Том 5. Рудин. Повести и рассказы 1853-1857
Шрифт:
Эти строки письма Салтыкова к Анненкову выражали досаду одного из самых политически радикальных писателей на то, что критика упускает из виду специфику творчества Тургенева, в произведениях которого интимно-лирическое начало и социальная проблематика слиты в нерасторжимое единство. Упрек его относился и к Чернышевскому, но в меньшей мере, чем к Дудышкину и даже Анненкову — адресату письма. Однако обостренный интерес к социально-политической стороне проблематики повести был вполне закономерен в годы революционной ситуации. Характерно, что социально-политические проблемы ставил в связи с разбором этой повести даже Анненков, который в своем первом после прочтения «Аси» отклике — письме Тургеневу от 21 декабря ст. ст. 1857 г. — рассматривал ее как «откровенный шаг к природе и поэзии» (Труды ГБЛ,вып. III, с. 73). Подчеркивая поэтичность повести, Анненков сравнивал ее с либретто оперы, которая возникает в душе читателя (там же, с. 74) [91] .
91
Лирическая
16 января 1858 г. E. Я. Колбасин, который принял повесть с энтузиазмом, сообщал Тургеневу: «Сейчас от Тютчевых пришел, где произошел спор по поводу „Аси“. Им не нравится. Находят, что Ася лицо натянутое, не живое. Я говорил противное, и подоспевший к спору Анненков совершенно поддержал меня и блистательно их опровергал» (Т и круг Совр,с. 348). Но и самому Анненкову образ Аси казался необычайным и неожиданным, хотя он и утверждал, что «холопско-благородная кровь» героини повести может «объяснить» «внезапное ее сумасшествие любви» (Письма П. В. Анненкова к И. С. Тургеневу. — Труды ГБЛ,вып. III, с. 74). Лишь через девять лет, когда «решительные» женские характеры заявили о себе в жизни русского общества, Анненков, наряду с Лизой из «Дворянского гнезда», отнес и Асю к числу героинь, глубоко и по-своему мыслящих, которые произвели большое впечатление на публику «благодаря столько же их женственной грации, сколько и выражению своеобычной идеи, игравшей на их физиономиях» («Русская современная история в романе И. С. Тургенева „Дым“». — ВЕ,1867, № 6, с. 111). В конце же 1850-х годов пылкая, отважная и решительная Ася казалась некоторым «надуманной» фигурой. В. П. Боткин писал Фету: «„Ася“ далеко не всем нравится. Мне кажется, что лицо Аси не удалось — и вообще вещь имеет прозаически придуманный вид. О прочих лицах нечего и говорить. Как лирик, Тургенев хорошо может выражать только пережитоеим…» (Фет,с. 236). Фет был согласен с мнением Боткина (см. письмо к нему Тургенева от 26 февраля (10 марта) 1858 г.).
Л. Н. Толстой решительно осудил повесть Тургенева при ее появлении: «„Ася“ Тургенева, по моему мнению, самая слабая вещь из всего, что он написал», — утверждал он в письме к Некрасову от 21 января (2 февраля) 1858 г. (Толстой,т. 60, с. 252). Ср. ответ Тургенева Л. Н. Толстому от 27 марта (8 апреля) 1858 г.
Резкость осуждения Толстым «Аси» заставила Некрасова даже предположить, что он движим чувством соперничества (см. письмо Е. Я. Колбасина Тургеневу от 6 (18) февраля 1858 г. — Т и круг Совр,с. 350). Однако в отношении Толстого к «Асе» нашли выражение принципиальные расхождения его с Тургеневым, которые впоследствии, в 1861 году, привели писателей к ссоре и к разрыву отношений на семнадцать лет. В отличие от Боткина и Фета, Толстой прекрасно чувствовал, что история, рассказанная в повести, интимно близка автору, но это-то, вероятно, и отталкивало его от произведения. Толстой, встречавшийся с Тургеневым за границей, в Париже и Дижоне, в 1857 году, несомненно, знал о том, как Тургенев «решил» для себя и своей внебрачной дочери Полины неразрешимый вопрос, наложивший отпечаток на характер и судьбу Аси. Тургенев переселил Полину во Францию, дал ей воспитание французской барышни и, примирившись с тем, что она никогда не вернется в Россию, сделал невозможной ее встречу с матерью — простой женщиной. Ожесточенность ссоры 1861 года, непосредственным поводом которой явился спор о воспитании Полины, заставляет предполагать, что раздражение у Толстого назревало исподволь и давно (см.: Фет,с. 370–371). Некоторые современники утверждали, что Толстой бросил Тургеневу обвинение в том, что, будь Полина его «законной» дочерью, воспитание ее носило бы другой, более разумный и свободный от лицемерия характер (см.: Гаршин Е. Воспоминания об И. С. Тургеневе. — ИВ,1883, т. XIV, с. 389–390).
