Том 16. Анонимный звонок
Шрифт:
Но эта мечта умерла, прежде чем я успел дойти до холла. Ведь Сэнди не пожелала вчера задержаться хотя бы на полчаса!
Я с опаской приоткрыл дверь на пару дюймов, но тут же едва не упал навзничь, ибо мой посетитель с силой распахнул ее. Не останавливаясь, египетская прислужница шмыгнула мимо и исчезла в гостиной. Я запер дверь и поплелся к бару, где она уже смешивала себе коктейль. На ней снова был тот же шелковый наряд, состоящий из верха в черную и белую полоску поперек узкого лифа и плиссированной юбки. Короткие черные волосы были гладко зачесаны, а огромные желтовато-зеленые глаза выражали полнейшую невозмутимость.
— Мне это необходимо! — Она взяла бокал и одним глотком проглотила чуть ли не половину его содержимого, после чего поставила оставшееся на крышку бара. — В Бель-Эйр стало очень одиноко.
— Одиноко? — переспросил я.
— Этот огромный пустой дом с пятнами крови на ковре… — Она отпила еще немного шотландского виски. — Майлз отправился домой, после того как достиг джентльменского соглашения с Рейфом. Какую бы недостачу ревизор ни обнаружил, Майлз все это возместит, затем уйдет с поста управляющего делами. На этом Рейф поставит точку.
— О?..
— Рейф дал поэту-неудачнику тысячу долларов и велел топать прочь, куда глаза глядит. Судя по выражению лица Толбота, малый не остановится, пока не дошагает до Паго-Паго.
— О? — снова повторил я.
— Мне думается, такой перемене в характере Рейфа в немалый степени способствовало известие, что измена Джеки Лоррейн была организована мною с помощью Пита. — Она допила бокал и принялась наливать второй. — Вот почему дом сейчас такой пустой. Отец поехал к Джеки извиняться за допущенную им ошибку.
— И вы вне себя от злости? — поинтересовался я.
— Нет. — Она неожиданно улыбнулась. — Мне кажется, Рейф как-то повзрослел. Он сказал, что был глупцом, а я — стервой. Джеки Лоррейн тоже стерва, но, поскольку он по-прежнему считает меня своей дочерью, отсюда следуют, что провести несколько ночей с Джеки будет куда приятнее, нежели торчать со мной в пустом доме. Ну а я подумала, — равнодушно добавила девушка, — что подходящее для отца может оказаться даже лучшим для дочери. Вот потому-то я здесь.
— Вы решили, что я могу как бы заменить Райнера? — нахмурился я.
— Я уже и раньше говорила, что считала его просто полезным, — недовольно бросила она. — А вы можете стать забавным — после небольшой тренировки.
— После чего? — завопил я.
— После тренировки. Припомните-ка сами, как вы нервничали сегодня утром у меня в спальне.
— В тот момент моя голова была занята совсем другим, — попробовал защищаться я.
— Ха! — Она издала низкий, чувственный и презрительный смешок. — Когда я раздевалась, вы смахивали на кролика, готового немедленно улизнуть в свою норку.
— Вы просто спятили, — проворчал я.
— Да? — В ее глазах появилось холодное, расчетливое выражение. — Ладно, посмотрим!
Антония заскользила к кушетке, скинув на ходу полосатую кофточку. Юбка упала к ногам, юная леди осторожно переступила через нее, подобрала и аккуратно повесила на спинку стула вместе с лифом. В следующее мгновение там же оказался и бюстгальтер. Она запустила пальцы за пояс своих черных кружевных трусиков и вызывающе улыбнулась мне.
— Что случилось? — спросил я чуть насмешливо. — Нервишки сдают?
— Вы опять похожи на испуганного кролика!
— Просто не реагирую, только и всего.
Я налил скотча в ее бокал, но горлышко проклятой бутылки застучало о его край в ритме ча-ча-ча. Я демонстративно отвернулся.
Но через пару секунд Антония откашлялась, и я, против воли, вновь посмотрел на девушку. Она стояла совершенно голая, помахивая трусиками, свисающими с указательного пальца.
— Что теперь, Холман?
Ее палец слегка подрагивал, и трусики шевелились, словно флажок на ветру. Что ж, вздумай она поднять их на флагшток, самое малое, что я мог бы сделать, — это отдать честь.
Много позднее, когда Антония вновь поглядела на меня, я прочитал в ее желтовато-зеленых глазах нечто, похожее на почтение.
— В следующий раз, когда захочу дать волю языку, — промурлыкала она, — я припомню, почему кролики всегда прячутся в норке.
Парень с навязчивой идеей
(Пер. с англ. Т. С. Гаврюк)
Глава 1
Эта девушка походила на настоящего ковбоя. Такому впечатлению способствовали узкие вельветовые брюки, заправленные в высокие коричневые кожаные сапоги для верховой езды, такая же кожаная рубашка и черное сомбреро. Отмечу лишь, что брюки были настолько узки и так плотно обтягивали ее бедра, что под ними отчетливо вырисовывались все выпуклости и впадины на ее теле. Что же касается рубашки, то, расстегнутая чуть ли не до пупка, она достаточно обнажала ее полную кремовую грудь, пробуждая нездоровое любопытство и заставляя играть воображение. В ее темных глазах, обратившихся ко мне, я не заметил особого интереса. Очевидно, мой традиционный костюм не вызвал у нее доверия. К любому пришельцу из большого города здесь относились с подозрением.
— Мне кажется, это место не зря назвали Центральным парком Запада. Должно быть, им было известно, что здесь будет жить такая достопримечательность, как вы, — шутливо заметил я, прервав неловкое молчание.
— Красиво говорите. — Голос девушки был тихим и сиплым, после каждого слова она делала значительную паузу. — Мне нравится, как вы произносите слова, такие обтекаемые и отшлифованные, как перламутр, они просто выплывают из ваших уст.
— Я ищу Ивена Каррена, — уже серьезно пояснил я.
— Так он здесь, — ответила девушка официальным тоном. — Если хотите, можете войти и помочь ему.
Я переступил порог прихожей, а она закрыла за мной дверь с такой осторожностью, будто эта дверь была не дубовой, а сделанной из хрупкого стекла. Я оказался в просторной квартире, расположенной в двухэтажном старом доме, с высокими потолками и широкой винтовой лестницей на верхний этаж.
— Какая великолепная квартира! — желая завязать разговор, сказал я. — Думаю, таких сейчас больше не строят.