Том 2. Студенты. Инженеры
Шрифт:
Василий Петрович с добродушным комизмом ткнул себя в грудь и посмотрел на часы.
— Ну, а все-таки хоть и на проклятую службу, а время идти…
Были сумерки. Дядя ушел еще и еще толковать с интендантами, а Карташев лежал на своей кровати и смотрел в полусвет окна, выходившего в сад.
Дверь номера отворилась, и раздался голос Василия Петровича:
— Кто-нибудь есть?
— Я, — ответил Карташев.
— Вас мне и надо. Ну, я познакомился и переговорил с
— Когда? — испуганно поднялся с кровати Карташев.
— Сейчас.
— Ну? Надо одеться.
Карташев зажег свечу и начал быстро одеваться в самое парадное свое платье.
Одеваясь, он расспрашивал Василия Петровича, как же все это вышло.
— Да просто пришлось обедать за одним столом, познакомились, разговорились, я сказал, что у меня есть здесь один знакомый инженер, он сказал сначала, что все места уже заняты, а потом подумал и сказал: «Пускай придет ко мне».
Карташев радостно слушал и верил.
В действительности же Василий Петрович еще утром, говоря с Карташевым, задумал и привел в исполнение свой план. После службы, надев мундир, он отправился в номер, где жил главный инженер, представился ему и с просьбой не выдавать его рассказал о фальшивом положении Карташева.
Главный инженер ответил ему:
— Места все заняты… Я мог бы его взять, дело, может быть, развернется, но на первое время ему придется помириться с очень скромной ролью.
Карташев торопливо причесывался и взволнованно отдавался радостному чувству: неужели он все-таки будет инженером, неужели он опять инженер?
— А вы не пойдете со мной? — спросил в последнее мгновенье Карташев, держа в руках свидетельство об окончании курса.
Василий Петрович только рассмеялся и махнул рукой.
— Ну, идите…
Карташев, прежде чем выйти, разыскал коридорного и просил его доложить о нем главному инженеру.
Загнанный, сбитый с ног коридорный долго не мог понять, чего хочет от него Карташев, и все повторял ему с хохлацким выговором:
— Ну, когда надо, так и идите, чем же я тут могу помочь? Ось и дверь не заперта.
И в доказательство коридорный действительно приотворил дверь.
— Кто там? — раздался густой голос.
Карташеву ничего не оставалось больше, как скрепя свое сильно бившееся сердце перешагнуть порог и остановиться с разинутым ртом. На полу, перед ним, лежало два человека. Один толстый, в рубахе с расстегнутым воротом, из-за которого выглядывала волосатая грудь, уже пожилой, другой более молодой, худой, нервный, бритый, с черными усами, с строгим лицом и недружелюбным взглядом своих черных, мечущих искры глаз. Оба лежали на карте, толстый
В отворенной двери несколько мгновений постоял и коридорный, тоже чем-то как будто вдруг заинтересовавшийся, но, вспомнив, вероятно, о своих текущих делах, побежал дальше, затворив за собой двери.
При входе Карташева худой только недовольно покосился на него, а толстый продолжал вести карандашом линию по карте.
— Здесь, — сказал толстый, — перевальная выемка будет, вероятно, две — две с половиной сажени. Тут пойдут нули, нули… Тут косогором подход к Пруту, затем по берегу Дуная, а последние пятнадцать верст уже прямо разливом Дуная с насыпью, вероятно, что-нибудь вроде сажени.
Карташев сообразил, что идет наметка будущей линии, подвинулся ближе и через головы следил за карандашом.
— В общем, — кладя карандаш, сказал толстый, — тысячи две кубов на версту все-таки выйдет.
Он сел лицом к Карташеву и сказал, сидя на полу:
— Здравствуйте. Вы инженер Карташев?
— Да.
— Видите, места у меня теперь нет, пока что я могу взять вас на затычку. Вы в этом году курс кончили?
— Да.
— На практиках бывали?
— Только кочегаром ездил.
— Ну, это… где ездили?
Карташев назвал дорогу.
— На угле?
— Да.
— Какой уголь?
— Брикеты из Кардифа, а сверху нью-кестль.
— На паровозе двое было: машинист и вы или еще кочегар?
— Нет, только машинист и я.
— Долго были?
— Пять месяцев.
— Значит, выносливость приобрели?
— Я думаю.
— На изысканиях не были никогда?
— Никогда.
— Теорию знаете хорошо?
— Плохо.
— Но проектировать можете все-таки, например, мосты?
— Составлял проекты в институте, — нехотя ответил Карташев.
— Составляли или заказывали?
— Больше заказывал.
— Ну, какой самый большой проект деревянного моста несложной системы?
Карташев подумал и ответил:
— Три сажени.
— Значит, и по проектировке не годитесь, — сказал раздумчиво главный инженер.
Он еще подумал и сказал:
— Я, право, не знаю, что мне с вами делать. Нам нужны люди, но знающие, а вы ведь первокурсник студент по знаниям. Я могу вас взять только практикантом.
— Я согласен.
— Жалованье тридцать пять рублей в месяц.
— Я согласен.
— Ну, кормить будем.
— Об этом нечего говорить, — ответил Карташев. — С моими знаниями я никакого жалованья не стою.
— Вы возьмете его в свою партию? — спросил толстый худого.