Выразив свое отрицательное отношение к «Асе» сразу после ее появления, Толстой, однако, неоднократно возвращался к этому произведению, перечитывал его и ценил некоторые его художественные достоинства. С. Л. Толстой вспоминает: «Помню < …> он <Л. Н. Толстой> хвалил „Затишье“, начало „Аси“, „Вешние воды“» ( ТолстойС. Л. Очерки былого. Изд. 4-е, дополненное. Тула, 1975, с. 295). В мемуарах С. Л. Толстого содержится рассказ о случае, свидетельствующем о том, что Л. Н. Толстой неоднократно вспоминал отдельные эпизоды повести и возвращался к обсуждению их. «Однажды я слышал, как он <Фет> сказал про то место в „Асе“, где Ася кричит отплывающим в лодке: „Вы въехали в лунный столб“: „Ася не могла этого видеть, потому что лодка, въезжая в лунный столб, разбивает этот столб волнением воды. Тургенев это выдумал“. Мой отец сперва согласился с этим, но как-то после этого, увидав с берега реки, как лодка въехала в лунный столб и не разбила его, он вспомнил слова Фета и признал, что прав был Тургенев, а не Фет» (там же, с. 324).
Очевидно и образ Аси оставил след в сознании Л. Толстого. Некоторые черты внешности героини Тургенева и ее характера (женственность, сочетающаяся с угловатостью подростка, «мальчика в юбке», исключительная чуткость, эмоциональность, доходящая до страстности) находят себе соответствие в характеристике Наташи Ростовой — героини романа Толстого «Война и мир» (особенно на ранних стадиях работы писателя над его текстом). Это сходство может быть отчасти объяснено и тем обстоятельством, что при создании этих образов у обоих писателей возникали ассоциации с Миньоной, героиней романа Гёте «Годы учения Вильгельма
Один из наиболее ранних сочувственных отзывов критики о повести «Ася» появился в газете «С.-Петербургские ведомости» (1858, № 26). Критик этой газеты назвал произведение Тургенева «в высшей степени грациозным рассказом». Он отметил сходство сюжетов «Аси» и «Евгения Онегина» Пушкина и утверждал, что невольное воспоминание о знаменитом романе в стихах не вредит восприятию «Аси». «Такой тонкой кисти в обрисовке характеров, такой благородной нежности в изображении душевных движений, какую мы встречаем у г. Тургенева, нет ни у кого другого из наших писателей». Этот отзыв сообщил Тургеневу Е. Я. Колбасин (см.: Т и круг Совр,с. 350–351).
