Том 25. Полицейский и призрак

Браун Картер

— Мы можем пройти вон туда и почувствовать себя более комфортно, лейтенант.

— Замечательно! Идите вперед, я же, пожалуй, сначала позвоню в офис шерифа. Где находится телефон?

— В этой же комнате. — Уголки ее губ невольно изогнулись в насмешливой ухмылке. — Вы предпочитаете, чтобы я подождала в коридоре, пока будете беседовать?

— Мне нечего сообщить такого, чего бы вы не знали.

Как семейство Харвей называло эту комнату, я не смог сообразить. Мебель была почти такой же «привлекательной», как и в комнате наверху, разве что состояние ковра было немного лучше. Во всяком случае, я решил, что эта комната могла бы быть использована в качестве приемной в похоронном бюро, если на каминную полочку добавить чучело попугая. Джастин Харвей села в одно из кресел, сложила

на коленях руки и стала терпеливо ждать, когда я закончу переговоры.

Я изложил Лейверсу одни только факты, не упоминая об атмосфере дома, потому что посчитал, что у нас и без того проблем выше головы. Он сказал, что немедленно пришлет доктора и труповозку, и осведомился, не хочу ли я, чтобы он позаимствовал у Паркера парней из криминальной лаборатории. Я сказал, что идея прекрасная, пока он станет все это организовывать, пусть отправит сюда сержанта Полника.

Сев против брюнетки на один из странных стульев, я внезапно сообразил, что ее белое одеяние сшито из очень тонкого шелка, который обтягивал наподобие чулка ее высокую грудь и округлые бедра. Признаться, сначала я принял ее за психопатку, наслушавшись довольно странных высказываний, но сейчас она казалась необычайно соблазнительной красавицей. Возможно, девушка почувствовала разницу в моем отношении, во всяком случае, теперь ее темные глаза смотрели на меня с несомненным вызовом.

— История началась с моего прадеда Найджела Харвея, — заговорила она низким грудным голосом, — он был типичным английским сквайром, имел двоих детей, Артура и Делию. Его жена умерла при родах. Они жили в имении Найджела, неподалеку от небольшой деревушки на западе Англии. Когда Делии исполнилось девятнадцать лет, он объявил, что нашел подходящего жениха, старшего сына соседа-землевладельца.

Это совершенно не устраивало Делию, у которой завязался страстный роман с цыганом из табора, лагерь которого находился неподалеку от деревни. Они не особенно скрывали свои чувства, так что деревенские жители уже сплетничали по этому поводу. Делия спорила и молила отца не губить ее, но Найджел был непреклонен. В церкви состоялось оглашение, церемония была назначена на десятое мая.

— У меня комок подкатился к горлу, — нахмурился я, — нельзя ли опустить все эти душераздирающие подробности и перейти к фактам?

— Можно, конечно, — рассмеялась Джастин, — за десять дней до венчания официальный жених был обнаружен в лесу неподалеку от имения Найджела. Его глотка была в полном смысле слова вырвана каким-то свирепым зверем. Лесоруб клялся, что он заметил огромного серого волка, который скрылся в чаще вскоре после того, как это случилось. Одна из деревенских девушек, уединившаяся в лесу с сыном кузнеца, побожилась, что видела, как Делия бежала из леса к дому, причем весь подол ее платья был в крови. Деревня чуть не захлебнулась в подобных историях, ну и произошло неизбежное: Делию обвинили в том, что она ведьма.

Через несколько недель Найджел Харвей узнал о заговоре обитателей деревни: они решили похитить девушку и сжечь ее на костре, как колдунью. Более того, никто не соглашался работать на его земле, друзья избегали его, он почувствовал, что в скором времени будет полностью разорен. Ну и решил уехать из этих мест, пока это еще возможно, увезти детей в дальние края, где его дочь будут знать только под ее подлинным именем, потому что жители деревни теперь окрестили ее Леди в сером.

Делия не хотела уезжать. Она твердила отцу, что, если он заберет ее от цыгана-возлюбленного, она умрет в течение года. Отца это не трогало. Он продал имение и увез детей в Калифорнию, выстроил этот самый дом намеренно в таком диком месте, разорвав все связи с внешним миром. Делия практически не выходила из своей комнаты. Она предсказала, что умрет в годовщину гибели своего жениха, то есть тридцатого апреля. Утром этого дня она взяла с отца торжественное обещание, что он навечно будет держать ее комнату пустой. Делия поклялась: если кто-то другой когда-нибудь проведет ночь в ее комнате, этот человек умрет в течение года в годовщину дня ее собственной смерти. Она вернется из могилы, чтобы проверить, выполнено ли ее завещание.

