Том 22. Коварная красотка
Шрифт:
— Откуда мне знать? Вы же главарь, вы мозг всей организации, так что сами решайте.
Мона поправила верхушку своего пончо и с гордостью посмотрела на меня.
— Могу поспорить, они дадут тебе медаль.
— Нет, если судить, как со мной говорил шериф, когда я уходил из офиса, — осторожно возразил я.
— Я считаю, что ты действовал необычайно умно и проявил чудеса храбрости! — упрямо повторила она. — Даже если бы мне не нужно было идти утром на работу…
— Спасибо, что напомнила… — Я глянул на часы: — Уже половина третьего, я должен идти…
— Я хочу узнать еще кое-что, — решительно заявила Мона. —
— Все предельно просто, — горько вздохнул я. — Для этого просто надо быть безрассудным, как я. Хотя нет, это не так уж и просто. Чтобы быть таким безрассудным, как я, нужно долго над собой работать.
— О чем это ты?
— Конечно, я сообразил, что Гейл Миллер убила своего мужа, но я и мысли не допускал, что все остальные тоже нарисуются. Поэтому мне казалось, что с ней-то я сумею справиться. Во-первых, она весит всего килограммов шестьдесят, а потом, она женщина. Из-за моей недальновидности задача оказалась куда более сложной…
Я поднялся с кушетки.
— Нет, меня действительно надо бить в полном смысле слова за мой авантюризм, как выразился мой шеф, — пробормотал я. — Увидимся завтра, дорогая.
Она была потрясена:
— Уж не уходишь ли ты?
— Я… понимаешь, в жизни каждого парня бывают такие моменты, когда он должен просто лечь спать, — твердо заявил я.
Я протянул руку к двери, когда услышал за спиной звук бегущих босых ног, затем что-то задело мои плечи и свалилось на пол. В полном недоумении я взглянул вниз. Ну конечно же пижама цвета розового фламинго, перевернутое «V», вышитая отделка, в живописном беспорядке лежала у моих ног. Пока я глазел на эти вещи, мимо моей физиономии проплыли штанишки и медленно опустились рядом с основной кучкой.
Откуда-то из-за моей спины раздался смех.
Я отдернул руку от задвижки двери с мальчишеской уверенностью, что в жизни мужчины наступает такое время, когда он понимает, что на самом деле он на целых десять лет моложе, чем до сих пор считал!
Клоун
Глава 1
Клоун сидел в кресле, скривив в усмешке губы, уставившись на меня классически печальными глазами. Его красный нос из папье-маше блестел в свете настольной лампы. На нем была широкая роба, какие обычно носят клоуны, и огромные ботинки. Кто-то перерезал ему шею, и кровь била из него, как вода из фонтана. Белый ковер на четыре фута вокруг был покрыт темными кровяными пятнами.
Я вышел из библиотеки, прикрыв за собой дверь. Теперь ему спешить некуда, им займутся полицейский врач и эксперты, а я тем временем поговорю с безутешной вдовой. Откровенно говоря, с первого взгляда мне не показалось, что она убита горем. Скорее она была обеспокоена, словно потерялась ее собачонка или случилась иная неприятность такого рода.
Она ждала меня в гостиной. Блондинка скандинавского типа, ростом ниже меня всего дюймов на пять-шесть. Пепельные волосы свободно падали с плеч. Она была пышной и привлекательной, в широко посаженных голубых глазах читались высокомерие и надменность, несмотря на трагизм минуты. Рот у нее был маленький, но форма губ говорила о ее чувственности.
— Когда приедут остальные? — спросила она грудным голосом.
— Минут через пятнадцать — двадцать.
Она облизнула верхнюю губу.
— Мне нужно выпить. Вы не нальете мне, лейтенант?..
— Лейтенант Уилер, — отрекомендовал я. — Из отдела шерифа… Что будете пить?
— Бренди… Он, конечно, мертв?
— Безусловно, — подтвердил я и прошествовал к бару на другом конце гостиной.
Я налил ей бредни, а себе виски с содовой. «Счастлив тот полицейский, который может пить при исполнении служебных обязанностей», — всегда говорю я себе.
Когда я подошел к ней, она чуть не вырвала бокал у меня из рук и залпом осушил его.
— Мне надо было выпить, — словно извиняясь, проворковала она. — Это было страшнее любого кошмара. Когда я вошла в библиотеку и увидела, как он смотрит на меня остекленевшими глазами, мне показалось, что он насмехается надо мной. — Она содрогнулась при этом воспоминании. — И потом, эта кровь повсюду…
— Вы сразу его узнали? — спросил я.
— Людвига? — Она поспешно кивнула. — Он из тех, кого нельзя не узнать в любом месте и каком угодно наряде, даже в этом идиотском клоунском костюме.
— Людвиг?.. — начал я, ожидая продолжения.
— Людвиг Джанос, — закончила она. — А я Нина Джанос, его жена. — Ее голубые глаза немного расширились. — Теперь вдова…
Было около часа ночи, и на ней было длинное вечернее платье сапфирового цвета с глубоким вырезом, за которым открывался чудесный ландшафт с двумя холмами. Шею украшало бриллиантовое колье, и из всего этого явно следовало, что сегодняшний вечер она провела не в кино.
— Как все случилось? — осведомился я.
— Людвиг сказал мне, что ему надо уехать по делам в Лос-Анджелес. Он уехал в понедельник вечером и, собственно, должен был вернуться только завтра. А наши знакомые устраивали вечеринку и пригласили меня. Там у меня ужасно разболелась голова, и я ушла пораньше. Около полуночи я была уже дома. В гараже стояла машина Людвига, а в библиотеке горел свет. Я вошла туда, и вот… Он сидел в кресле… Мертвый… Придя в себя, я сразу же вызвала полицию. И теперь вы здесь…
— Как вы думаете, кто мог желать его смерти?
— Наверное, все или почти все, кто его знал, — ответила она спокойно. — Людвиг был одним из самых подлых людей, с которыми мне доводилось встречаться, и я уверена, что все, кто сталкивался с ним, были того же мнения…
— Значит, вам хотелось убить его?
— По меньшей мере, раз в день. Но у меня никогда не хватило бы на это мужества.
— Вы не считаете, что в таких случаях проще развестись?
— Считаю… Но вы не знали Людвига. Его все боялись, все, кому довелось иметь с ним дело. Он был собственником. И если что-нибудь покупал, то считал, что это всецело принадлежит ему. Это относилось и к людям. Он делил их на две категории: тех, кого он купил, и тех, кого ему еще предстоит купить.