Том, Дик и Дебби Харри
Шрифт:
Она лизнула палец и потерла щеку Венди. Гарри поморщился от отвращения. А это твой коронный прием, подумал он, — «варенье»! Но как истинному джентльмену, ему пришлось смолчать.
За окошком теперь мелькали понурые овцы. Глядя на них, Гарри в который раз решил, что куртуазность пора искоренять как вредное социальное явление. Ну сколько можно терпеть издевательства Пиппин и открывать в банке двери всем этим бабам с колясками? И откуда это только повелось? Жаль, не существует какого-нибудь драконовского неписаного закона для женщин, согласно которому они обязаны занимать худшие места в машине, открывать двери и уступать джентльменам
Внезапно из динамиков раздались странные звуки.
— Ух ты! — заорала Пиппин. — Класс!
— Это я. — Венди переключила скорость и застенчиво потупилась. — Соло на укелеле.
Гарри почувствовал, как любовь прямо — таки раздирает штаны. Это уж слишком. Она предпочитает Дебби Харри, знает Брехта и играет на укелеле. Ему захотелось открыть окно, высунуть голову под ливень и завопить от радости.
Вместо этого он произнес:
— Венди, а ты знаешь, что Дэвид Боуи написал песню для Игги Попа, сидя в немецкой гостинице и бренча на укелеле под звуки включенного телевизора?
— Ух ты! — невольно вырвалось у Пиппин.
Гарри всегда был кладезем подобных занудных фактов, но даже она была вынуждена признать, что это производило впечатление.
— Ух ты! — повторила Венди, объезжая яму. Ух ты, подумал Гарри, прислонившись лбом к стеклу и не в силах оторвать взгляд от ее затылка. Ему уже расхотелось домой — Лилейная заводь так Лилейная заводь. Но для начала нужно бы избавиться от Пиппин.
— Ой, — сморщилась вдруг Пиппин.
— Чего? — грубо спросил он.
— По-моему, у меня начинается аллергия на шоколадные вафли.
— Ты это серьезно? — с подозрением прищурился Гарри.
— Или на «белое рождество». Короче, я что-то съела.
— Я же предупреждал, морда распухнет от сладкого, — без всякого сожаления напомнил Гарри.
— Отвезти тебя домой? — предложила Венди. — Если надо, я отвезу.
— Спасибо, — вздохнула Пиппин. — Только, Гарри…
— Ну?
— Тебе придется аппаратуру забрать. Но ты не расстраивайся, — поспешно добавила она, увидев выражение его лица. — Можешь взять мой пикап. Вот… — она бросила ему на колени брелок в виде черепа. — Венди, подкинешь Гарри?
— Конечно, — ответила Венди, тут же разворачиваясь.
Гарри поник и крепче прижался лбом к стеклу. Венди поставила новую кассету.
— А это пиратский альбом — я его из Интернета скачала, — сказала она, чтобы как-то подбодрить Гарри. — Узнаешь?
Он не узнавал. Музыка отдаленно напоминала песню «Секс Пистолз» в исполнении «Блонди», но даже это не могло его сейчас утешить. Пиратский альбом лишь подстегнул его влечение к Венди, с которой ему теперь явно не обломится.
— Как твоя аллергия? — спросил он Пиппин.
Та задумчиво ощупала шею:
— Сложно сказать. Думаю, чем быстрее Венди отвезет меня домой, тем лучше.
— Купаться, значит, не сможешь, — поспешно заметил он, — раз у тебя лицо пухнет? А лодыжки еще не раздуло? Когда ты в прошлый раз объелась шоколадом, ноги у тебя были как у Генриха Восьмого.
— Не будь свиньей!
Перед мысленным взором Гарри проплыли Пиппин и Венди, целующиеся в Лилейной заводи. Он был готов затопать от ярости, хотя меломанская жилка обязывала дослушать пиратский раритет. Долбаная Пиппин! Самое обидное, что у нее действительно аллергия. Она вечно раскладывала
— Наверное, тяжело так жить, — посочувствовала Венди, давая задний ход.
Тяжело какжить?! — раздраженно подумал Гарри. Интересно, она что имеет в виду — хроническую бисексуальность, отсутствие музыкальных способностей, паршивый вкус или постоянное вранье?
Делать было нечего. Спорить с Пиппин бесполезно — если она не собиралась отвозить домой аппаратуру, то, кроме него, позаботиться об этом некому. Пойдет какая-нибудь девочка — паинька с урока верховой езды да и споткнется о микрофон.
— Извини, — прохрипела Пиппин.
— Ничего, — успокоила ее Венди, и Гарри опять разглядел в зеркале ямочки на ее щеках. — Так мы тебя высадим, ладно? — спросила Венди, отводя глаза.
— Как хотите. — Вдруг его осенило: — Может, попозже встретимся? Когда ты Пиппин домой отвезешь?
— О, — Венди повернулась вполоборота, — я бы с удовольствием, но у меня репетиция — игра на укелеле.
— Да, Гарри, — добавила Пиппин, — нельзя отвлекать Венди от столь важного занятия.
Глядишь, она что-нибудь из «Блонди» разучит. Ха! — Она покачала головой и положила руку Венди на колено. — Подумать только, Гарри с восьмидесятого года ничего другого не слушает! И это при том, что родился он в семидесятом!
— А как насчет альбома «Блонди возвращается»?! — проорал Гарри с заднего сиденья. — Его-то я купил!
Но Пиппин склонилась к Венди, и теперь они хихикали, не обращая внимания ни на Гарри, ни на шум дождя.
Уж что-что, а поражения Гарри умел признавать. О чем бы они ни шептались, было очевидно, что Венди это интересует намного больше, чем его персона. К тому же через пару минут ему предстояло одному под проливным дождем таскать тяжеленные усилители и грузить их в пикап, в то время как толпы визгливых дамочек из Ассоциации домохозяек будут путаться у него под ногами. А Пиппин тем временем, преспокойно сидя в теплой машине, будет массировать Венди ее пухлые титьки. И так всегда. Всегда.
Был бы ты мужиком, мрачно думал Гарри, нашел бы какой-нибудь стильный выход из положения, в духе Джеймса Бонда. Но увы. Ничего подходящего в голову не приходило, и, похоже, в ближайшие полчаса озарений не предвидится. Гарри закрыл глаза и представил, как Дебби Харри в черном берете поет «Позвони мне» [27] на французском.
Глава тринадцатая
В Австралии было немало удивительного, но больше всего Сару поразило изобилие шоколадных батончиков под названием «Желтоногий валлаби» и «Грубошерстный бандикут» [28] . Английский «Кэдберри» им и в подметки не годится, решила она, швырнув фантик в корзину.
27
Песня из фильма «Американский жиголо» (1980, реж. Пол Шредер, в главной роли Ричард Гир).
28
Валлаби — крупные сумчатые из рода кенгуру; бандикут — австралийский сумчатый барсук.