Том 27. Письма 1900-1901

Чехов Антон Павлович

В Кучук-Кое ты умер бы с голоду… — В своем письме Сергеенко выражал желание снять у Чехова имение в Кучук-Кое. Он писал: «Правду говорили в Сандуновских банях (твой брат Иван), что ты охладел к Кучук-Кою? Если да, то лучшего места мне и не надо, и я был бы очень рад, если бы ты отдал мне на лето Кучук-Кой в наем на условиях, которые пусть установит Синани, т. е. на условиях, на которых ты согласился бы отдать Кучук-Кой всякому. Повторяю: для меня очень ценно будет пребывание в Кучук-Кое, потому что там есть именно то, что нам нужно, если только ты ничего не имеешь против пребывания моей дочери там. В мокроте ее ничего не отыскали предосудительного».

…я

продаю Кучук-Кой. Уже есть покупатель. — Имение Кучук-Кой было куплено Чеховым в начале декабря 1898 г. В январе 1900 г. он приобрел в Гурзуфе на берегу моря небольшой участок с домом. После этой покупки в мае 1900 г. было решено Кучук-Кой продать. Поручение о продаже было сделано в сентябре комиссионеру Виноградову, который нашел покупательницу — Перфильеву. С ней вела переговоры М. П. Чехова в октябре — декабре 1900 г. (см. примечания к письмам 3211 ^* , 3212 ^* ).

Гинцбург прислал письмо. — Чехов хотел иметь слепок статуэтки, изображавшей Толстого на лошади, работы скульптора П. Трубецкого и, полагая, что эта статуэтка выполнена скульптором И. Я. Гинцбургом, просил Сергеенко поговорить с ним о возможности приобретения слепка. Сергеенко исполнил просьбу Чехова, в письме от 20 марта он писал: «В Петербурге я говорил с Гинцбургом насчет твоего желания иметь изваянного Толстого. Он обещал написать тебе и все устроить к твоему удовольствию. У меня есть его работа „Толстой пишет“. И я нахожу эту фигуру наиболее удачной. „Всадник“, о котором ты пишешь, работы Трубецкого. Если тебе хочется больше этой фигуры, то я думаю, что это можно устроить». В письме от 19 марта 1900 г., о котором упоминает Чехов, Гинцбург отвечал на просьбу, что дважды лепил Толстого в Ясной Поляне: в 1891 г. (сидящим за столом) и в 1897 г. (стоящим) и сообщал о цене слепков. В ДМЧ, в кабинете писателя, экспонируется гипсовая бронзированная статуэтка Льва Толстого работы Гинцбурга. См.: Мария и Михаил Чеховы. Дом-музей А. П. Чехова в Ялте. М., 1937, стр. 37 (стоящий Толстой).

3084. Б. А. ЛАЗАРЕВСКОМУ

2 апреля 1900 г.

Печатается по автографу ( ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: Письма, собр. Бочкаревым, стр. 46.

Год устанавливается по письму Б. А. Лазаревского от 29 марта 1900 г., на которое отвечает Чехов; Лазаревский ответил 4 апреля ( ГБЛ).

…папка великолепна… — О своем решении сделать Чехову папку Лазаревский сообщал в письме от 17 марта 1900 г.: «Сегодня он <Карабачевский> попросил меня что-нибудь ему нарисовать. Я сделал шутя папку, набросал на ней броненосец. Кажется, ему очень понравилось. А теперь решил, что сделаю и Вам такую же. Пришлю на той неделе» ( ГБЛ). В письме от 20 марта Лазаревский извещал: «Папку дорисовываю» (там же). Готовая папка была послана Чехову 29 марта с сопроводительным письмом: «Посылаю папку. Может, и сгодится Вам на что-нибудь».

Это похоже на «входящие и исходящие». — На это замечание Чехова Лазаревский ответил: «Такую грусть Вы нагнали напоминанием о „входящих“. Ведь теперь, с назначением секретарем <суда>, мне года три придется возиться с этими мерзостями».

