Том 3. Франческа да Римини. Слава. Дочь Иорио. Факел под мерой. Сильнее любви. Корабль. Новеллы
Шрифт:
Орнелла.Ах, ее смерти ты бы желала!
Мила.Нет, нет! Видит Бог! Я страшилась этого, трепетала в душе. Скажи, скажи: кто же? Ответь мне, ради бога! Ради твоей души!
Орнелла.Никто не умер. Но мы все в печали из-за того, кто ушел от нас на погибель своей головы. Если бы видела ты мою мать, то содрогнулась бы поистине! Для нас настала черная пора, горькая осень, какой не бывало ни в один несчастный год!.. В тот день, когда я заперла дверь дома, чтобы спасти тебя на погибель моей семьи, я не считала тебя безбожной. Ты спросила тогда мое имя, чтобы прославлять меня. А теперь моему имени срам и стыд в доме с утра до вечера. Меня позорят и гонят прочь, кричат все: «Она заперла дверь
Мила.Заслуженно, заслуженно наносишь ты мне удары! Заслуженно даешь мне пить желчь!.. Но возмездие за мою вину настигло меня уже в другом мире… Может быть, за меня будут говорить и эти камни, и солома эта, и дерево… И тот безмолвный ангел, живой для брата твоего… и Дева, пред которой угасла лампада, будут говорить за меня. Не я буду говорить о себе.
Орнелла.Дитя Божие! Кажется мне, будто твоя душа служит тебе одеждой и что могу я ее коснуться, если протяну к тебе руку верующего. Но как могла ты оставить после себя столько зла людям Божьим? Если бы ты видела нашу Виенду! Скоро кожа иссохнет на ее костях, а ее десны стали белее ее зубов. Когда выпал первый дождь, в субботу, мать нам сказала со слезами: «Вот-вот она покинет нас. Повеяло прохладой, и она гнется и тает…» Не плачет только мой отец. Страдание он переносит молча. Но его рана словно отравлена, от воспаления и день и ночь он стонет. Какой-то огонь охватил его голову. И, как безумный, произносит он такие великие хулы, что могут разрушиться стены дома, и все мы в ужасе дрожим… Что с тобой, дитя? У тебя лихорадка? Зуб на зуб не попадет…
Мила.Всегда после захода солнца меня пронизывает холод. Я не привыкла к ночам в горах. В этот час гасят все огни… Но говори, говори без сожаления.
Орнелла.Вчера по одному его слову я поняла, что он задумал идти в горы, к стадам. Вчера вечером он не пришел домой, и вся кровь во мне остановилась. Тогда я собрала вот эту корзину. Сестры помогали мне, мы, рожденные одной матерью, теперь связаны одной печалью… И в этот вечер ушла я из Аквановы, переплыла реку в челноке и поднялась на гору… Ах, дитя Божие! Не вынести мне такого горя!.. И для тебя что могу я сделать? Теперь еще сильней твой страх, чем когда гнались за тобой жнецы.
Мила.Ты его не встречала? Ты знаешь, что ушел он к стаду? Ты в том уверена, Орнелла? Да?
Орнелла.Я не видела его. И не знаю, в горы ли ушел он. Может быть, не придет. Не пугайся! Но слушай, слушай меня: Чтобы спасти свою душу, Мила ди Кодра, покайся и удали от нас злое горе. Отдай нам Алиджи. И иди с Богом. Он помилует тебя.
Мила.Ты сестра Алиджи, и рада я всегда послушаться тебя. И справедливо наносишь ты удары мне, злой женщине, дочери волшебника, колдунье бесстыдной, которая молила тщетно о трех каплях масла, чтобы лампада святая не погасла. Может быть, заплачет обо мне ангел и, может быть, камни будут говорить за меня, но я не стану говорить. Только как сестре скажу тебе… И если это неправда, то пусть встанет из могилы мать моя любимая вот здесь, перед нами, и за волосы повлечет меня в черные недра Земли и проклянет лживую дочь!.. Скажу тебе: у ложа твоего брата я чиста.
