Том 7. Только очень богатые
Шрифт:
Ничего. По лицу заструился холодный пот. Я быстро сел и поморщился — сразу напомнила о себе пульсирующая, разламывающая боль в висках. Несмотря на это, я даже обрадовался — по крайней мере, теперь известно, что меня не похоронили заживо. Вдруг над моей головой зажглась лампочка, что вызвало острую боль в сетчатке. Понадобилось некоторое время, чтобы глаза снова привыкли к свету, а когда это произошло, то стало ясно, что усилия мои не стоили результата. Первое, что сфокусировалось, — огромная туша Майка Буржесса, склонившегося надо мной и напоминавшего мифическое чудовище. Меня немного утешило, что я все-таки могу сидеть, но ненадолго.
— Посади его в старое садовое кресло, Чарли, и привяжи руки сзади к спинке, — приказал Буржесс.
Кто-то подхватил меня под мышки сзади, взял ладонями в тиски шею, грубо и болезненно нагнув мою голову вперед, на грудь. Потом меня поволокли по полу. Чарли, или кто там был за моей спиной, приподняв, зашвырнул меня на деревянное сиденье стула. Он мог и не тратить столько времени зря, привязывая мои руки к спинке, потому что в данный момент я не смог бы даже почесать себе голову, если бы мои руки были свободны.
Подошел Майк Буржесс и остановился прямо передо мной. Потом неторопливо раскурил толстую сигару.
— Ну, как самочувствие, Бойд?
— Паршиво. — Я был с ним откровенен.
— Чарли! Поднимись наверх и притащи бутылку виски и пару стаканов!
— Слушаюсь, мистер Буржесс, — раздался гнусавый голос за моей спиной.
В боковом поле зрения наконец появился Чарли, и картина меня не порадовала. Хотя он не был таким монстром, как Джад Харрис, но и его фигура могла поразить воображение своими размерами.
— У Джада есть недостаток — он сначала действует, а думает потом, — заговорил Майк Буржесс, скрытый за клубами сизого дыма. — Забывает, что, когда он боролся среди профессионалов, его противник был такого же размера и веса, как он сам, к тому же знал его приемы и как от них уберечься.
— Благодарю за объяснение, — вздохнул я, — это меня немного утешает, несмотря на сломанную шею.
— Сломанная шея ничто по сравнению с тем, что тебя ждет в конце, — прорычал он, — мы сейчас в подвале моего дома, он совершенно звуконепроницаем. Можешь здесь орать сколько угодно, никто тебя не услышит.
Послышался топот ног по деревянным ступеням, и вновь появился Чарли. Ему было лет двадцать пять. Свирепый вид и явный недостаток интеллекта. Буржесс взял у него из рук бутылку виски, отвинтил пробку и налил один стакан до половины.
— На, выпей это. — Он поднес стакан к моим губам.
Первый глоток опалил огнем гортань и желудок, но я сумел справиться и прикончить все до конца. Немного погодя я почувствовал, что если боль и не оставила меня совсем, то как будто стала терпимей.
— Ты ответишь мне на несколько вопросов. Скажешь всю правду, Бойд, и на этом мы закончим. Через час будешь свободен и уйдешь отсюда.
— Куда? Обратно в пентхаус?..
В грифельно-серых глазках появилось сомнение, по-моему, эта идея ему пришлась явно не по душе.
— Чарли, — сказал он бесстрастно, — встань за его спиной. В следующий раз, когда Бойд станет умничать, я тебе кивну, ладно?
— Да, босс. — Чарли опять исчез из поля зрения, переместившись за мою спину.
— И каждый раз, когда я кивну, ударишь его по голове, прямо над ухом, — постепенно приходя в ярость, продолжал Буржесс, — итак, начнем сначала. С того вопроса, который я тебе задал в кабинете Джада. Когда вы познакомились с Марсией? Как оказались вместе в Гонолулу?
— Мы оба остановились в Гавайян-Виллидж, у нас были смежные пляжные бунгало.
— Ты хочешь меня уверить, что это был Его Величество Случай? — оскалился он.
— Но это чистая правда. Кстати, почему бы тебе не спросить Марсию, если не веришь мне?
— Оставь мою дочь в покое, не приплетай к нашему делу.
— Не дочь, а падчерицу, — поправил я его.
— Дочь, — повторил он, — я законно ее удочерил через шесть месяцев после того, как женился на ее матери.
— Еще одна попытка стать респектабельным, Майк?
Голова его дернулась, и тут же я почувствовал вспышку боли над правым ухом — это мне врезал Чарли. Хотя боль показалась ужасной, оставалось радоваться, что по крайней мере мою голову не сорвало с плеч, и это означало, что Чарли ударил не в полную силу. Я был ему благодарен за снисхождение, каким бы крошечным оно ни казалось. Оно сейчас было мне просто необходимо.
— Спроси свою дочь обо мне. Если ты действительно считаешься ее отцом и она тебя хоть немного уважает, она скажет тебе правду.
— Не указывай, что мне делать! — рыкнул он.
— Это дело касается Марсии, я не имею права говорить. Если Чарли ударит меня пару раз, я опять вырублюсь надолго. Что тебе это даст?
— Ты очнешься, и мы начнем сначала, — ласково произнес он, — или не очнешься.
— Ну, это поступок для Джада. Но ты ведь не настолько тупой, а, Майк?
Он затянулся, и на некоторое время его опять окутали клубы сигарного дыма, скрывая выражение лица. Я решился на последнюю попытку, не дожидаясь, пока тип, которого я вижу первый раз в жизни, тип по имени Чарли, забьет меня до смерти.
— Не считаешь ли ты, Майк, что с моей стороны требовалась известная доля храбрости, чтобы жениться на твоей дочери? Зная о том, что случилось с предыдущими двумя ее женихами?
— Это были несчастные случаи, — ответ прозвучал немного поспешно, — такие неправдоподобные вещи иногда случаются в жизни. Один на сотню миллионов случаев!
— Так считаешь ты, — отрезал я.
— Расскажи, что тебе известно об этом. — Тон стал менее враждебным.
— Хочешь, чтобы и Чарли об этом услышал? Ты уверен? — спросил я вежливо.