Поссе был в Ялте, я говорил ему о Вашем «Машинисте». — В. А. Поссе приехал в Ялту 16 марта и пробыл

там до конца месяца. О рассказе Лазаревского «Смерть машиниста» см. письмо 3055 ^* и примечания к нему ^* .

Ваша папка немножко измялась в дороге… — Взамен измятой папки Лазаревский прислал новую, на которой по совету Чехова не стал делать заголовка. В письме от 4 апреля Лазаревский писал: «Папка измялась благодаря дурню почтовому чиновнику, который, развернув ее (она была скатана в трубку), увидел надпись и решил, что это не папка, а письмо, которое нужно заделать в конверт. Как я ни спорил с ним, но пришлось покориться. Ну, да мне и не жаль. Вновь посылаемая кажется лучше. Набросать виньетки 15–20 минут. Так лучше другую возьмите, без вывески, а ту в камин. Море, которое внизу папки, должно быть таким, каким любовались Д. Дм. Гуров и Анна Сергеевна из Ореанды. Должно, но не знаю, есть ли оно такое».

В Севастополе я буду не раньше мая. — Чехов приехал в Севастополь на гастроли Художественного театра 10 апреля и пробыл там три дня. В ответ на комментируемое сообщение Лазаревский писал 4 апреля: «Досадно, что Вы не будете в театре на „Чайке“ и „Д<яде> Ване“. Знаю наверное, что для Вас даже ложа оставлена».

3085. В. М. СОБОЛЕВСКОМУ

2 апреля 1900 г.

Печатается по автографу ( ЦГАЛИ). Впервые опубликовано (в сокращенном виде и без начала): Письма, собр. Бочкаревым, стр. 127; полностью — Письма, т. VI, стр. 76–79.

Год устанавливается по письму В. М. Соболевского от 28 марта 1900 г., на которое отвечает Чехов; Соболевский ответил 30 апреля (13 мая) из Галле ( Записки ГБЛ, вып. VIII, стр. 61).

…Наташа ~ приходила с Вениаминовыми… — 28 марта Соболевский писал Чехову: «Через два дня я уезжаю на месяц за границу — сначала в Париж, а затем в Галле (Германия) к ушному врачу. Вернусь в начале мая. А сегодня отправил Наташу в Крым, в гости к Веньяминовым (Исар). Если будете близко, навестите и приголубьте. Она Вас очень любит. Веньяминовы, владельцы Исара (Иван Николаевич и Елена Петровна), очень хорошие люди и были бы в восторге, познакомившись с Вами».

…Вашему письму — тоже. — В своем письме Соболевский, кроме того, писал: «Здесь о Вас то и дело вспоминаем и вспоминают по всевозможным поводам. Не далее как на последних двух неделях беседы на собраниях самоучащейся молодежи у В<арвары> А<лексеевны> (студенты, студентки, артисты, артистки Общедост<упного> театра, Ермилов, Иванов и т. д.) были посвящены специально Вам, „Дяде Ване“ и „Чайке“. Эти две вещи продолжают господствовать в репертуаре не только театра, но и вообще умственного обихода интеллигенции. На них упражняются, учатся думать, разбираться в жизни, искать выхода и т. д. Вот что значит затронуть самую суть и самые наболевшие струны».

Приехал, между прочим, Горький ~ приятный во всех смыслах. — Горький многократно в своей переписке, выступлениях и разговорах подчеркивал свою безграничную симпатию к Чехову, художнику и человеку. В письмах к жене, Е. П. Пешковой, он писал о своем первом впечатлении от Чехова в марте — апреле 1899 г.: «Чехов — человек на редкость. Добрый, мягкий, вдумчивый <…> Говорить с ним в высокой степени приятно, и давно уже я не говорил с таким удовольствием, с каким говорил с ним.