Том 6. Письма
Шрифт:
— Как тебя зовут? — спросил я.
— Ашот.
— Кто твой отец?
— Сапожник!
— Что же ты можешь делать?
— Все! — не задумываясь, ответил Ашот.
— Ну, например?
— Могу приготовить обед… вымыть пол… отнести белье прачке… налить керосин в лампу… купить что надо в лавочке… А еще… а еще могу петь!
— Петь? — радостно воскликнул Есенин. — Так это же самое главное!
И, взяв мальчика за локти, поднял его с земли и расцеловал.
Так началась у них дружба, которая продолжалась несколько месяцев
Днем, а часто и ночью, я оставлял их вдвоем, уходя работать в редакцию.
Ашот, по моему распоряжению, ни на минуту не оставлял Есенина, даже если тот уходил в город, а вечером рассказывал мне — что произошло за день.
Сергей постоянно повторял, что лучшего товарища ему не нужно и что он первый раз видит такого неутомимого певуна, вечно занятого каким-нибудь делом — то мастерит свистульку из катушки для ниток, то клеит змея, то из старого ножа делает кинжал.
Ашот, как всякий тифлисский мальчишка, говорил на трех языках и поэтому был очень полезен во время прогулок по городу, так как Есенин часто затевал разговоры с прохожими.
Через полмесяца вернулась жена и взяла хозяйство в свои руки. Мы зажили вчетвером. У Ашота дома была огромная семья. Мы устроили его у себя, и он спал на балконе» (Вержбицкий, с. 25–26).
Во всех сохранившихся письмах Вержбицкого Есенину так или иначе упоминается об «Ашоте»-Жоржике: «Жоржик — великолепие. Пишет по-армянски длиннющие стихи, требует от Зоси, чтобы она их перевела, и мечтает о колоссальных гонорарах» (18 дек.; Письма, 261); «У Жоржика масса забот: он должен одновременно — жарить отбивные котлеты и танцевать лезгинку. А если в этот момент кто-нибудь вмешается, то он тут же споет колыбельную песню» (после 18 дек.; Письма, 262); «И я, и Зося, и Жоржик усиленно просим тебя вернуться в Тифлис. Прямо к нам» (до 7 янв. 1925 г.; Письма, 270) и др.
Не дождавшись ответа Есенина на письма Вержбицкого, Жоржик написал Есенину сам (19 янв. 1925 г.):
«Дорагая дадя Сирёж <…> дадя Коля тебе написал писмо что прижай, ты ответ писма не написал, втарой раз я и дадя Коля дали тилиграму, что немедлина прижай — Вержбицкыму, опит ты нам ответ ни написал, потаму на тебе обидилис. Мы патаму пишим писмо, что кто-то <…> сказал, что Сирёжа живет плахом комнате, Сирёжи скучно. <…> ему холодна <…> и вот патаму тебе хотим, что ти здес была. <…> будет тебе харашо для твой работы» (Письма, 267; орфография подлинника сохранена).
См. также пп. 198, 207, 214 и коммент. к ним.
195. А. А. Берзинь. Декабрь 1924 г. — начало 1925 г. (с. 197). — ЛР, 1965, 1 окт., № 40, с. 17 (публ. Б. М. Шумовой).
Печатается по автографу (ГЛМ). Окончание письма не обнаружено.
Датируется по содержанию. Является ответом на неизвестное письмо адресата.
… простите, что не писал Вам. — Предыдущее письмо А.
… меня спросили, что это за женщина…— Речь идет о «мисс Оль» (О. Кобцовой). Подробнее о ней — в коммент. к п.194.
Как с отцом? — Имеется в виду И. Вардин.
Совсем как в опере «Кармен»…— Опера Ж. Бизе по новелле П. Мериме. Упоминается здесь, скорее всего, по ассоциации с семьей контрабандистов, членом которой была «мисс Оль». На этой фразе письмо обрывается.
196. П. И. Чагину. До 21 января 1925 г. (с. 197). — Хроника, 2, 325, в составе цитаты из воспоминаний Л. И. Повицкого «Сергей Есенин» (РГБ).
Печатается по указанным воспоминаниям. Подлинник телеграммы неизвестен.
Датируется по источнику текста с учетом авторской даты в беловом автографе стихотворения «Капитан Земли» («17 январь»).
Обстоятельства подачи этой телеграммы описаны Л. И. Повицким: «Как-то раз наступила у Есенина пора безденежья, между тем ему срочно понадобилась сумма в сто рублей. Это была для того времени порядочная сумма. Мы думали-гадали, где добыть деньги, как вдруг Есенин воскликнул:
— Я протелеграфирую Чагину.
И он мне прочел тут же составленную телеграмму <следует ее текст>. Дня через два деньги были получены. Я напомнил Есенину о данном им Чагину обещании.
— Сегодня напишу и вышлю.
И в самом деле вечером он мне прочел стихотворение. Я очень был огорчен: стихотворение сырое, недоработанное, с явной печатью торопливости. Такое стихотворение печатать нельзя. Я осторожно посоветовал ему:
— А ты не спеши, дай ему полежать, может быть, найдешь еще другие слова о Ленине.
Он понял, что стихотворение мной не одобрено, но, не показывая вида, деловито ответил:
— Нельзя, надо, чтобы стихотворение попало в газету к траурным дням.
Стихотворение было послано. Настали траурные дни. Получен был номер „Бакинского рабочего“, редактором которого был П. И. Чагин. Я развернул газету и с удовлетворением убедился, что стихотворения нет. <…>
В Москве в 60-х годах я при встрече с Чагиным спросил его, помнит ли он, что „забраковал“ стихотворение „Ленин“.
Чагин улыбнулся:
— Грех на моей душе. В таком виде стихотворение нельзя было печатать. К Есенину у нас требования были очень высокие» (газ. «Лит. новости», М., 1992, № 5, с. 12).
… высылаю стихотворение «Ленин». — После кончины Есенина это стихотворение (под другим названием) было напечатано в З. Вост. (1926, 21 февр., № 1109, без ст. 35–42). В редакционном примечании к публикации, в частности, говорилось: «Впервые публикуемое стих-е Сергея Есенина „Капитан Земли“ написано в январе 1925 г. в Батуме, накануне годовщины смерти Ленина».