Том 4. Пьесы 1865-1867

Островский Александр Николаевич

Ну, что такое?

Недвига

Да всё про то же, всё про жениха-то. Что у кого, а у меня забота Одна.

Марья Власьевна

Тебе-то что, коль ей по сердцу?

Прасковья Власьевна

По сердцу не по сердцу, а пойду, И ох не молвлю!

Недвига

Думали,

гадали Родимые, да вот и догадались. Ну ровня ли! Седой как лунь, согнутый, Глядит медведем, так и хочет съесть. Одно и лестно, что большой боярин. Так не с боярством жить, а с человеком. Как месяц ни свети, а все не солнце!

Марья Власьевна

Ей что ни поп, то батька: все равно; Ей лишь бы замуж, разбирать не станет.

Прасковья Власьевна

Само собой. Да разве наша воля Себе мужьев по сердцу выбирать! Прикажут, и конец; а мил ли, нет ли — Тебя не спросят.

Марья Власьевна

Лучше утопиться.

Прасковья Власьевна

Не мы одни, всем девкам та же доля, А всем топиться — Волгу запрудишь.

Марья Власьевна

Другая б плакала, а ты так рада.

Прасковья Власьевна

О чем, о ком я буду горевать-то? Боярыней живи да величайся, Ешь сладкое, медов сыченых вволю, Гора горой пуховики лебяжьи В опочивальне; хочешь спать, так спи, А нет — лежи: пусть тонет бело тело И нежится. Да вот сама увидишь, Так раздобрею в год, что не узнают. Работы нет, заботы не бывало! Сиди как пава, а кругом рабыни Кроят, и шьют, и строчат во сто рук. Такая жизнь, что умирать не надо! Чего жалеть-то? Девичью красу Да косу русую? Об ней поплачу, Как расплетут, да но уши повяжут Волосником, да бабью кику взденут.

Недвига

Тебе с ним жить, ну и живи как знаешь, Не наше дело, кончен разговор! Что ж мы начнем? Все песни перепели. Переиграли игры, разве сказку Договорить, что даве начинали. Да с уговором: не любо — не слушай, Лгать не мешай!

Прасковья Власьевна

Досказывай хоть сказку.

Марья Власьевна

Ты думаешь, нам очень любы сказки? От скуки слушаем, одна забота, Как время скоротать. А вот ты мелешь, Мы слушаем; так время и проходит.

Прасковья Власьевна

Досказывай Никиту Кожемяку!

Недвига

Ну, долго ль, коротко ли, в сказке скоро, На деле-то не вдруг. Ну вот в ту пору Сидит себе Никита, кожи мнет. И держит он, красавицы мои, В руках двенадцать кож; вдруг царь в кожевню, Взглянул Никита, — так вот и затресся; Со страху ходнем руки заходили, И разорвал он те двенадцать кож.

Марья Власьевна

Ну, ври еще!

Недвига

Известно, сказка складка, А песня быль; не мимо говорится.

Марья Власьевна

Не всякая. Сама же ты певала, Что воля красным девушкам гулять; Молодкам миновалася гульба. Мы девки вот, а все живем в неволе.

Недвига

Досказывать аль нет?

Прасковья Власьевна

Ну брось, не надо. Уж надоело про змеёв-то слушать!

Недвига

Чего же вам?

Марья Власьевна

Любовную скажи!

Прасковья Власьевна

Ты расскажи, как в тереме высоком Сидит красавица; замком булатным Дверь заперта дубовая, и стража И день и ночь круг терема стоит. И солнцем не печет, и буйный ветер Пахнуть не смеет на нее.

Недвига

А дальше?

Прасковья Власьевна

А дальше я не знаю; я не стала б Просить тебя, сама бы рассказала. Ты знаешь всю, тебе и книги в руки.

Марья Власьевна

Как добрый молодец прокрался в терем… Да ты нам все рассказывай, как было.

Недвига

А мать услышит, кто в ответе будет?

Марья Власьевна

Пойдем в малину! Не найдут до завтра.

Недвига

Ну, быть по-вашему! Срамницы, право! Вас хлебом не корми, а дай послушать Соромских сказок. Да и то сказать — Все взаперти: чужих людей не видим, Гулять нет воли, миловаться не с кем, А у живого на уме живое.

Все уходят. Резвый и Степан Бастрюков показываются из бани.