Орнелла.Бог всемогущий творит чудеса!
Мила.И вот такова любовь Милы! Такова любовь моя, дитя! Об ином не буду говорить. Рада я послушаться тебя. Знает свои пути дочь Иорио. И уже направилась в путь моя душа еще прежде, чем ты пришла ко мне, невинное дитя. И не сомневайся, сестра, в нем, в Алиджи. Нет на то причины.
Орнелла.Теперь моя вера в тебя крепче камня. Между твоих ресниц прочла я истину. Все остальное — туман. А я, бедная, теряю силы… Смиренно целую твои ноги, знающие путь. Пойду я проводить тебя в дорогу с состраданием.
Мила.Ах, я уже простерта под землей, под черной землей, и уже закрыты мои глаза… И последний завет мира слышала я от тебя.
Орнелла.Для твоей жизни я все тебе сказала. Тебе в дорогу я собрала немного пищи, чтобы было на первое время. Для тебя уложила я в корзину и пищу, и питье… Вот только масло пролилось. Но цветок не положила я в корзину, прости мне, не знала я!..
Мила.Голубой цветок, ядовитый аконит, не положила ты для меня. И еще не положила ты для меня саван из холста, сотканного на станке вашем, что видела я между очагом и дверью.
Орнелла.Мила, дождись часа Христова! Где же брат мой? Возле стада не было его. Где он?
Мила.К ночи он, наверное, вернется! Надо спешить мне, надо!
Орнелла.Ты не хочешь еще раз его увидеть? Говорить с ним? Куда пойдешь ты ночью? Останься здесь. И я останусь, и втроем мы будем делить горе. А потом, на заре, ты пойдешь своей дорогой, а мы своей.
Мила.Теперь еще недолги ночи. Надо мне спешить. Ты не знаешь: есть у меня от него напутствие, какое два раза не дается. Прощай! Иди к нему навстречу, найди его. Наверное, он возле стада, удержи его, говори ему о тех, кто страдает там. И пусть он за мной не следует. Буду я скрываться в пути… Благословенна, благословенна будь навеки! К его скорби будь нежна, как была к моей. Прощай, Орнелла, Орнелла, Орнелла!
Говоря это, она постепенно отступает в тень, в глубину пещеры, в то время как Орнелла с подавленным рыданием убегает вдаль. Издали еще раз доносится пение пилигримов уже из долины.
Входит Анна Онна , прихрамывая, со своим мешком лечебных трав и опираясь на костыль.
Анна Онна (взволнованно).Он освободил его от бесов! Слышишь ли, женщина равнины? Он исцелил бесноватого, выгнал из него демонов, он, Косма! Он праведный… Громко заревел юноша, как бык, и упал, будто пораженный в грудь ударом… Разве тебе не слышно было здесь? А теперь на траве спит крепко, а пастухи стоят вокруг и смотрят. Пойди, пойди, посмотри и ты! Да где же ты? Что с тобой?
Мила.Анна Онна, дай уснуть мне! Старая моя! Я отдам тебе вот эту полную корзину с едой и питьем.
Анна Онна.Что за женщина отсюда убежала? Или похитила она у тебя сердце из груди, что ты звала ее так громко?
Мила.Слушай, старая моя! Я отдам тебе вот эту полную корзину, если ты мне дашь черных семян белены, чтобы уснуть мне… А потом иди ешь и пей.
Анна Онна.Нет их у меня, нет их больше у меня в мешке.
Мила.А в придачу я дам тебе овчину, ты на ней спала сегодня… и дам еще тебе те красные сочные плоды. Потом иди насыщайся и пей вволю.
Анна Онна.Нет у меня, нет больше у меня в мешке. Потише, потише, женщина равнины! Не торопись. Подумай день, и месяц, и год.
Мила.Старая моя, в придачу я тебе дам большой платок и еще три локтя сукна… Если только ты дашь мне тех кореньев, что покупают у тебя пастухи, чтобы сразу умерщвлять волков… Корень волчьей травы. А потом иди и расправь свои кости на отдыхе.