Том 28. Исчезнувший мертвец
Шрифт:
— Нечто в этом роде. В конце концов Котс и я согласились. Вот как это случилось.
— А Джорджия Браун?
— Я уже сказал, лейтенант. Она самым энергичным образом поддерживала Фарго. Но она вывихнула лодыжку, выходя из машины. Номер был выполнен очень убедительно. — Он невесело засмеялся. — Во всяком случае, нас она прилично разыграла, Котса и меня. Она лежала на земле, рыдая от боли, пока мы трое несли Меннинга до края скалы, чтобы сбросить его вниз.
— Стало быть, снимала Джорджия Браун? И вы не обратили
— Она не пользовалась лампой-вспышкой. Она снимала в инфракрасном излучении — так это, кажется, называется.
— Как… она тащила всю аппаратуру на себе?
Блейн опустошил стакан и поднял глаза:
— Если позволите, я бы выпил еще.
— Полник! — позвал я и протянул ему свой стакан, также пустой, опасаясь, как бы он меня не забыл. — Вы не вполне логичны, — сказал я Блейну. — Вы говорите, что Фарго сделал вам это предложение совершенно неожиданно, а часом позже вы уже несли Меннинга на вершину скалы. Однако за такой короткий отрезок времени у Джорджии появился аппарат с инфракрасной установкой.
Он устало покачал головой:
— Мы узнали о существовании этого снимка только тогда, когда начался шантаж.
Я вырвал у Полника стакан, который он мне принес.
— Мне это необходимо, — сказал я.
Блейн засмеялся, на этот раз почти весело.
— Вы понимаете, — сказал он, — это был направленный удар, скомбинированный Фарго и Джорджией. Фотоаппарат был спрятан в ее машине. Фарго должен был помогать нам сбросить Меннинга, чтобы не вызвать у нас подозрений. Но зачем нам было сомневаться в лодыжке Джорджии?
— Значит, потом она стала шантажировать вас и Котса?
— Мы платили три года, — подтвердил он. — У меня сердце обливалось кровью все это время.
— Тогда почему Джорджия исчезла сразу после вердикта судьи?
— Она не способна быть хоть сколько-нибудь честной с кем бы то ни было. Это не в ее натуре. Она обманула Фарго. Она сохранила и припрятала негатив. Значит, вы еще не поняли, лейтенант? Ведь Фарго тоже фигурирует на этом снимке. Она вынудила и его раскошелиться.
На лице Полника выразилось безграничное восхищение.
— Вот так комбинаторша! — воскликнул он. — Она достойна того, чтобы перед ней сняли шляпу, перед этой Джорджией Браун!
— Несмотря на то, что она превратилась в фарш, — заключил я.
Блейн выпил второй стакан и встал:
— Думаю, что мне больше нечего добавить, лейтенант. Я в вашем распоряжении.
Мы вышли из библиотеки и направились через холл к входной двери. Камердинер открыл нам, и я пропустил Полника и Блейна вперед. Пока Полник усаживал Блейна в машину и устраивался сам, я услышал вежливое покашливание за своей спиной.
— Извините, сэр, — сказал камердинер, — но когда я могу надеяться снова увидеть моего хозяина?
— Не при вашей жизни, — совершенно искренне ответил я.
Когда мы приехали в комиссариат, Полник занялся формальностями, а я пошел в кабинет Паркера. Лейверс был еще там. У него был почти довольный вид. Я рассказал ему версию Блейна об убийстве Меннинга.
Когда я кончил, он заворчал.
— Я пригласил сюда мисс Рейд, — сказал он. — Сейчас она придет. Ее показания полностью совпадают с признанием Дженис Юргенс. С этим кончено… Вам осталось только завтра утром продиктовать ваш официальный рапорт и отыскать Фарго, тогда все, включая и меня, будут удовлетворены.
— Хорошо, шеф, — сказал я. — Разрешите теперь уйти? День был тяжелый, и этот начинается не легче.
— Всего двадцать четыре часа работы в день — и он уже ног не таскает! — презрительно воскликнул он.
— Выгоднее быть шерифом, — ответил я, — не надо самому лезть в квашню или заниматься мелочами вроде преследования преступников.
— Убирайтесь или я вас самого выставлю на посмешище! — весело вскричал он.
— Ну и язык! Сразу видно, что вы смотрите вестерны… Кстати, хорошо ли вы себя чувствуете, шериф? — осведомился я с тревогой. — Вы вдруг стали человечным!
У двери я остановился.
— Идите, идите, Уилер, — раздраженно бросил Лейверс. — Вы уже дали свою финальную реплику!
— Все-таки кое-что до меня не дошло, — сказал я. — Джорджия Браун имела в руках средство шантажа, которое принесло ей состояние. Однако она кинулась к Пауле Рейд с предложением публичного разоблачения истинных обстоятельств смерти Меннинга. Зачем бы ей отказываться от своего трюка?
— Может, она свихнулась! — тявкнул Лейверс. — Как бы то ни было, дело закончено, Уилер, и я считаю, что вы вправе отдохнуть.
Я сел за руль «остина-хили» и поехал домой. Занималась заря, и глухие удары молотка в моем черепе извещали о неминуемой мигрени.
Усталым жестом я повернул ключ в двери, открыл ее и вошел в квартиру. Гостиная была освещена. Я споткнулся о чей-то чемодан и растянулся во весь рост. Осторожно поднял голову и увидел еще шесть чемоданов, сваленных у входа, и тоже, к сожалению, не моих. Поднялся на ноги и обнаружил на диване норковую шубу. У меня отвисла челюсть, когда я увидел серебряную блондинку, медленно выныривающую из меха.
— Вы очень поздно возвращаетесь! — заявила она тоном упрека.
Я грозно посмотрел на нее.
— Меня впустил сюда сторож, — продолжала она агрессивно. — Он сказал, что одной больше, одной меньше, какая разница.
— Что вам тут надо?
— Я боюсь репортеров и еще больше Кента. У меня нет другого места, где я была бы в безопасности.
— Почему вы думаете, что со мной вы в безопасности? Это оскорбление для моей репутации!
— Я не об этом, — возразила она. — Я хотела сказать о настоящей безопасности.