниками передачи. Над нашими головами вовсю светили огромные юпитеры, и вскоре мой грим начал потихоньку таять, а в животе урчало все громче и громче.
Сэм Варни с улыбкой похлопал меня по руке.
— Нервничаете, дорогая? — спросил он.
— Есть немного, — призналась я. — Вы ведь даже не сказали, что именно я должна говорить, а передача того и гляди начнется.
— Пусть это вас не волнует, Мэвис! — спокойно ответил Варни. — Да в таком платье вам и разговаривать-то не требуется! Я задам вам парочку вопросов, самых легких, и вы на них ответите. Все очень просто.
— Надеюсь, что так все и будет, — пробормотала я. — А как насчет остальных? Вы даже не представили меня.