Том 23. Только за наличные
Шрифт:
На пороге салона появилась Джина.
— Добрый вечер, лейтенант.
Ее спокойствие отрезвило меня. Карлотти ей поклонился. Я отошел в сторону.
— Входите, лейтенант.
Карлотти знаком подозвал своего компаньона и представил его.
— Сержант Анони.
Я проводил их в салон.
— Признаться, не ожидал вас увидеть, дорогой Карлотта. Откуда вы узнали, что я здесь?
— Я просто проезжал мимо и увидел в окнах свет. Меня это заинтересовало. Вообще-то, мне сильно повезло: нам с вами надо поговорить.
Анони, коренастый мужчина
Я предложил Карлотти кресло, потом спросил любезно:
— Мы только что собирались выпить. Не хотите ли чего-нибудь?
— Нет, спасибо.
Карлотти прошелся по комнате, подошел к окну, выглянул наружу, потом вернулся к креслу и сел. Я занял кресло напротив. Джина пристроилась на валике диванчика.
— Я узнал, что сегодня утром вы забрали камеру синьорины Чалмерс, — начал Карлотти.
— Совершенно верно, — удивился я. — Гранди сказал, что она вам больше не нужна.
— Так сначала казалось, но потом я подумал об аппарате… По-моему, я поспешил в своем заключении. Вас не затруднит вернуть камеру мне?
— Конечно, нет. Я завтра занесу ее вам.
— Она не при вас?
— Нет, я отвез ее домой.
— Я вас не побеспокою, если заеду за ней сегодня вечером?
— Разумеется, но почему эта камера возбудила такой интерес?
— Понимаете, странно, что в ней не оказалось пленки. Сначала я решил, что синьорина просто забыла зарядить аппарат. А потом обратился к эксперту. Тот мне объяснил, что, раз счетчик показывает четыре метра, значит, в аппарате находилась пленка. Уже заснятая, только ее оттуда вытащили. Я лично не знаком с устройством этих аппаратов. Поэтому я и подумал, что его надо еще раз просмотреть.
— Все ясно. Вы получите ее сегодня вечером.
— У вас нет никаких предположений относительно человека, который мог вытащить пленку?
— Нет, если только это не сделала сама синьорина.
— Пленку вырвали, не раскрывая створки. В таком случае она была засвечена. Значит, ее стремились уничтожить. Зачем синьорине это делать?
— Да, действительно… Скажите, лейтенант, как мне сказали, дело закончено. Видимо, у вас появились какие-то сомнения?
— Подумайте сами. Синьорина приобрела в магазине сразу десять кассет с пленкой. Все они исчезли. Пленка из аппарата — тоже. Я обшарил сегодня вот эту квартиру мисс Чалмерс. Она прожила здесь 14 недель, а вы не найдете здесь ни единой личной бумаги. Трудно поверить, чтобы за это время она никому не писала, не получала писем от друзей, от знакомых, отца, наконец. Чтобы у нее не было записной книжки, в которой она записывала, как это принято, время свиданий, номера телефонов. Логично предположить, что все эти бумаги похищены.
Я опустил свой стакан на стол.
— Знаете, я тоже обратил на это внимание. Но может быть, она перед отъездом произвела тщательную чистку своих бумаг?
— Это возможно, но маловероятно, тогда что-нибудь сохранилось бы на вилле. Вы пришли сюда, чтобы запереть квартиру?
— Да. Чалмерс распорядился, чтобы я избавился от личных вещей его дочери.
Карлотта внимательно посмотрел на свои ногти, потом мне в лицо.
— К сожалению, мне придется изменить ваши планы. В настоящий момент мне необходимо оставить все, как было, в этой квартире. До окончания расследования квартира будет опечатана.
Здесь мне следовало прикинуться дурачком и запротестовать, хотя я прекрасно знал, о чем он думает. Что я и сделал:
— А в чем дело, лейтенант?
— Это обычная процедура, ну и, кто знает, расследование может быть продлено, — пожал плечами Карлотта.
— Из слов Чалмерса я понял, что судебный следователь придерживается того мнения, что это несчастный случай.
Карлотта улыбнулся.
— По-видимому, он решил так на основании предварительных данных. Однако дознание назначено на понедельник. До тех пор могут выясниться новые факты, которые в корне изменят мнение следственных органов.
— Чалмерс будет недоволен.
— Какая жалость…
Очевидно, Чалмерса он больше не боялся.
— А ваш начальник в курсе? Чалмерс с ним тоже разговаривал.
Карлотта стряхнул пепел своей вонючей сигареты в ладонь, а оттуда сдул на ковер.
— Мой шеф согласен со мной. Не исключено, что смерть синьорины — это действительно несчастный случай. Но исчезновение пленок, приезд таинственного американца в Сорренто, тот факт, что из квартиры синьорины исчезли все бумаги, заставляет нас продолжить поиски, — он пустил в мою сторону струю едкого дыма, от которого у каждого нормального человека неминуемо должен был начаться приступ кашля. — Меня интригует и другое. Я узнал от директора банка синьорины, что от отца она получала только 60 долларов в неделю. В Рим она приехала с небольшим чемоданчиком и сумкой. Вы, несомненно, видели содержимое ее шкафов и ящиков. Вот я и спрашиваю себя, где она брала деньги на все это?
Можно было не сомневаться, что Карлотта успел основательно покопаться в прошлом Элен. Я вспомнил испуганные глаза Джун, когда она умоляла меня не проводить глубокого расследования. Максимально небрежным тоном я заметил:
— Вижу, вам и вправду предстоит отыскать ответы на многие вопросы.
— Может быть, отправимся к вам за камерой? — поднялся со своего места Карлотта. — Тогда мне не нужно будет беспокоить вас еще раз.
— Хорошо, — я тоже поднялся. — Поехали вместе, Джина. Ведь вы собирались отправиться обедать. Я тоже еще ничего не ел.
— Будьте любезны, дайте мне ключ от этой квартиры, — сказал Карлотта. — Я его вам верну на днях.
Я отдал ему связку, которую лейтенант тут же передал Анони. Из квартиры мы вышли втроем, Анони остался. Внизу Карлотта неожиданно спросил:
— Скажите, номер той машины, который вы у меня просили узнать, не имеет никакого отношения к синьорине?
— Откуда мне знать! Я вам уже рассказывал — парень срезал меня, чуть не протаранив. Я думал, что правильно запомнил номер, но, как видно, ошибся.