Том 2. Мелкий бес
Шрифт:
— Большая дорога разбойница: она и может, да не поможет: видно, межа, надо нам еще терпеть.
Разошлись межи по своим местам.
Рак пятится назад
Говорят, что раки пятятся назад; но это — напраслина: раки ходят, как и все добрые люди, в ту сторону, куда глаза глядят.
Вышел рак из реки, пошел осматривать окрестности. Встретили рака братишка и сестренка.
— Смотри-ка, — говорит братишка, — рак пятится.
Обрадовались.
— Хорошо бы его поймать.
— Он, рак-то, большой дурак, — говорит братишка, — назад пятится, сзади себя не видит, мы ему мою шапку подставим, он в нее сам вползет, а мы его унесем, спекём рака.
— Только ты тише, — говорит сестренка, — а то он услышит.
Сели на корточки, четырьмя руками братишкину шапку распялили, ждут, когда рак в шапку припятится. А только рак не будь глуп, шапку увидел, да в сторону и свернул. Братишка и сестренка в ту сторону перебежали, опять шапку на рачий путь наставили, — рак опять увильнул. Мыкались, мыкались братишка и сестренка, видят, не поймать в шапку рака. Стали, ртишки разинули, на рака дивятся, сами рассуждают.
— Как-же он сзади себя видит? — спрашивает сестренка.
Говорит ей братишка:
— Значит, у него сзади глаза.
— Да ведь глаза-то на голове, — говорит сестренка.
— Ну, — говорит братишка, — значит, у него и голова сзади.
Ударились со всех ног домой. Всем, большим и малым, рассказывают:
— А что мы видели-то сейчас! — как рак пятится. И уж чудной-же он, этот рак-то! Хвост-то у него спереди, а голова, с глазами сзади, — только перед с хвостом у него сзади, а зад с головою спереди.
Лучишка в темничке
Пришли лучи к Солнцу, разбирают себе подорожные. Один луч говорит:
— Я нынче во дворец пойду.
Другой говорит:
— Я по Невскому погуляю.
Третий говорит:
— А я по полям пройдусь.
Четвертый говорит:
— А я в речке выкупаюсь.
Все хорошие места разобрали, и побежали было, да Солнце кричит:
— Стойте, братцы, вот еще есть местечко, — тёмная темничка, где сидит бедный заключенный.
Все лучи заговорили жалобно:
— В тёмной темничке сыро, в тёмной темничке грязно, в тёмной темничке скверно пахнет, — не хотим идти в тёмную темничку.
Поймал Солнце одного лучишку за волосенки, говорит:
— Ты вчера шалил много, в непоказанные места заглядывал, — побывай в тёмной темничке хоть пять минуток.
Заплакал бедный лучишка, да нечего делать, нельзя Солнцева приказа не исполнить. Побыл пять минуток у бедного заключенного в тёмной темничке, — кислый, злой, сморщенный. А бедному заключенному и то было за великий праздник.
Раздувшаяся лягушка
Это неверно, что она с натуги лопнула и околела, — она околела
И она надувалась помаленьку: один день на вершок надуется, другой день на четверть, а то и отдохнет день, два. И все надувалась, надувалась, надувалась, и стала, наконец, такая большая, что ни одному великану ее бы не обхватить. И все её очень боялись. Как она квакнет, так у самого храброго журавля поджилки затрясутся.
Ну, она этим, конечно, пользовалась, и требовала, чтобы ее слушались.
А только, когда она так надулась, так кожа у неё стала тоненькая, а кишка очень жидкая. Пока она сидела или прыгала на гладком месте, так всё ничего было. А раз она прыгала, а у неё на дороге сухая малая былинка стала. Лягушка не смотрит, куда прыгает, думает, — важная. А сухая малая былинка ей в брюхе кожу и проткнула. Сейчас начал из лягушки дух со свистом выходить. На всю округу было слышно «с-с-с-и-и», — дух из лягушки выходит. Как дух вышел, больше уж лягушка не могла жить, околела, и все увидали, что она — маленькая.
Вот как дело было по-настоящему. А вола он ни к селу ни к городу приплел.
А может быть, это он про другую лягушку рассказывал.
Озорник
Жил мальчик Озорник. Он всё колотил своих братишек. И некому было за них заступиться — хоть и не жалуйся, всё равно, ничего не будет.
Папа говорил:
— Он вас колотил, а вы что делали? Плакали? Кричали? Да как вы смели нарушать тишину и порядок! Вот я вас!
Мама говорила:
— У меня по хозяйству дела много, — не до вас.
Дядя военный говорил:
— Субординацию помни! Руки по швам! Смирно! Налево кругом! Шагом марш!
Дедушка говорил:
— Сам будь хорошим, никто тебя не тронет. Ты не смотри, что он дерется, — ты о себе позаботься, как бы тебе лучше быть. Он на тебя с кулаками, а ты ему ласковое слово.
И много еще чего дедушка говорил, — ему бы только начать. Озорниковы братишки уж и не слушают, а он все свои сказы сказывает.
Пошел раз Озорник на улицу, стал задираться с соседскими мальчишками. Одолели Озорника соседские мальчишки, нарыли ему очень достаточно. Идет Озорник домой, воет, а братишки из окошка смотрят, говорят:
— Ну, теперь он посмирнее будет.
Да не тут-то было. Озорник их вдвое сильнее прибил. Говорит им:
— Вы за одно с соседскими мальчишками, — теперь вам от меня житья не будет.
У метлы гости
В одном углу жила метла. Жила, поживала, двор подметала, и больше ничего не знала. Говорят ей стены: