Том 23. Джентльмены предпочитают блондинок
Шрифт:
Для человека его лет дядюшка Сайлас двигался весьма резво, и мне пришлось прибавить ходу, чтобы не отставать от него. Коридор раза два поворачивал вправо, но к этому времени мне уже на все было наплевать.
И все же я решил предпринять еще одну попытку. Протянув вперед руку, я схватил дядюшку за плечо.
— Постойте, — буркнул я. — Куда, черт возьми, мы идем?
Оглянувшись, он посмотрел на меня. Таких светлоголубых глаз я раньше никогда не видел, а их совершенно бессмысленное выражение не вселяло никакой надежды. Он прижал палец к губам, потом вновь наградил меня своей беззубой улыбкой.
— Не беспокойся, Бастард, — прошептал он, — я веду тебя в безопасное место.
Его набрякшие веки затрепетали, он торопливо посмотрел через плечо в темноту.
— Оно сегодня ходит, — сообщил он.
— «Оно»?
— Охотится за тобой, — пояснил он, — хочет поймать, но не поймает. — Он радостно захихикал, очевидно, пришел в восторг от собственного остроумия. — Сегодня ночью он останется голодным.
— Оно — он? — Я затряс головой. — О чем вы толкуете?
— Пошли! — Он осторожно снял мою руку со своего плеча. — Нам надо спешить!
И он снова помчался вперед по коридору, как будто за ним гнались все демоны мира. Я послушно отправился следом, главным образом из-за того, что у него была свеча, а перспектива остаться одному в темноте мне совсем не улыбалась. Наконец он остановился, открыл дверь, поманил меня пальцем, делая знак, чтобы я не отставал, и мы вошли в какую-то комнату. Свеча старалась рассеять мрак небольшого, обильно декорированного паутиной помещения. Толстый слой пыли, покрывающий старинную кровать с пологом, красноречиво свидетельствовал, что последний человек, спавший на ней, — один из тех круглолицых кавалеров, которые были изображены на портретах в нижнем холле.
— Вы, очевидно, шутите? — возмутился я. — Я слышал про английское гостеприимство, но это же смешно! Если вы воображаете, что я останусь здесь на ночь…
Я замолчал, потому что, пока я произносил свою тираду, дядюшка Сайлас метнулся к ближайшей стене, поколдовал с одним из кирпичей, и вся плита раздвинулась, обнажив темный прямоугольник, достаточно большой, чтобы за ним могли скрыться два человека.
— Это что за… — начал я сдавленным голосом.
— Живее! — Он жестом приказал мне войти в черную дыру Страшной Мызы. — Я закрою за вами плиту, и вы будете в безопасности.
— Послушайте, вы, чокнутый Викс-Джонс! — рассвирепел я. — Если вы воображаете, что я соглашусь войти в этот немыслимый чулан, значит, вы гораздо безумнее, чем я предположил вначале!
Откуда-то снаружи в совершенно пустой коридор проник жалобный звук, напоминающий свист. У меня невольно перехватило дыхание, спина одеревенела, волосы зашевелились на голове. Такие звуки люди не издают!
— Оно приближается! — Старик задрожал как осиновый лист. — Я не ждал его так скоро. Поторопись, Бастард. Ну же, потом будет слишком поздно!
Машинально, не соображая, что делаю, я повиновался давлению его руки на мое плечо и вступил в зияющее черное отверстие. В следующее мгновение плита задвинулась за мной, и я остался в кромешной тьме. Я бы закричал, но мое горло сжал спазм ужаса, я не мог шелохнуться, и только коленки мои дрожали так, словно сами собой исполняли дикий танец.
Через какое-то время, показавшееся мне вечностью (в действительности наверняка не более двух-трех минут), я все же ухитрился избавиться от чувства непреодолимого ужаса. Логика подсказывала, что мне уже не вернуться в комнату за скользящей стеной, если только дядюшка Сайлас внезапно не передумает. Вот и шевели мозгами, Ларри Бейкер!
Признаться, в эти минуты я совершенно искренне пожалел, что некогда так увлекался книгами Эдгара По!
Я прислонился спиной к стене и осторожно вытянул руки вперед. Они наткнулись на противоположную стену. Таким же образом я исследовал пространство справа и слева от себя. Левая рука обнаружила проклятую твердую стену, правая — только воздух. Я повернул направо. Сделав пять-шесть робких шагов, я почувствовал трепет научного исследователя, сообразив, что оказался в тайном ходу. Это была здравая мысль, и из-за нее я стал ступать еще осторожнее, опасаясь какого-нибудь скрытого люка.
Я шел дальше, шаркая ногами, как слепой, смутно ощущая, что ход ведет вниз. Так я добрался до поворота, медленно миновал его и заметил два тонких, диагонально наклоненных лучика света впереди. Приблизившись, я убедился, что свет проникает через две узкие щели в стене примерно на уровне глаз. Свет означал надежду для несчастного, замурованного Бастарда, поэтому я прижался к щелям, стараясь разглядеть что-нибудь через них.
Я увидел прекрасно обставленную спальню, залитую ярким светом. Покрывало было откинуто, а на тумбочке у кровати стояла бутылка скотча и стакан. Увидев ее, я чуть не разрыдался, но тут случилось немыслимое, то, что сразу же отвлекло мои мысли от спиртного. Из-за двери, которая, по всей вероятности, вела в ванную, появилась Пенни Поттер и медленно направилась к тумбочке. Она смешала себе питье, выпила с явным удовольствием, зевнула и снова поставила стакан на тумбочку. Постояв с минуту в нерешительности, она стянула через голову черный топ и аккуратно повесила на спинку стула. Вскоре за топом последовали и брючки, а сама прелестница осталась в дерзко открытом атласном бюстгальтере и таких же трусиках.
Она уселась перед зеркалом и принялась энергично расчесывать длинные светлые волосы. Я решил, что совесть у меня чиста (эдакая удача свалилась на меня совершенно неожиданно), поэтому продолжил любоваться спектаклем. Пенни кончила расчесывать волосы, поднялась со стула и расстегнула бюстгальтер, швырнула его на стул, громко зевнула, сладострастно потянулась, раскинув руки в стороны. Вид ее полных грудей с коралловыми сосками вновь заставил меня забормотать что-то невнятное, но на этот раз по иной причине. Несколько минут Пенни словно раздумывала, что делать дальше, затем повернулась ко мне спиной и стянула с себя трусики. Небрежный взмах руки — и они оказались на стуле. Созерцание ее округлых ягодиц было уже непосильным занятием, и, когда она прошла через всю комнату какой-то подрагивающей походкой, моя замурованная в подобие склепа плоть не выдержала.
Должен же где-то быть выход! Раз я могу отсюда наблюдать за происходящим в комнате, значит, должен существовать способ попасть в нее. Может, надо что-то сделать с кирпичом в центре стены, как это проделал дядюшка Сайлас? Я стал судорожно ощупывать все вокруг, но, увы, поверхность стены оказалась абсолютно ровной. «Ну и черт с ними, с этими хитроумными штучками, — обозлился я. — Все равно выберусь отсюда!» Я со всей силой надавил на барьер, отделявший меня от прекрасной нагой Пенни Поттер. Я ожидал сопротивления, но… стена просто развалилась. В следующее мгновение я влетел в спальню Пенни, уподобляясь сказочному существу, проходящему сквозь любые препятствия, и растянулся на кровати.