— Что за дикая история? — возмутился я. — У нее есть продолжение?

— Делия умерла той же ночью, и прадедушка похоронил ее на следующий день под старым дубом в этом поместье. Он оставил ее могилу ничем не отмеченной, запер комнату, она пустовала при его жизни, при жизни его сына Артура и при моем отце, вплоть до сегодняшнего вечера.

— Вы на самом деле верите, что Леди в сером вернулась и зверски вырвала парню глотку? — недоверчиво спросил я.

— Вся растительность в радиусе двадцати пяти футов от дуба погибла от какой-то загадочной болезни за месяц после похорон Делии, — сообщила она ровным голосом. — Эта история меня всегда привлекала, лейтенант, с того самого дня, когда я совсем еще маленькой девочкой услышала ее. Я произвела кое-какие исследования. Тридцатое апреля — так называемая Вальпургиева ночь, канун майского дня, — по древнему закону один из самых важных шабашей ведьм в году.

— Что заставило Генри Слоукомба провести ночь в этой комнате? — спросил я.

— В кабинете моего отца имеется портрет Делии, — пояснила она. — Вы сами убедитесь, какое поразительное сходство существует между ней и моей младшей сестрой Мартой. Это всегда страшно тревожило отца. — Она заметила выражение моего лица и рассмеялась: — Это имеет основания, лейтенант. Джордж Фароу хочет жениться на Марте с папиного одобрения. Джордж человек богатый, один из представителей земельной аристократии, можно так сказать. Генри Слоукомб тоже хотел жениться на Марте, но у него вообще не было никаких денег. Зато он был необычайно красив, чем-то напоминал цыгана.

Я зажмурился на пару секунд, но, когда снова открыл глаза, Джастин Харвей по-прежнему оставалась на месте.

— Вы хотите сказать, что существует параллель между Мартой и Делией?

— Вот как это рассматривает отец, — негромко произнесла она. — Он подумал, что семейное проклятие отразилось на нашем поколении, вот почему он был так против того, чтобы Марта вышла замуж за Генри. Или хотя бы думала о такой возможности. Недели две назад по этому поводу разразился настоящий скандал. Генри заявил, что все это глупейшее суеверие, отцу следует стыдиться собственной доверчивости. Скандал разгорался все сильнее, они кричали друг на друга, а с Мартой была настоящая истерика. Наконец Генри заявил, что он раз и навсегда докажет несостоятельность этого предрассудка: он будет спать в Вальпургиеву ночь в комнате Делии.

— Ваш отец с этим согласился?

— После дополнительных жарких споров, — сказала Джастин, кивнув. — Этот план ему понравился не более, чем мне, но и Марта и Генри были полны решимости, так что в конце концов мы уступили.

— И дальше?

— Слоукомб появился вчера около половины восьмого. Мы поужинали часов в восемь, а через час Генри поднялся наверх, в эту комнату. Он забрал с собой магнитофон и «дипломат» и заперся на ключ.

— Как вы думаете, он нервничал?

— Да нет, я бы не сказала, скорее открыто не повиновался. — Она задумалась, припоминая подробности: — Генри добавил, что никому лучше не пытаться подшутить над ним, потому что он прихватил с собой заряженный револьвер в «дипломате», в случае необходимости им воспользуется.

— И это все?

— Нет. Он долго объяснял, как собирается сказать Леди в сером, куда ей следует отправиться, коли она на самом деле вздумает материализоваться в этой комнате. Чистая бравада, подумала я в тот момент, знаете, этакий маленький мальчишка, который громко свистит в темной комнате, чтобы не было страшно.

— Что случилось после того, как он там заперся?

— Марта отправилась в свою комнату. Она была страшно расстроена, даже расплакалась. Мужчины пошли вниз, а я к себе. Пыталась читать, но меня не покидало ужасное чувство ожидания чего-то неизбежного. Потом, ровно в полночь, до меня долетел кошмарный вопль, сопровождаемый звуком падения чего-то тяжелого. Я выскочила из комнаты и побежала наверх, Марта уже была там и изо всех сил барабанила в дверь, без конца повторяя имя Слоукомба. Я попыталась ее успокоить, тут появились и мужчины. Джордж Фароу помог мне отвести Марту в ее комнату, мы ей дали большую дозу снотворного. Я оставалась с ней, пока она не заснула, ну а Джордж вернулся сюда, чтобы вызвать полицию.