Том 2. Драматические произведения

Толстой Алексей Константинович

Жирох

Эх, Фома Григорьевич! Эх, если бы тебя Послушались! Смотри, коль не возьмут Нас приступом. Ведь силы-то такой Не видано доселе.

Фома

Ничего! Боярин Чермный справится.

Кривцевич

Хорош! Еще принять и гридьбы не успел, А с ним уж и Наталка!

Фома

Человек, Вишь,

молодой. Оттоль и порубиться, И показать хотелось бы себя. Мы на своем рубилися веку, За новыми не гонимся рубцами; Ну, а ему в диковинку.

Жирох

Уж будут Ему рубцы! И Новгороду будут! Не скоро мы залечим их.

Фома

Поди ты! А вот посадник говорит, что Чермный Все отстоит; Фома-де не умел, А мы сумеем с Чермным; ото Пскова, Вишь, рать придет, осаду сымет! Знаем Мы псковичей. Чай, пьяны напилися От радости, что плохо нам пришлось. Ну, да посадник обещает — значит, Оно и так. И Новгород за ним Твердит: побьем, побьем низовых! Ну-тка! Посмотрим, как побьете их!

Кривцевич

Хорош И Новгород! Баранье стадо, право! Давно ли был им хуже горькой редьки Посадник Глеб? Боярам не давал Созванивать народ, помимо веча; А безземельных с площади гонял: «Не вечники вы, дескать!» И стоя. Всем поперек. А стоило сказать, Что грамоты похерят, — и пошли Кричать за ним. Вот приступом возьмут, Тогда увидят грамоты!

Жирох

Смотри, Когда и тут не выйдет прав он!

Фома

Выйдет, Коли молчать мы будем. Смирны очень Уж стали мы.

Кривцевич

Да мы, Фома Григорьич, На вече не молчали-то!

Фома

Эх вы! Богатыри! Да разве в крике дело? Иное так словечко мимоходом, Как невзначай, проронишь, а оно И во сто крат сильней, чем если б горло Ватага целая драла. А вы Наладили себе одно: не можно Держаться нам! Не можно да не можно!

Жирох

А что ж нам было говорить?

Фома

Про Глеба Про самого сказать вам было, вот что! Свою-де он, Глеб, выгоду блюдет! Догадлив, чай; он знает, что не правят Долгов в войну. Ведь от войны кому Живет наклад? Тем, у кого в подвалах Товар лежит! А много у него Товару есть? А? Много ли товару?

Жирох

Так, так, Фома Григорьич, все его Разбило в море корабли!

Фома

Вот то-то! Одной святой Софии тысяч тридцать Стоит должен. А с любскими купцами И до ста наберется.

Кривцевич

Будет до ста.

Фома

Так мира-то зачем ему хотеть? Он не дурак. Теперь небось не правят С него долгов; а Новгород возьмут — Так что ему? С него-то взятки гладки!

Кривцевич

Вестимо так.

Фома

Вот мы — другое дело. Что день, то нам убыток от войны. Ты, например: на сколько у тебя Лежит парчи?

Кривцевич

На сорок будет тысяч.

Фома

(к Жироху)

А у тебя скатного жемчугу?

Жирох

На столько же, пожалуй.

Фома

Так смотрите ж: По малому вам счету, по сту в месяц На каждого червонцев из мошны! А приступом коль Новгород возьмут, Так ты и вовсе без парчи, а ты Без жемчугу! В софийские подвалы, Чай, суздальцы найдут дорогу! Как, По-вашему?

Кривцевич

Что тут и говорить? По-нашему, так поскорей бы дело Помимо тех двоих поладить. Князь бы За то спасибо нам сказал.

Фома

Смекнули?

Жирох

Оно бы можно, если б этот Чермный Тут был один, да старого-то пса Не проведешь, глазаст уж больно!

Фома

Гм! Большой тебе приятель он?

Жирох

Приятель? Кто? Глеб? Да я б туда его послал, Куда крятун костей не заносил!

Фома

Ах да бишь, помню! То, никак, ведь он В голодный год тебе нажиться не дал, Скупил весь хлеб?

Жирох

Когда б одно лишь это! Уж перехват ему бы я простил; Бери себе да подавися — дело Торговое. Но он не для себя, А назло мне! Скупил запас да тотчас За полцены спустил его в народ. Смотрите, мол: Жирох хотел нажиться, А я, мол, вам задаром отдаю!