Том 8. Пьесы 1877-1881
Шрифт:
Входит Марфа с телеграммой.
Стыров, Коблов и Марфа.
Марфа. Телеграмму подали из конторы. (Подает телеграмму Стырову.)
Стыров (прочитав телеграмму).Наш пароход с баржами остановился; значительное повреждение. (Встает. Ключ остается в замке ящика. Передает телеграмму Коблову.)Надо
Марфа. Слушаю-с. Мирон Липатыч тут дожидается.
Стыров. Какой «Липатыч»?
Марфа. Ваш бывший камардин.
Стыров. Что ему нужно?
Марфа. Должно быть, без места, так наведаться пришел.
Стыров. Хорошо; пошли его сюда.
Марфа уходит.
Коблов. Надо как можно скорее исправить повреждение, время не ждет, а главное, надо разобрать, кто виноват.
Стыров. Я за тем сам и еду. А вы потрудитесь с вечерним пароходом нам механика прислать.
Входит Мирон.
Стыров, Коблов и Мирон.
Стыров. Здравствуй, Мирон! Что ты?
Мирон. Слышал, что у вас человека нет, так желаю послужить вам, Евдоким Егорыч, по-старому, как прежде я вам… верой и правдой…
Стыров. По-старому? И пить будешь по-старому?
Мирон. Нет, зачем же, помилуйте! Это даже совсем лишнее.
Коблов. Не ехать ли мне с вами?
Стыров. Нет, вы, Никита Абрамыч, горячи очень; тут надо быть хладнокровнее. (Мирону.)Ну, так как же?
Мирон. Зачем пить? Пить не надо, Евдоким Егорыч. Ну его! Я и врагу не желаю.
Коблов. Вы мне телеграфируйте, что такое там у них.
Стыров. Непременно.
Мирон. Как же вы хотите, чтобы я пил?
Стыров. Да я вовсе не хочу. С чего ты взял?
Коблов. Дней пять пробудете, с проездом?
Стыров. Да, я думаю, не более.
Мирон. Нет, уж вы этого теперь от меня не дождетесь, потому я от себя надеюсь…
Стыров. Вот и прекрасно.
Мирон. Кабы в том что хорошее было, ну, тогда бы, пожалуй, отчего ж не выпить; а то ведь это только наша глупость одна и даже со вредом… Так к чему же это? Кому нужно? Кто себе враг? Да, кажется, наставь мне в рот воронку да насильно лей, так и то я… нет, не согласен; увольте, скажу…
Стыров. Как же ты
Мирон. Так как прежде мы были на холостом положении, ну уж аккуратности этой и не наблюдаешь; а теперь как можно! Теперь надо себя стараться содержать…
Стыров. Ну, хорошо, я тебя возьму на пробу, только уж не взыщи, если…
Мирон. Да нет, Евдоким Егорыч, ожидать мудрено, чтобы… Ни к чему не ведет, вот главное… Не хорошо, дурно, очень дурно.
Стыров. Сегодня же ты и поступишь. Я сейчас уезжаю; смотри без меня за порядком, за чистотой в доме, за всем.
Мирон. Понимаю, очень понимаю.
Стыров. Кто будет меня спрашивать, отказывай, говори, что меня в городе нет.
Мирон. Никого не буду принимать, вот как. Ох, как я вас понимаю!
Стыров. Понимать тебе нечего, а надо слушать и исполнять.
Мирон. Да уж вот как стараться буду, уж вот как… ну, уж одно слово… вот уж как; как раб… самый… который…
Стыров. Хорошо, ступай! Пособи там собрать мои вещи, ты это дело знаешь.
Мирон. Слушаю-с. (Уходит.)
Коблов. Я пойду ответ напишу на телеграмму. Да надо приказать, чтобы лодка была готова принять вас, а то они проспят, пожалуй. (Уходит в кабинет.)
Входит Мулин.
Стыров и Мулин.
Стыров (подавая руку).Я за вами посылал, Артемий Васильич.
Мулин. Что вам угодно, Евдоким Егорыч?
Стыров. Я записку составил, она там у меня, в кабинете на столе; надо ее хорошенько редактировать.
Мулин. Велика?
Стыров. Листов шесть, семь.
Мулин. А к какому времени вам она нужна будет, Евдоким Егорыч?
Стыров. Через неделю, не далее. Успеете?
Мулин. Как не успеть! Я сегодня же и начну заниматься.
Стыров. Только уж сами и перепишите начисто; это дело важное и весьма секретное; я, кроме вас, никому поручить его не могу.
Мулин. Благодарю вас и постараюсь оправдать ваше доверие.
Стыров. Да вы уж не один раз оправдывали. Я вам, любезнейший Артемий Васильич, больше доверю, чем это дело, я вам доверяю жену свою. Я получил телеграмму и сейчас уезжаю на несколько дней. Прошу вас на это время поступить в распоряжение Евлалии Андревны и быть ее кавалером. Если вздумает она погулять на бульваре или в общественном саду, так уж вы, пожалуй, будьте при ней неотлучно.
Мулин. Я прошу вас, Евдоким Егорыч, если только возможно, освободить меня от этой обязанности.