Том 6. Дураки на периферии
Шрифт:
Федор (у окна):
— Не учи меня теперь, Нефед Степанович!
Евстафьев (он бежит параллельно паровозу):
— А кто же тебя ездить научил, стервец?
Федор:
— Ты. Спасибо. Садись.
Евстафьев вскакивает на трап машины.
Федор делает движение левой рукой для открытия регулятора на всю дугу. С высшей частотой забилась отсечка пара в трубу. Машина паровоза уже на большой скорости. Полный ход.
Федор натягивает поводок сирены. Сигнал на проход — долгий, один короткий. Около Федора —
— здравствуй, Федь. Марфушка твоя ничего: жива пока.
Подает руку Федору (снимать можно извне, тогда действие это наблюдается в окне паровоза, или с тендера паровоза, изнутри).
Федор:
— Ладно. Отвыкай ездить на усах.
Машина извне на большом ходу проносится мимо переезда. В окне будки паровоза два человека глядят вперед — Федор и Евстафьев. Паровоз в этот момент проходит по переезду и исчезает.
На переезде стоит женщина, держа в вытянутой руке флажок. за ее юбку держится мальчик, — тот, который имел деловые отношения с Евстафьевым, когда его родители уезжали в колхоз. Мимо них с воем и дрожью мчатся вагоны. Где-то, наверно в железнодорожной путевой будке, играет гармоника.
Мальчик оставляет мать, приседает на корточки и смотрит бдительно на ходовые части вагонов. Поезд прошел.
По железнодорожной колее — вдали — идет Иных (спиною к зрителю).
Он приостанавливается, смотрит вниз — на стык или может быть на негодную шпалу, — наклоняется, пробует рукой, идет дальше.
За Иных — еще дальше него — возникает маленькая фигурка мальчика; он сидит верхом на рельсе и забивает что-то (костыль) молотком.
Иных останавливается около работающего мальчика. Мальчик доколачивает костыль и поднимает лицо на Иных.
Иных подает мальчику руку. Мальчик подымается на ноги и протягивает руку в ответ.
две фигуры удаляются: Иных и мальчик с молотком на плече. Вдали — за ними — железнодорожная путевая будка.
Иных берет мальчика на руки. Мальчик очутился теперь наполовину поверх плеча нач. дороги, лицом к зрителю, молоток по-прежнему у него на плече.
Иных и мальчик (он на руках у нач. дороги по-прежнему). Они находятся (более близко к зрителю, чем в предыдущих кадрах) около усадьбы железнодорожного путевого дома. В усадьбе или в доме играет гармоника, слышны буйные голоса веселящихся людей.
Иных:
— Там отец с матерью твои?
Мальчик:
— Они. Дядя с раскулачки вернулся, теперь гуляют. (задумчиво) Пускай гуляют, все равно скоро помрут…
Иных медленно опускает мальчика на землю.
Мальчик стоит около нач. дороги, подняв к нему лицо. Иных снимает со своей руки часы. Подает часы мальчику:
— Они помрут, а ты вырастешь и часы тебе годятся.
Мальчик, беря часы:
— Годятся.
Иных берет мальчика подмышки, приподнимает его, целует в лоб, опускает обратно.
Прямая железнодорожная колея. Вдалеке на ней — фигура удаляющегося нач. дороги. Мальчик стоит близко к аппарату, он смотрит время на подаренных часах, потом глядит вслед Иных, оборачивается, чтобы уходить:
— Пойду отца с матерью ругать.
Вечер. Комната Арфы. Окно открыто наружу. Тишина. Трещат кузнечики. Арфа одна, она у рупора радиоприемника:
— Ну, скажи мне что-нибудь.
Включает радио. Радио: «А вот, товарищи, гражданин Подсекайло, Иван Миронович, спрашивает нас, где достать куб для горячей воды, — мы отвечаем ему…».
Арфа стоит с печальным лицом, глаза ее дремлют; она переключает радио на прием другой станции:
— Ты не то говоришь.
Радио: «Кенаф, клевещина, соя, кендырь, куяк-суюк…»
Арфа переключает радио.
Радио: «А сейчас оркестр деревянных инструментов исполнит совхозную симфонию на дровах» — и раздается несколько глухих, мрачных звуков вступления в эту симфонию.
Вдруг одновременно со звуками вступления в симфонию на дровах — играет детская губная гармония. Арфа подымает голову к потолку, прерывает радио.
Арфа одна. Она садится по-детски на пол. Трещит кузнечик из открытого окна. Губная гармоника играет наверху.
Открывается без стука дверь. Входит Федор, в руках у него старая палка и привязанный к ней пучок цветов. Гармоника наверху издает насколько последних звуков и умолкает.
Арфа встает. Федор обнимает ее. Арфа вынимает из-за кофты конфету — которую она взяла из вазы в квартире молодого человека, получателя корреспонденции — и подает ее Федору, а сама берет себе с палки Федора цветы.
Они стоят в скромных объятиях.
Арфа:
— Федя, зачем ты вернулся: тебя в тюрьму возьмут.
Федор:
— Я по тебе соскучился.
Арфа берет лопату в углу комнаты.
— Я шлак пойду копать, а то нам нечего будет есть и ты меня разлюбишь.
Арфа кладет лопату на плечо. Федор берет ее за руку, чтобы удержать жену при себе. Арфа убирает свою руку, произносит:
— Ложись спать. Снимай штаны и подштанники, я приду их заштопаю.
Федор:
— Не ходи никуда. Я теперь прощеный.
Он показывает Арфе телеграмму. Арфа читает телеграмму — и сразу веселеет, меняется, целует Федора.
— Вот хорошо-то. Я тебя сейчас еще больше люблю, я ведь карьеристка!..
Возвращая телеграмму Федору, Арфа задумывается:
— А все равно ведь зарплату ты не скоро получишь, я пойду немножко потружусь!
И она уходит.
Федор кладет конфету Арфы на стол и ложится на постель вниз лицом, нераздетый. Губная гармония заиграла наверху, над Федором.