Томек на тропе войны
Шрифт:
– Значит бледнолицый отказывается?
– переспросил Черная Молния.
– Как пить дать, ничего из этого не выйдет, - заверил его боцман.
– Может ты хоть теперь скажешь мне, наконец, чего вам от меня надо? Нападаете в прерии на мирного человека, а когда тот защищает свою жизнь, подсовываете ему скво с детишками, а нет - петлей грозите!
– Мы поступаем по нашим обычаям, - ответил Черная Молния.
– И хотя мы поклялись убивать всех бледнолицых, мы хотели принять мужественного бледнолицего в члены нашего племени. Но раз ты отвергаешь наше предложение,
– Дадим бледнолицему время подумать до восхода солнца, - отозвался Победитель Гризли.
– Может быть, наш брат Нах'тах ни йез'зи захочет еще поговорить со своим другом.
– Хорошо, пусть Нах'тах ни йез'зи поговорит с пленником, - согласился вождь.
– На рассвете мы узнаем, что выбрал бледнолицый: жизнь или смерть! Угх!
– Ждите себе, сколько хотите, - пробурчал моряк.
– Мне уж все равно. Я еще не слыхал, чтобы покойник на свои похороны опоздал!
И боцмана увели из помещения совета...
XVI
У столба пыток
После долгой беседы с Черной Молнией Томек направился в типи, где содержали боцмана. Предупрежденные вождем воины, не чинили Томеку препятствий, поэтому он свободно вошел внутрь и с отчаянием взглянул на связанного ремнями друга.
– Ну что же вы наделали, боцман?
– с упреком обратился Томек к узнику.
– Я же вас просил ждать меня в ранчо?
– Твоя правда! Дал промашку, но верь мне, браток, не искал я стычки с этими индейцами, - спокойно ответил боцман, глядя на расстроенного друга.
– Знаю, знаю, только положение-то безвыходное и, что всего хуже, так это то, что я же косвенно виноват в нашей беде.
Томек рассказал боцману о встрече с Черной Молнией на Горе Знаков, о совещании в таинственном каньоне и о том, что вождь обещал помочь найти Салли.
– После того, как на совете выкопали военный топор, Палящий Луч с несколькими индейцами отправился на Гору Знаков, сообщить дружественным племенам, что племя Черной Молнии вступило на тропу войны. Одновременно он должен был потребовать от союзников лошадей. Тут-то индейцы случайно и наткнулись на вас, а что из этого получилось, это вы сами знаете.
– Да, заварил я кашу, - признал боцман.
– Но раз индейцы обещали найти Салли, то наша взяла!
Томек внимательно взглянул на боцмана. Неужели он не сознает ужаса положения? Нет, моряк выглядел несколько удрученным, но страха не заметно. После недолгого размышления Томек решил, что он не может больше оставлять боцмана в неведении, и потому произнес решительным, хотя и грустным голосом:
– К сожалению, мы уже ничем не сможем помочь бедной Салли.
– Это еще почему, браток? Неужели индейцы отказались участвовать в поисках? Ха, не ожидал я от них такого. Ребята они, вроде, порядочные.
– Нет, нет, не отказались,
– Ах, сто дохлых китов им в зубы! Что-то у меня со слухом неладно!
– воскликнул растерянный и одновременно взбешенный боцман.
– А от тебя-то им что надо? Я был уверен, что убить должны только меня!
Томек на миг остолбенел. Значит боцман прекрасно знал, что ему грозит! И его ничуть не пугают будущие мучения и смерть? У Томека на глазах навернулись слезы.
– И вы думали, что я предоставлю вас своей судьбе? Если уж вам и впрямь придется погибнуть, то погибнем вместе, плечом к плечу, как положено друзьям.
Боцман резко рванул связанные на спине руки, так что затрещали сухие ремни, распрямился, хотя ремни врезались в тело, и крикнул:
– Не говори ерунды! От имени твоего отца, которого я здесь заменяю, я тебе запрещаю! Я по собственной глупости влез в эту катавасию и сам заплачу за это головой! На тебе лежит святая обязанность спасти несчастную Салли. Помни, что ты потерял бы мою дружбу, если бы поступил иначе! Говорю как друг, попечению которого ты отдан своим отцом, понимаешь?
Томек отшатнулся от яростного взгляда обычно добродушного боцмана.
– А что сказали бы отец и Смуга, если бы я сложа руки смотрел, как индейцы вас пытают?
– с ужасом прошептал Томек.
– Как бы я мог смотреть им в глаза? Нет, нет, боцман, вы на моем месте так бы не поступили, и не требуйте этого от меня.
Боцман хмуро молчал.
– Настоящие друзья познаются в беде. Я не покину вас, хотя мне очень жаль бедную Салли... Кроме того, вы должны знать еще одно. Черная Молния осведомлен о том, что нас связывает. Перед тем, как придти сюда, я рассказал ему это и заявил, что погибну вместе с вами.
– И что этот дьявол ответил?
– угрюмо спросил боцман.
– Сказал, что так и должен поступить благородный воин, которого апачи и навахи назвали своим братом.
– Ха, вот, стало быть, какие они, твои друзья!
– Не судите строго Черную Молнию, - возразил Томек.
– Чувство дружбы и чести сильно развито у индейцев. Если бы я теперь оставил вас в беде, они потеряли бы ко мне всякое уважение.
– Вот тебе и на! И из-за этого тебе надо погибнуть вместе со мной!
– опечалился боцман.
– Не будет мне в могиле покоя. А как же наша несчастная синичка?
– Меня охватывает отчаяние, когда я думаю о Салли и миссис Аллан...
– тихо сказал Томек.
– Салли наверняка ждет от нас помощи.
– Не говори так, браток, а то у меня все нутро от горя переворачивается. Теперь ты сам видишь, что должен поторопиться к ней на помощь. В мои годы человек уже не очень-то цепляется за бренное житие. Ведь мне уже не из одной печи приходилось есть хлеб. Бывал на коне, бывал и под конем. Ничего не поделаешь! "Таскал волк - потащили и волка". Не бойся, браток, твой закадычный друг и глазом не моргнет у их столбика. А ты возьми себя в руки и ищи Салли.