Обстоятельному анализу подверг характеры героев повести Тургенева Д. И. Писарев в статье «Женские типы в романах и повестях Писемского, Тургенева и Гончарова» ( Рус Сл,1861, № 12). Критик отводит здесь значительное место характеристике Аси. Если Анненкову и другим друзьям Тургенева Ася, сразу после выхода из печати повести, казалась редкой, исключительной натурой, демократу Писареву она представляется образцом «свежей энергической девушки». «Ася — милое, свежее, свободное дитя природы», — пишет он (см.: Писарев,т. I, с. 249) и, противопоставляя ее испорченным светским воспитанием девицам, подвергает критике всю дворянскую систему воспитания. Писарев считает, что характеры, подобные Асе, доказывают необходимость общественной эмансипации женщины, ибо служат подтверждением того, какие необъятные творческие и нравственные силы таятся в женщине. Писарев особенно ценит в Асе то, что она «умеет по-своему обсуживать свои собственные поступки и произносить над собою приговор» (там же, с. 251), «в одно время и живет и думает о жизни» (там же, с. 253). Этой самобытности, самостоятельности мысли и поведения критик не находит у героя повести, который кажется ему представителем «золотой середины», носителем морали дворянского общества. Г-н H. H., по мнению Писарева, живет чужими идеями, которых «не может осилить и переварить» (там же, с. 256). Отсутствие оригинальности и неспособность к действию — вот «вопиющие недостатки» героя «Аси», по мнению Писарева. Критик рассматривает также характер Гагина, которого он считает человеком, свободным от предрассудков и узости, характерной для дворянской среды.
Впоследствии «Ася» оставалась одним из любимых произведений демократических читателей. При этом некоторые из них, следуя за Чернышевским, видели основной смысл этой повести в политическом осуждении либерального дворянина; другие — напротив, рассматривали ее как произведение, в котором торжествует чисто лирическое начало (см.: АнтоновичM. А. Современные романы. — Совр,1864, № 4, с. 234; КропоткинП. Идеалы и действительность в русской литературе. СПб., 1907, с. 103). Этот своеобразный «спор» нашел свое проявление и впоследствии в литературоведческих трудах. H. M. Гутьяр выступил против причисления героя «Асю» к «лишним людям». Он видел в этом образе черты сходства с Лаврецким и считал, что Анненков несет значительную долю вины в «заблуждении» читателей и критиков, приравнивающих г-на H. H. к Рудину (см.: ГутьярH. M. Иван Сергеевич Тургенев. Юрьев, 1907, с. 366–367).
Рассматривая повесть «Ася» как глубоко лирическое произведение, H. M. Гутьяр впервые установил реальные жизненные факты, под влиянием которых сложился сюжет повести. Исследователь констатирует: «При жизни Тургенева рассказывали, да и в настоящее время еще держатся того мнения, будто в своей „Асе“ Иван Сергеевич изобразил характер и отчасти самую судьбу дочери» (там же, с. 118), и возражает: «…ничего общего между двумя названными девушками не было. Оригиналом для „Аси“ на самом деле послужила побочная дочь его дяди, взятая на воспитание Варварой Петровной Тургеневой, девочка, носившая то же имя Анны» (там же, с. 118–119).
Образы и ситуации повести «Ася» складывались под впечатлением многих лиц, на основе ряда живых наблюдений писателя. Действительно, одним из прототипов Аси была внебрачная дочь H. H. Тургенева — Анна. В письме к П. Виардо от 31 августа (12 сентября) 1850 г. Тургенев рассказывает подробно об оригинальном характере этой девочки. Многие ее черты: пылкость, правдивость, чуткость — напоминают Асю, героиню будущей его повести. В 1850 г. этой девочке, которую в семье звали Асей, было пять лет, а в пору, когда Тургенев работал над повестью «Ася», — 12 лет. Писатель не мог предвидеть, что через несколько лет, в 1859 году, она по-своему решит вопрос о своем двусмысленном общественном положении, выйдя замуж за недавнего крепостного Степана — замечательного мастера поварского искусства. Степан отличался независимостью нрава, был готов мстить своим бывшим господам за несправедливость и на всю жизнь привязался к И. С. Тургеневу, который купил, а затем отпустил его на волю. Однако, несмотря на ряд черт, дающих основание считать дочь H. H. Тургенева прототипом ее «тезки» в повести, нельзя согласиться с Гутьяром, который на этом основании «отводит» Полину как возможный прототип. А. И. Белецкий, поддерживая мысль о том, что характер незаконной дочери дяди подсказал писателю некоторые черты героини, справедливо пишет о прототипах как о «слагаемых», «сумма» которых дает очерк художественного образа, возникающего в произведениях Тургенева (см.: БелецкийА. Тургенев и русские писательницы 30 — 60-х гг. — Творч путь Т,с. 136 и 147).