Том 3. Драмы
Шрифт:
Юрий (за деревом).И она может терпеть это… злой дух испортил ее сердце… о! (Стонает.)
(Заруцкий берет ее руку.)
Довольно!.. Пистолеты будут готовы в минуту… и (с дикой радостью)он мне поплотится своим мозгом. (Уходит.)
Любовь (в сторону).Если бы он не был таков, как Юрий, мог ли бы он быть его другом: а он меня сделал такой счастливой; зачем же завидовать сестре. (Ему)Дайте мне вторично слово во зло не употребить снисхождения
Заруцкий. Клянусь.
Любовь. Я не нуждаюсь в ваших клятвах, дайте мне только честное слово. Но я не хочу насильно его у вас вырвать; пускай это будет добровольно.
Заруцкий (вставая).Мое гусарское слово.
Любовь. Точно? Ну я согласна! – только чур, помнить уговор. (Убегает.)
Заруцкий. Ну вот и мои дела приходят к окончанью – это славно – что за важность, если я изменю своему слову: женщины так часто нас обманывают, что и не грешно иногда им отплатить тою же монетою. (Закручичивая усы)Элиза эта преинтересная штука, хотя немного кокетится, – да это ничего. Первое свиданье при свидетелях, а второе t^ete-`a-t^ete. [68] Можно отважиться – а если нет, ну так можно жениться, – впрочем, мне этого не очень хочется. Гусарское житье, говорят, повеселее.
68
С глазу на глаз. (Франц.).
(Юрий быстро входит с пистолетами.)
Юрий. Господин офицер…
Заруцкий. Мой друг!..
Юрий. Так вы меня называли прежде.
Заруцкий. И теперь, надеюсь.
Юрий (подает ему пистолет).Вот наша дружба.
Заруцкий. Как? Что это значит?
Юрий (отвернувшись).Берите.
Заруцкий. Я не хочу! – растолкуй мне, за что и на что?.. Я не возьму… может быть, ошибка… и за это, черт возьми… я не стану с другом стреляться.
Юрий (с горьким тоном).Трус…
Заруцкий. Ты, брат, с ума сошел или шутишь. (Отталкивает подаваемые пистолеты.)
Юрий (в сторону).Если он меня убьет, она ему не достанется; если я его убью… О! Мщенье!.. Она ему никогда не достанется, ни ему, ни мне… пусть так… теперь я понимаю, отчего он не хочет стреляться, – он не хочет ее лишиться… Как желал бы я быть на его месте. Смерть ему, похитителю последнего моего сокровища, последнего счастья души моей… смерть и проклятье!.. (Ему)Трус, слабодушный ребенок… не тебе быть гусаром, ты способен стоять на коленках пред женщинами… ха! Ха! Ха!.. Стыдись, мямля, бери-ка пистолет.
Заруцкий (подходя).Так Юрий в самом деле не шутит?
Юрий (показывая на оружие).Моя последняя шутка здесь… (Кидает один пист<олет> на землю.)
Заруцкий. О! Это много для шутки. (Подымает пистолет.)Мы стреляемся здесь!..
Юрий. В самом деле?.. Небо или ад мне послало это блаженство? Благодарю тебя, мой помощник…
Заруцкий. Только ты мне должен объяснить…
Юрий.
Заруцкий. Вот оно!..
Юрий. Ты похитил у меня ее сердце, сердце той… что была сейчас здесь… да!.. Этого… кажется, довольно, слишком для меня довольно.
Заруцкий. Я очень рад, что это так, ибо ты ошибаешься… выслушай только.
Юрий. Я не слушаю… я не верю ничему больше на свете, этот миг переменил мое существованье…
Заруцкий.Да я не стану без того стреляться…
Юрий (с дикой радостью).А твое честное слово?
Заруцкий (в сторону).Проклятое честное слово…
Юрий. Стреляй!
Заруцкий. Я готов. (Про себя)Выстрелю на воздух!
Юрий (в сторону).Может быть, он еще не виновен, может быть, она меня обманула… разве он не имел права ее любить, если был любим… однако ж это требует крови, крови… пускай моя кровь прольется. (Берет его за руку.)Будем стреляться друзьями…
Заруцкий. Что это? Откуда эта перемена?
Юрий. Позволь мне умереть твоим другом.
Заруцкий. К чему ж стреляться?
Юрий. Ах!.. Я хочу умереть или тебя убить, тайна тяготит мое сердце… короче: я должен с тобою стреляться…
Заруцкий. Но какая тайна?
Юрий. О нет! Не испытывай меня… не принимай участия, его не должно для меня существовать… не срывай покрова с души, где весь ад, всё бешенство страстей… позволь, лучше позволь мне тебя обнять в последний раз. (Обнимает.) (Поднявшись)Так, всё кончено… я сделал должное… последняя слеза всех моих слез, свинцовая слеза моих страданий упала ему на грудь… ее, может быть, пробьет мой свинец; что ж?.. Он будет тогда счастливей меня. (К нему)Добрая ночь, друг… а попы нам отпоют вечную память. (Становятся.)
Заруцкий (наводит пистолет).Раз… два…
Юрий. Постой!..
Заруцкий. На что!..
Юрий. Ты должен мне клясться, что если я буду убит… то ты ее больше ни разу не обнимешь… что ты кинешь ее навсегда… Заруцкий!.. Заруцкий!.. Не забудь, что мы еще друзьями… ты должен отомстить меня… Я для тебя всё сделал, что нужно. У меня в кармане бумага, где написано, что я сам застрелился… а ты беги! Беги!.. Совесть не должна тебя мучить: она всему виною…
Заруцкий. Твой ум расстроен: ты не знаешь, про кого говоришь…
Юрий. Не говори, не оправдывай ее: она черна как сажа… Не эта ли девушка клялась в любви на груди моей, не здесь ли хранится ее клятва?.. Я преклонял мои колена, как перед ангелом, ангелом невинности, – боже всемогущий, прости, что я оклеветал твое чистейшее творенье!..
Заруцкий. Коли дело делать, так скорей, нам могут помешать…
Юрий (в задумчивости).Какой адский дух толкнул меня за это дерево… зачем я должен был увидеть обман, мне приготовленный, зачем, выпивая чашу яда, мне должно было узнать о том, – в ту минуту, когда напиток уже на языке моем… Может быть, без этого я бы скоро ее разлюбил или провел месяцы наслажденья спокойного, на груди изменницы, – но теперь, теперь, когда я сам видел… теперь… змея ревности клубится в груди моей… ненависть пожирает мою душу… я должен отмстить за оскорбленное мое сердце…